Онлайн книга «Дьявол в бархате»
— Я не могу ответить тебе ни да, ни нет, — печально промолвил Фентон. — Откровенно признаюсь, что некоторое время считал Мег виновной. И все же сегодня я сильно в этом сомневаюсь. Как могу я или любой другой утверждать, что такой-то человек сделал то-то или намерен сделать? Я не знаю, Джордж! — Ну так я все узнаю! — Нет! Предоставь все расспросы мне. Фентон открыл голубую дверь, и друзья очутились в маленькой тусклой комнатке, но с большим окном. Волнистое стекло отбрасывало зеленоватый свет на пространство перед дубовым прилавком с латунными весами. Сам аптекарь, низенький сморщенный человечек с седыми волосами под черной ермолкой, сидел за прилавком, склонившись над гроссбухом. Он устремил на посетителей взгляд сквозь продолговатые очки в стальной оправе. — Добрый день, джентльмены, — приветствовал их аптекарь голосом, скрипящим, как вывеска на ветру. Он поклонился, но без всякого раболепия. — Чем могу служить? Мастер Уильям Уиннел в душе был веселым и подвижным человеком, который несколько десятилетий назад мог бы работать канатным плясуном или акробатом на ярмарках. Однако годы, проведенные за прилавком, надели на него маску. Он рассматривал клиентов, поджав губы и с видом печальной суровости, как будто собственная ученость тяготила его. — Мастер аптекарь, меня зовут Фентон. — Имею ли я честь, — спросил аптекарь, снова кланяясь, — беседовать с сэром Николасом Фентоном? — Если вы любезно именуете это честью, то да, я Николас Фентон. Старому аптекарю нравилось, что с ним обращаются так, как, по его мнению, он заслуживает. — Вы слишком любезны, сэр Николас! Вы пришли сюда за..? — Вопрос повис в воздухе. Фентон запустил руку в правый карман, где над пакетом с мышьяком лежал маленький, но тяжелый кошелек, который он взял у Джайлса перед уходом из дома. — Я хотел бы купить знания, — сказал он. Открыв кошелек, Фентон высыпал часть его содержимого: золотые гинеи, золотые ангелы, каждый стоимостью в десять шиллингов, серебряные монеты, звеня, покатились по прилавку. Уильям Уиннел выпрямился во весь свой маленький рост. — Сэр, — ответил он, — ремесло аптекаря, коим я являюсь, предполагает опыт во многих областях, в том числе в химии и медицине. Но умоляю, спрячьте ваши деньги, пока не узнаете, обладаю ли я теми знаниями, которые требуются вам. Последовало молчание. Джордж открыл рот, чтобы возразить, но был остановлен предостерегающим взглядом Фентона, действующего по заранее обдуманному плану. — Ваши слова справедливы, — промолвил Фентон, кладя монеты в кошелек, — а я заслужил упрек. Прошу прощения, мастер аптекарь. Джордж и аптекарь уставились на него. Вежливое извинение аристократа, чей род восходил ко временам Эдуарда III [53] , казалось такой милостью, что полностью завоевало доверие Уиннела, который был готов открыть любую известную ему тайну. — Прежде всего, я хотел бы узнать, — продолжал Фентон, опустив кошелек в карман и вынув оттуда пакет с мышьяком, — вы продали вот это? Мастер Уиннел взял пакет и внимательно его осмотрел. — Да, — уверенно ответил он. — Если бы я желал скрыть этот факт, сэр Николас, то не стал бы так четко изображать эмблему своей аптеки. Должен вам сообщить, что продажа мышьяка не является нарушением закона. В домах полно паразитов: крыс, мышей и разных насекомых, от которых необходимо избавляться. Аптекарю предоставляется удостовериться в честности покупателя с помощью знания людей и хитроумных вопросов. Все это было правдой, но в глазах старика тем не менее мелькал страх. — Надеюсь, — добавил он, — продажа не имела… дурных последствий? — Никаких! — с улыбкой заверил его Фентон. — Видите, как много мышьяка осталось! Я расследую это дело лишь с целью научить слуг правилам экономии. Фентон явственно услышал вздох облегчения. Напыщенное выражение и поджатые губы исчезли с лица аптекаря. Он стал маленьким суетливым человечком, с глазами, поблескивающими за стеклами очков, жаждущим помочь пришедшим. — Не могли бы вы припомнить дату, когда была сделана эта покупка? — Припомнить? Я могу сообщить ее вам, как мы говорим, instanter [54] . Он перевернул две страницы лежащего перед ним гроссбуха и остановил палец на нужном указании. — 16 апреля, — сообщил мастер Уиннел. — Чуть более трех недель назад. — А не могли бы вы определить — хотя это было бы поистине удивительно — сколько мышьяка ушло из пакета? — Удивительно? Вовсе нет, сэр Николас! Смотрите! Подбежав к весам, аптекарь положил на одну чашку пакет, а на другую маленький камешек. — Весы плохо уравновешены, — суетился он. — Я слишком беден, чтобы… Вот! Ушло примерно три-четыре грана. — А каково было первоначальное количество, которое вы продали? — Оно указано в книге. Сто тридцать гран. Очевидно, это было не так уж много, но исчезнувших нескольких гран, даваемых Лидии в течение трех недель, хватило, чтобы вызвать у нее отмеченные симптомы. — К черту всю эту чушь! — взорвался Джордж. — Мы хотим знать… — Тише! — Фентон бросил на него предупреждающий взгляд. — Тише, или ты испортишь все! — Он обернулся к аптекарю: — Теперь сообщите мне имя покупателя. — Но, сэр, она не назвала имени. В тускло освещенной и грязной аптеке приятно пахло каким-то лекарством, которое Фентон не мог определить. При зловещем слове «она» лорд Джордж словно ощутил у себя на шее петлю. — Очевидно, она из вашего дома, — сказал аптекарь Фентону. — Наверное, так. Опишите ее. — Это была девушка лет восемнадцати-девятнадцати, на вид скромная. На плечах у нее была шаль, а на ногах башмаки на деревянной подошве. У нее великолепные темно-рыжие волосы, которые пламенели на солнце. С первого взгляда я признал в ней честную и добродетельную особу. — Китти! — шепнул Джордж, тихонько побарабанив по прилавку кончиками пальцев. — Слышал, Ник? Это твоя кухарка Китти! Выражение лица Фентона не изменилось. — Не сомневаюсь, мастер аптекарь, — сказал он, — что вы засыпали ее вопросами: откуда она пришла, кто ее послал и так далее. — Совершенно верно, сэр Николас! — подтвердил Уиннел, склоняясь на прилавок и хитро усмехаясь. — Она сказала, что хочет купить мышьяка «столько, сколько влезет в самый большой пакет». Аптекарь возбужденно разыгрывал происшедшую сцену. |