Книга Дефолт совести, страница 75 – Эдуард Краснянский, Александр Смоленский

– Надо серьёзно обдумать, Олег Олегович. Судя по создавшейся в Москве ситуации, риск всё-таки немалый.

– Так и гонорар тоже не на семечки. Кто не рискует ничем, тот рискует вдвойне, – ухмыльнулся редактор.

– Сколько у меня времени на обдумывание?

– Ответ – завтра, – встав с кресла, сухо ответил приятель, ясно дав понять, что второй раз повторять своё предложение не намерен.

– А знаешь, Олег, что сказал Духон, когда десять лет назад брал меня на работу в банк?

– По поводу?

– Когда я спросил его, почему он, банкир, так сказать, мешок с деньгами, олигарх, сам за рулём, без охраны? Мол, не боится?

– И что он ответил? – более чем заинтересованно спросил Кулиш.

– Ответил, что ему некого бояться.

– Прости, Лев, я что-то не догоняю. Ты это к чему?

– А к тому, дружище. Устроит ли тебя, если в моей статье подтвердится, что просто так у нас в стране не убивают банкиров? А вдруг было за что? Я в этой теме уже давно, старик.

Кулишов дипломатично промолчал.

Выйдя из здания редакции, Багрянский в раздумье пошёл по Неглинке. Что всё-таки подвигло всегда осторожного Кулишова столь активно ввязаться в эти тёмные дела? Почему он готов выложить такую кругленькую сумму на независимое расследование? Только ли им движет забота о раскрутке журнала? Или всё-таки заказ? Тогда от кого? А может, он знает нечто такое, о чём пока умалчивает и хочет, используя меня, предать это «нечто» гласности? Что-то здесь не так.

За столом в доме Духона на Рублёво-Успенском шоссе чинно сидели двое мужчин. Александр и Зоммер уже были «тёпленькими».

– У вас, господа, гулянка? – спросил Лев разочарованно. Он примчался сюда по делу, а дела, судя по всему, не получится.

– Мы ищем взаимопонимания, – быстро объяснил Духон. – Вот ты меня, Лёвушка, понимаешь, а этот шваб не понимает.

– Чего уж тут не понять, – не стал развивать тему Багрянский, скосив глаза на три порожние бутылки шампанского. – О чём хоть дискуссия?

– Зоммер требует, чтобы я срочно его отправил из России. Он, видите ли, не верит тому, в чём я его убеждал в прошлую встречу.

– А в чём ты меня убеждал? Напомни, – подал голос Курт.

– Вот видишь, Лёвушка. Как можно с ним разговаривать, если он не помнит, с чем пожаловал.

– Не помню, – гордо сказал адвокат и икнул. – Ты помнишь?

– Я обещал тебе неприкосновенность в России, потому что ты никому здесь не нужен. Теперь вспомнил.

Интересно, сколько у них будет длиться перебранка.

– А ещё он не желает отужинать устрицами, – неожиданно пожаловался Духон. – Боится, что не свежие. Понимаешь, Лёвушка, у меня и не свежие!.. Он просто боится покушения на свою жизнь.

– Да, боюсь. Здесь у меня всех контрагентов поубивали. Меня чуть не убили.

– Бредит парень. Это Турова и Полётову он считает своими контрагентами. Совсем допился. Не хочет из моего дома уходить. А я в общежитии жить не хочу. Понимаешь? Придётся его высылать из страны. А то не ровен час ещё действительно ведь убьют. Я бы сейчас его точно убил. Русского языка не понимает.

Александр говорил уверенно, чётко, хотя был хорошо выпивши. И от этого их диалог становился всеё смешнее и смешнее.

– А ты, мой дорогой соавтор, что пожаловал? Тоже боишься за свою жизнь?

«Сейчас я им обоим испорчу настроение, если сразу брякну, что подрядился писать статью о сериале убийств», – подумал Багрянский.

– Что-то вроде того.

Он довольно коротко рассказал о предложении редактора журнала и о том вознаграждении, которое тот ему посулил.

– Бедненький. Ему, видите ли, не хватает денег, – с иронией заметил Духон.

– Денег никогда не бывает много. Вам, толстосумам, этого не понять. Правда, господин Зоммер?

Обрадовавшись, что с ним ещё советуются, адвокат охотно кивнул.

– Зачем тебе это надо, Багрянский? – уже серьёзно, на глазах трезвея, спросил Александр. – Штука-то опасная.

– Не опасней того, чем мы здесь занимаемся. Зато какие открывает возможности! По крайней мере, мне так показалось.

– Какие такие возможности? – засмеялся Духон. – Сейчас сюда пожалует Мацкевич. И знаешь, с кем? С самим прокурорским генералом Волиным, главным у них следаком. Вот-вот будут. Так что подождём.

Багрянский сначала опешил, а потом обрадовался, сообразив, какой материал нежданно-негаданно плывёт ему в руки.

– Смотри, Зоммер, как заблестели у него глаза! Нет, это у борзописцев неистребимо. Давай присаживайся, пока устрицы не кончились. Видишь, на столе, окромя устриц и шампанского ничего.

Через полчаса за столом уже сидело пятеро мужчин. Поначалу присутствие Волина несколько сковывало, но глядя, как тот активно присоединился к поглощению устриц и шампанского, натянутость постепенно улетучилась.

Наконец, когда на блюде остался лишь тающий лед, хозяин дома решил перейти к делу.

– Чудеса, да и только! – вдруг воскликнул хозяин дома. – Кто бы мог подумать, что сама прокуратура попросит помощи у пенсионера Духона, которого, было дело, сама когда-то навязчиво преследовала?!

– Извините, Александр Павлович, но я бы вас поправил. Не прокуратура, а всего лишь один её представитель.

– Никак не могу принять вашу поправку, уважаемый Виталий Валентинович. Для меня даже районный прокурор есть олицетворение прокуратуры в целом. А тут пожаловал генерал...

– Прокурорский, – скромно добавил Волин. – А пришёл я действительно за помощью, даже за советом, если выражаться точнее. Вот, к Леониду Сергеевичу...

Духон изобразил нечто вроде поклона в адрес гостя, но обратился к Мацкевичу:

– Бывает же в жизни и такое! Должен признаться, Леонид Сергеевич, что на этот раз интересы прокуратуры и нашего скромного сообщества каким-то чудесным образом совпали... Я ведь и сам, дорогой полковник, хотел поручить вам заняться расследованием странных серийных убийств моих бывших коллег. Разумеется, не устраивать там никаких слежек, засад, облав... не знаю, что ещё есть в арсеналах расследования. Лично мне нужна аналитика. Чистая аналитика. Умозаключения. Теперь, как я понимаю, этого желает и прокуратура. И Лёвушке, похоже, может понадобиться ваша помощь. Кстати, у него имеется заманчивое предложение от владельца одного столичного издания провести независимое журналистское расследование. И знаете, сколько ему посулили за это?.. Не поверите!.. Аж пятьдесят тысяч евро! Сначала я хотел было отговорить его от этого соблазна, но потом подумал – а почему и нет?! Хотя, конечно, истина стоит куда дороже предложенной суммы! Тут как раз я сам готов доплатить... Даже прокуратуре! Ха-ха!