Онлайн книга «Кровь отверженных»
– На маленьких детей? – спросила Лена. – Он что, молестер? – Скорее, педофил, – поправил ее Джеффри. Сара в свое время объяснила разницу между этими понятиями, и сейчас он повторил ее слова: – Молестеры детей ненавидят, они нужны им только в момент насилия. Педофилы же думают, что делают детям добро. Они считают, что любят их. Лена скептически хмыкнула. – Педофилия считается душевным заболеванием, – сказал Джеффри. – Так и о гомосексуальности думали, вплоть до шестидесятых годов. По-моему, это не имеет значения. Джеффри знал, что сестра Лены была лесбиянкой, и потому эти слова его удивили. – Главное отличие состоит в том, что сексуальный контакт взрослых людей – дело естественное, ведь у партнеров равные права. Дети же не подготовлены к отношениям такого рода. Лена молчала, поэтому он продолжил: – Когда в интимные отношения вступают взрослый и ребенок, сила на стороне взрослого. В своих правах они не равны. Взрослый подавляет ребенка. Лена недоуменно на него взглянула: – Да вы словно оправдываете это. – Еще чего! – возмутился Джеффри. – Я просто объясняю существующие умонастроения. – Какие-то перевернутые умонастроения! – Согласен, – сказал Джеффри. – Но, приступая к делу, отставь в сторону отвращение. Если у Марка такая татуировка – а, стало быть, он или молестер или педофил, – ты не должна показывать ему своего неодобрения. В этом случае он тебе не откроется. Вспомнив, что такие речи он говорил ей и раньше, Джеффри прибавил: – Ты и сама это знаешь. – Что ж, – сказала Лена. – К какому разряду вы его отнесете? Он почти ровесник Лэйси. – Да он старше ее по меньшей мере на три года. – Разве это большая разница? – Если бы одному было тридцать, а другому тридцать три, то разницы бы не было, а у детей все по-другому. Она – ребенок, а он – молодой взрослый. Лена молчала: по-видимому, обдумывала его слова. – Педофилу приятнее быть среди детей, потому что он боится взрослых отношений. Взрослые его пугают, – продолжил Джеффри свою лекцию. – А что вы скажете о Дженни? Как получилось, что ее зашили? Что это за история? – Этого я не знаю, – сказал он. – Может быть, Марк об этом расскажет? – Он молчит, – напомнила Лена. – Фрэнк пытался наладить с ним контакт, но Марк просто смотрит в пространство. – Может, находится под воздействием наркотиков? Она покачала головой. – Нет. Находился, но сейчас все прошло. – Или ему требуется другая доза? – С ним все в порядке, – сказала Лена. – Ломки у него нет, если вы это имеете в виду. – А внешне он как выглядит? Сара сказала, что кто-то его избил. – Да, – подтвердила Лена и вынула из нагрудного кармана несколько снимков, сделанных полароидом. – Вот фотографии. Доктор Линтон сказала, что рана на животе сделана острым ножом. Она не слишком глубокая, и ее зашили. Еще у него синяк под глазом. Джеффри смотрел снимки, один за другим. Марк смотрел в камеру мертвыми глазами. На одной фотографии его сняли без рубашки, и были видны пятна на талии и царапины на нижней части живота. – Это не наша работа? – спросил Джеффри на всякий случай. – Конечно, нет, – сказала Лена. Ее раздражение показалось ему странным, потому что это был дежурный вопрос: он задавал его ей и по другим делам и получал спокойный ответ. – Спросите вашу подругу. Она видела его раньше меня. – Кто-то за ним гнался? – спросил Джеффри. – Или он нагонял кого-то? – Либо то, либо другое, – ответила Лена. – На руках тоже раны. Защищался от кого-то. Джеффри вспомнил об Артуре Прюнне. Подонок закрывался руками, чтобы Джеффри не ударил его в лицо. – Мы забрали его одежду, – сказала Лена. – Доктор Линтон сделает анализ крови, запекшейся на рубашке. Проверит на ДНК. – Ты о сестре его спрашивала? – Если он о ней и волнуется, то виду не показывает. Как я уже говорила, он вообще молчит. Зазвонил телефон, Джеффри нажал на кнопку оперативной связи. – Пришел проповедник Файн, – сказала Марла. – Хочет повидаться с Марком. Джеффри и Лена переглянулись. – В каком качестве? – Он говорит, что родители попросили его выступить в качестве посредника во время допроса. – Марла понизила голос. – С ним пришел Бадди Конфорд. – Спасибо, – Джеффри снова нажал на кнопку. Откинулся на спинку кресла и обратил на Лену продолжительный взгляд. – Что? – не вытерпела она. – У тебя есть контакт с Марком. Не знаю, в чем он состоит, только тебе нужно проявить осторожность. – Нет у меня с ним никакого контакта. Лене явно было не по себе от такого предположения. – Может, оттого что больна его мать, он переносит свои эмоции на тебя? Лена пожала плечами. – Понятия не имею. Давайте приступим. Бадди Конфорду никто бы не позавидовал. В семнадцать лет в результате автокатастрофы он потерял ногу ниже колена. Позже рак отнял у него глаз, а недовольный клиент выстрелом из пистолета лишил его почки. Все эти потери сделали Бадди только сильнее. Он сражался, как собака, у которой хотят отобрать кость. И с логикой у Бадди было все в порядке: в отличие от большинства адвокатов, он умел отличать правду от лжи. Конфорд неоднократно помог Джеффри в расследовании преступлений. Вот и сейчас Джеффри надеялся, что Бадди сумеет разговорить Марка Паттерсона. – Шеф, – сказал Дейв Файн, – я хочу поблагодарить вас за то, что вы позволили мне присутствовать во время допроса. Здоровье матери Марка резко ухудшилось, поэтому меня попросили представлять родителей мальчика. Джеффри кивнул, стараясь не показывать, что у него нет другого выхода. Какие бы преступления Марк ни совершил, с юридической точки зрения он был еще ребенком. Только суд может посмотреть на это иначе, если вообще дело дойдет до суда. – Есть ли новости о пропавшей сестре? – спросил Файн. – Нет, – сказал Джеффри, глядя на Марка. Он пытался понять, что творится с шестнадцатилетним подростком. Выглядел тот ужасно: синяк под глазом становился чернее с каждой минутой. Губа посередине была разрезана, а глаза – такие же красные, как у Лены. Оранжевая тюремная роба еще больше оттеняла его бледность. Последние события словно бы сделали его меньше ростом. Плечи Марка опустились, он казался худым и мелким, даже по сравнению с невысоким Бадди Конфордом. |