Онлайн книга «Заказ на олигарха»
|
– Коротко! – сказал Алексей Алексеевич. – Виктория Александровна – это супруга Сергея Алексеевича. Проскурова, стало быть. – С сыном со своим, с Алешей… В честь деда назвали, отметил Китайгородцев. – … уезжает на дачу под Муром на все лето, – продолжал Алексей Алексеевич. – Поедет недели через две, когда там будет все готово. Ваш человек туда уехал… Алексей Алексеевич заглянул в свои записи, отыскивая имя и фамилию откомандированного под Муром работника «Барбакана». – Баранов, – подсказал Китайгородцев. – Да, правильно, Баранов. Он там осмотрится на месте. Определится, что по вашей линии необходимо сделать, и тогда вы сразу уезжаете. Ориентировочно вы там – до сентября. Открылась дверь кабинета, и вошла высокая стройная женщина с внешностью фотомодели. Алексей Алексеевич тут же поднялся из-за стола, Китайгородцев последовал его примеру. – Виктория Александровна, это телохранитель из того охранного агентства, с которым мы работаем, – доложил Алексей Алексеевич. – Хамза предлагает нам его для Мурома. У нее глаза были такой голубизны, что в них хотелось смотреть, не отрываясь. – Как ваше имя? – спросила Виктория. – Анатолий. – Фамилия? – Китайгородцев. – Давно работаете? – Да. – Какой вы, право, немногословный, – едва заметно улыбнулась женщина. Китайгородцев промолчал. – Мы уезжаем через две недели, – сказала женщина. – Но вы с нами – уже с сегодняшнего дня. Хочет присмотреться, понял Китайгородцев. – Идемте, я покажу вам нашего ребенка, – сказала Виктория. – Вам доводилось прежде заниматься детьми? – Нет. – Придется научиться. Тут своя специфика, и я надеюсь, что у вас получится. Хотя Китайгородцев молчал, Виктория вдруг заподозрила, что у него свое мнение на этот счет, и поинтересовалась, глядя на него внимательно: – Вы со мной не согласны? – В чем? – уточнил Китайгородцев. – В том, что есть своя специфика. – Возможно, – ответил Китайгородцев с невозмутимым видом. – Но в том, что касается охраны – тут требования общие, как правило. Женщина смотрела так, словно ждала продолжения. Продолжения не последовало. – Но я надеюсь, в нашем доме с охраной все в порядке, – сказала Виктория, и можно было угадать улыбку в ее словах. – Возможно. – Или вы заметили что-то? – Да. У Алексея Алексеевича поползли вверх брови. – Что же? – заинтересовалась Виктория, заметно развеселившись. – В коридоре третий по счету светильник не горит, там возникла темная зона. Входная дверь вашего дома открывается внутрь, а не наружу, при пожаре чревато. На лестнице, что ведет на второй этаж, отсутствует ковровая дорожка, ее сняли для чистки, судя по всему, но ничего временно не постелили взамен, а там полированный мрамор и очень легко поскользнуться. И еще по пути сюда я не увидел ни одного огнетушителя. – Они спрятаны, чтобы не маячить, – пояснил Алексей Алексеевич. – Огнетушитель должен маячить, – озвучил давно затвержденную аксиому Китайгородцев. – Неспроста у них всегда яркий красный цвет. Огнетушитель должен увидеть даже полуслепой человек, который впервые в этом доме. Виктория уже не улыбалась. – Наверняка вы увидели и что-то такое, что касается ребенка, – предположила она. – У вас электрические розетки во всех помещениях – не выше двадцати сантиметров от пола. Необходимо поставить заглушки. Пол в некоторых комнатах, как я заметил, натирают – лучше бы этого пока не делать, потому что скользко. И вообще, лучше бы выделить для ребенка детскую зону, где продумать все в смысле безопасности от и до, а за границы этой зоны его не выпускать. – Серьезный подход, – сказала Виктория. – Я подумаю над вашими словами. * * * Виктория и Китайгородцев направились на второй этаж дома. Алексей Алексеевич неотступно следовал за ними. – Мальчика зовут Алеша, – говорила Виктория. – Ему год. Славный мальчишка. Но чужих не любит. Будет плакать, когда вас увидит. И походка у нее была, как у фотомодели. Может, она и была фотомоделью когда-то? У них с Проскуровым мезальянс. Он вдвое ее старше. У него возраст – вот как у Алексея Алексеевича примерно. А она ему в дочери годится. Да, точно, она фотомоделью была. И он из-за нее ушел из семьи. Что-то Хамза про проскуровского сына говорил. Школьник. Старшеклассник. И никак Виктория матерью старшеклассника быть не может. Значит, есть еще какая-то женщина. Прежняя жена Проскурова. Виктория открыла одну из дверей, и Китайгородцев увидел огромную детскую комнату, залитую солнечным светом, и в этой комнате – ухоженную няню в возрасте под пятьдесят и неуверенно вышагивающего по полу мальчугана в памперсе. Когда дверь распахнулась, мальчишка обернулся и воззрился на Китайгородцева с таким видом, будто вот-вот готов был расплакаться. Китайгородцев остановился в дверях и на мальчика даже не смотрел. Достал из кармана блестящую никелированную зажигалку, повертел ее в руках с задумчивым видом. Мальчишка переключился с лица незнакомого ему человека на вещицу в его руках. Тогда Китайгородцев – щелк! – зажег пламя – щелк! – погасил. Ребенок смотрел завороженно. – Я не курю, – мягко произнес Китайгородцев, обращаясь к Виктории. – Но зажигалка у меня всегда с собой. Он заговорил, и мальчишка тут же забыл про зажигалку, но Китайгородцев – щелк! – напомнил ему о ее существовании. – Зажигалка – это очень полезная вещь, – с прежней мягкостью в голосе сообщил Китайгородцев, и только теперь стало понятно, что не слова сейчас важны, а важна интонация, с которой эти слова произносятся. Он гипнотизировал мальчика. Приучал его к себе. Приручал. Щелк! Вспыхнуло пламя. Щелк! Погасло. Китайгородцев сделал пару шагов вперед, положил зажигалку на пол и отступил, вернулся к двери. Мальчишка проковылял через всю огромную комнату, добрел наконец до зажигалки, взял ее в руки и разглядывал с завороженным видом. Потом поднял глаза на Китайгородцева. И вовсе он не собирался плакать. Китайгородцев улыбнулся. Мальчишка смотрел серьезно. Китайгородцев закрыл свое лицо ладонями и издал прерывистый шипящий звук: – Пщ – пщ – пщ – пщ – пщ – пщ – пщ… Приоткрыл ладонь, выглянул. Мальчишка не улыбался. Китайгородцев снова закрыл лицо и издал те же самые звуки. Первой не выдержала Виктория, засмеялась. И мальчишка засмеялся тоже. |