Онлайн книга «Быть бардом непросто»
Ее глаза расширяются, румянец пропадает. — Правда? — спрашивает недоверчиво. — Конечно. Кто именно? — Кошка. — Интересно. Пустишь? Девчонка косится на стоящих за моей спиной эльфа и девочку. Рей зло щурится, подходит ближе, обнимает меня за руку. — Ну… ладно. Заходите. Раз уж решили платить золотом. Оглядываюсь на эльфа и вопросительно поднимаю бровь. Ну? Как я? Раз обещал, так сделаю! Эльф только вздыхает и входит в типографию следом за мной. Внутри пыльно и сумрачно. Печатный станок — в единственном экземпляре — стоит у противоположной стены, замерев, словно огромный камень, позабытый в доме. Говорят, их делают гномы, они же устанавливают и чинят. С интересом изучаю ряды клавиш, на каждой из которых изображены какая-нибудь буква, иероглиф или картинка. Клавиши, кажется, можно менять. По крайней мере, часть из них вынута и разложена рядом с машиной на небольшом куске светлой ткани. — Чинишь? Девушка подходит к клавишам и рывком накрывает их краем тряпицы. — Не твое дело. — Ясно. Бумага есть? Она кивает и уходит в глубь помещения, теряется между столами и ящиками. Слышится грохот, и в воздух поднимается новая порция пыли. — Помочь? — Нет! Сама справлюсь. Пожимаю плечами и сажусь на край одного из столов… Рей тут же садится рядом, так и не отцепившись от моей руки. На девушку-оборотня она смотрит с крайним неодобрением. Светлый с большим интересом изучает печатную машину, склоняется над агрегатом и едва касается вытертых до блеска каменных клавиш тонкими пальцами. — Поразительно… Люди вообще поразительные существа. То, что можно рассказать им, обязательно нужно написать и раздать всем. — И что в этом такого? Их новостные листки довольно интересны. Там и объявления о поиске работы можно писать. О, кстати! Эй ты. Оборотень. Ряд ящиков в углу шевелится и рушится. Спрыгиваю со стола и подхожу к куче. Сунув руки в карманы, с интересом наблюдаю за копошащейся среди груды бумаг девчонкой. — Я не оборотень! Злобный взгляд и выпущенные когти говорят об обратном. Протягиваю руку и улыбаюсь: — Не злись. Я просто хотел спросить: может, ты напечатаешь пару объявлений о поиске работы? А мы их расклеим по всему городу. Руку отталкивают, она предпочитает встать сама. Пожав плечами, отхожу на шаг назад. Я не навязываюсь. — Я же сказала, что мы закрыты. — Знаешь, если ты хочешь заработать золотой — лучше тебе согласиться. Я не собираюсь платить такие деньги всего лишь за стопку бумаги. Пусть даже и чистой. — Эльф все еще стоит у печатной машинки, но смотрит прямо на нее. И голос у него далеко не такой дружелюбный, как всего пару минут назад. — Вот еще. Помогать темному. Тем более что он пообещал золотой за бумагу! Чешу затылок и смущенно усмехаюсь. — Да я… и не отказываюсь. Только деньги у него. — И нагло тыкаю пальцем в сторону светлого, вновь склонившегося над агрегатом и пытающегося нажать одну из клавиш. — Что?! На секунду кажется, что она меня убьет. Но нет! Все обходится… Девчонка, которую, кстати, зовут Кэт, соглашается. Она раскапывает и зажигает пару толстых свечей, втаскивает с улицы заряжавшиеся кристаллы и вешает их в небольшие сетки под потолком. Помещение наполняет пусть и не слишком яркий, но свет. Теперь можно разглядеть рисунки на всех клавишах, чем я и занимаюсь, пока эльф пытается сочинить текст объявления. Девчонка записывает, сидя на одном из ящиков и сжимая в пальцах перо какой-то птицы. — Петь? Эльф хочет петь? — А что тебя не устраивает? — Да ты посмотри на него. Он же темный. Ему, скорее, в убийцы надо податься или в охрану каравана. Хотя… он смазливый. Бабы точно поведутся. Хмурюсь, но не вмешиваюсь. Мне вот только мнения дилетанта и не хватало. Рей копается в оставленных на полу клавишах, пытается понять, как их вставить обратно в станок. — Не отвлекайся. Пиши: серенады. Слышу смех девчонки. Напрягаюсь, понимая, что просто обязан вмешаться. — Что не так? — злобно изучаю недовольную рожицу. — Я просто представила, как у меня под окном поет серенаду ночной убийца, которого считают монстром поголовно все дети мира. Заикание — обеспечено. Уверена, что после такого девушке останется только взять веревку, мыло и совершить самоубийство, не дожидаясь, когда за ней придет поющая смерть. О! А что — это идея. Как тебе название вашей группы? — Какое название? Какая группа? — Группа «Поющая смерть»! Уверена, все оценят. — Я один пою. С гитарой. — А он тут при чем? Аид недовольно косится на палец барышни, которым на него указывают. — Ни при чем. Просто… друг. Зря я это сказал. Эльф потрясенно на меня смотрит, расширив голубые, как летнее небо, глаза. — Темный и светлый дружат? Все, теперь можно умирать спокойно. В этой жизни я видела все. — Заткнись и пиши. Тебе за это заплатят, и неплохо, — смущенно отворачиваюсь, стараясь не смотреть на Аида. Можно подумать, я сказал что-то необычное. Сам ведь вечно в друзья набивался. Его улыбки я так и не замечаю. — Ладно. Диктуйте дальше, музыканты. Еще немного, и я готова буду содействовать бесплатно. — С чего бы это? — Да так… поющий серенады темный эльф… я хочу это увидеть. Фыркаю и спрыгиваю вниз. Тоже мне, фанат моего творчества. Надо выйти наружу, пройтись. Пока я кое-кого здесь не придушил. Рей бежит следом. Я уже привык к тому, что она вечно рядом и всегда молчит. Такое ощущение, что я действую на нее… успокаивающе, что ли. Ну и ладно, главное, чтобы голова оставалась на месте. Через час объявление готово. Мне его зачитывают, спрашивают мнение будущего исполнителя. Звучит эта ахинея примерно так: «Тёмный певец выступит за небольшую плату на свадьбе, дне рождения, споет серенаду под окном любимой, сочинит стихи для любовного письма, покорит публику внешностью темного эльфа! Обращаться по адресу: Малый переулок у Больших ворот, дом тринадцать». — Ну? Как? Отодвигаюсь от Аида, стараюсь прочитать все это еще раз и увидеть текст со стороны. — В целом… ужасно. Может, лучше стихами? Напечатаем одну из моих баллад. — Я вам не нанималась трактаты писать. Либо печатаем это, либо выметайтесь. Кошусь на недовольную кошку. Н-да. Однако выбор небольшой. Неохотно киваю и возвращаю ей лист. — Пятьсот экземпляров, пожалуйста. |