Онлайн книга «Феррагус, предводитель деворантов»
— Да кто этот Анри? — спросил г-н Жюль, схватив Иду за руку и увлекая её в другую комнату, чтобы жена его больше ничего не слыхала. — Как кто? Господин Феррагус… — Но он же умер, — возразил Жюль. — Вот бредни! Да я вчера вечером была с ним у Франкони, и домой он меня проводил честь честью. Ну, да ваша супруга сама может вам кое-что о нем порассказать. Что, разве не бегала она к нему сегодня в три часа дня? Меня-то не проведёшь; я поджидала её на улице, потому что милый такой человечек, господин Жюстен, — может, знаете, старичок с брелоками и в корсете, — сказал, что моя соперница госпожа Демаре. Имя привычное, его часто выбирают себе наши женщины. Ах, извините, ведь это и ваше имя! Но будь госпожа Демаре сама придворная герцогиня, Анри так богат, что и тогда мог бы удовлетворить все её прихоти. Моё дело — отстоять своё добро, и я права, потому что я-то люблю Анри! Это моё первое сердешное увлечение, тут дело идёт о моей любви и о моей будущности. Меня не запугаете; я честная девушка и никогда не лгала, ничьего добра не крала. Будь моя соперница сама императрица, я пошла бы прямо к ней, посмей она посягнуть на моего будущего мужа; да будь она трижды императрица, я, поверьте, не задумываясь могла бы убить её, потому что все красивые женщины равны… — Замолчите, довольно, — сказал Жюль. — Где вы живёте? — Улица Кордри-дю-Тампль, дом номер четырнадцать, сударь. Ида Грюже, корсетница, всегда к вашим услугам, ведь мы немало корсетов делаем и для мужчин. — А где живёт этот, как его вы зовёте, Феррагус? — Не этот Феррагус, а господин Феррагус, — сказала она, поджимая губы, — это вам, сударь, не первый встречный. Пожалуй, он почище вас ещё будет. И что вам спрашивать у меня адрес, когда его знает ваша жена? Он не велел никому его давать. Да что я, обязана вам отвечать?.. Я, слава Богу, не на исповеди и не в полиции и могу не давать никому отчёта. — А если я вам дам двадцать, тридцать, сорок тысяч франков, вы скажете мне, где живёт господин Феррагус? — Нет, на это я — молчок: на-ка, выкуси, дружок! — сказала она, подкрепляя свой удивительный отказ красноречивым народным жестом. — Никаких денег не хватит, чтобы заставить меня это сказать. Имею честь кланяться. Где здесь выход-то? Ошеломлённый Жюль дал Иде уйти, не подумав её задержать. Ему казалось, что мир вокруг рушится и небесный свод разбивается вдребезги над его головой. — Кушать подано, сударь, — доложил камердинер. Камердинер и лакей с четверть часа поджидали господ в столовой. — Барыня не будет обедать, — сообщила горничная. — Что случилось, Жозефина? — спросил камердинер. — Не знаю, — ответила она. — Барыня плачет и собирается лечь в постель. У барина, видно, была подружка на стороне, и это совсем некстати открылось, слышали? Не поручусь, переживёт ли это барыня. Все мужчины такие негодники! Устраивают сцены безо всякой осторожности. — Ничего подобного, — тихонько возразил лакей, — наоборот, это все барыня… ну, да вы понимаете. Когда же это у барина было время развлекаться в городе? Вот уже пять лет, как он ни разу нигде и не ночевал, кроме как в спальне барыни, работает у себя в кабинете с десяти часов и выходит оттуда только к полудню, к самому завтраку. Что и говорить, жизнь его нам известна, правильная жизнь, а вот барыня, так она чуть не каждый день как три часа, так уж неизвестно куда исчезает. — Ну и барин тоже, — сказала горничная, защищая хозяйку. — Да ведь барин-то на биржу ездит… — возразил камердинер и немного погодя заметил: — Однако я уже три раза докладывал ему, что обед подан. Ну, словно истукану говоришь. Вошёл Жюль. — Где барыня? — спросил он. — Барыня в постель ложатся, у них мигрень, — многозначительно сообщила горничная. Тогда Жюль с величайшим хладнокровием сказал слугам: — Можете убирать со стола, я посижу с барыней. Он вошёл в спальню жены. Клеманс плакала, но старалась заглушить рыдания платком. — Почему вы плачете? — спросил её Жюль. — Вы можете не бояться ни неистовых выходок, ни упрёков с моей стороны. Зачем стал бы я вам мстить? Если вы не были верны моей любви, значит, вы были её недостойны… — Я недостойна?! — сквозь рыдания проговорила она таким голосом, который тронул бы любого мужчину, только не Жюля. — Я не убью вас, для этого, видно, надо любить больше, чем я люблю, — продолжал он, — ну, а у меня не хватит духу, скорее я убью самого себя, дам вам наслаждаться вашим… счастьем с тем, кто… Он не мог договорить. — Убить себя! — закричала Клеманс, бросаясь к его ногам и обнимая их. Он хотел высвободиться из её объятий и отойти от неё, но она так крепко за него уцепилась, что он проволок её по полу до самой кровати. — Оставьте меня, — сказал он. — Нет, нет, Жюль! — кричала она. — Если ты больше меня не любишь, я умру. Ты хочешь все знать? — Да! Он схватил её, неистово сжал, затем присел на край постели и поставил перед собой жену, сдавив её коленями, словно тисками; он устремил холодный взгляд на это прекрасное лицо, залитое слезами и пылавшее огнём, и сказал: — Говорите же! Клеманс снова зарыдала. — Нет, это тайна, от которой зависит жизнь и смерть. Раскрыть её тебе… Нет, не могу. Жюль, пощади! — Ты все обманываешь меня… — Ах, ты не говоришь мне больше вы ! — воскликнула она. — Да, Жюль, ты можешь думать, что я тебя обманываю, но скоро, скоро ты все узнаешь. — Но кто он тебе, этот Феррагус, этот каторжник, у которого ты бываешь, этот человек, разбогатевший на преступлениях? Если ты не принадлежишь ему, если он не твой… — Ах, Жюль! — Так, значит, это он — твой неведомый благодетель? Это он — человек, которому, как говорили, мы обязаны своим состоянием? — Кто говорил? — Тот, кого я убил на дуэли. — О Господи, уже одна смерть! — Пускай он не твой покровитель и не задаривает тебя золотом, пускай, наоборот, ты ему помогаешь, — так что же, он брат тебе, что ли? — Ну, а если это так? — спросила она. Господин Демаре скрестил руки. — Почему же ты скрыла все от меня? — продолжал он. — Ты, стало быть, обманывала меня вместе с материю? Да кто же ходит к брату чуть ли не каждый день? Жена его упала без чувств к его ногам. «Умерла, — подумал он. — А что, если я не прав?» Он бросился к звонку, позвал Жозефину и уложил Клеманс на постель. — Я умру, я не вынесу этого, — сказала г-жа Демаре, придя в себя. — Жозефина, — крикнул г-н Демаре, — пойдите за господином Депленом. Затем зайдёте к моему брату и передадите ему, что я прошу его прийти как можно скорее. |