Онлайн книга «Три с половиной любви»
|
В полдень Нинель получила письмо. Олег просил написать ему номер телефона и ждать звонка. Кротова решилась. В конце концов, иного выхода у нее нет, или рискнуть, или сесть на нары из-за длинного языка Маховой. Тем более что сегодня Зинка опять заявилась к «подозреваемой» с ненавистной папкой под мышкой. Долгожданный разговор состоялся в пять вечера, а уже в одиннадцать Нинель Викторовнапарковалась у ночного клуба «АГА». Простояв у машины не менее сорока минут, Кротова собралась отправляться восвояси, когда вдруг ожил сотовый. Не успев приложить телефон к уху, Нинель Викторовна почувствовала легкое прикосновения руки на правом плече. Обернувшись, она увидела щуплого длинноволосого парня и мальчугана лет десяти. – Вы Олег? – Голос Кротовой дрожал. – Угу. – А почему с вами ребенок? – Пашке отдадите деньги, – прохрипел длинноволосый. – Порошок при вас? – Ясный перец, – парень достал маленький бумажный пакетик. – Деньги вперед. Протянув мальчугану несколько зеленых купюр с изображением президента Франклина, Нинель молча ждала развязки. Как только Пашка дал деру, Олег вручил клиентке смертоносный порошок. – Откуда у вас яд? – пролепетала Кротова. Олег хмыкнул: – Вы очень любопытны, дамочка, я же не спрашиваю, зачем он вам понадобился. – Я… Я собираюсь травить крыс. Издав хриплый смешок, парень откинул со лба паклеобразные волосы. – Охотно верю. Достаточно бросить щепотку этого порошка в чай крысам, и через пять-семь часов они благополучно отбудут в мир иной. – А… – Комар носа не подточит, любое вскрытие покажет, что смерть наступила в результате сердечной недостаточности. – Это алкалоид? – Вы задаете слишком много вопросов, какая вам разница, что это, главное, результат будет стопроцентным. Просидев несколько часов за компьютером, Нинель достаточно много узнала о ядах, и теперь ее волновал главный вопрос: – А у крысы… перед тем как она прикажет долго жить, не будет рвоты, спазмов, судорог? – Если я сказал: не надо волноваться, вы обязаны верить мне на слово. – Махнув рукой, парень быстро удалился. Утром следующего дня Махова пригласила Нинель в гости. Кротова догадалась: Зинаида позвала ее неспроста. – Завтра хочу позвонить сестре, – вещала Махова, – пригласить ее к себе. Пусть посмотрит, как я живу. Нинель отлично поняла, что Зина ждет ее реакции. С неприступным видом Кротова ответила: – Отличная идея. – Я тоже так считаю, мне бы хотелось, чтобы вы познакомились, – улыбнулась Зинаида, отправляя в рот очередной пончик. – Зинуль, не в службу, а в дружбу, принеси сливки. – Конечно, дорогая. Как только Махова вышла, Нинель достала из кармана бумажный пакетик и бросила щепотку порошка в чай. Четверть часа спустя Кротова засобиралась домой. Вставая из-за стола, Нинель Викторовна как бы нечаянно пошатнулась и разбила чашку, из которой пила чай Зинаида. – Извини, голова что-то закружилась. – Ничего страшного, сейчас уберу. – Помочь? – Не стоит. – Ну тогда до встречи, – пропела Нинель, искренне надеясь, что видит Зинаиду в последний раз. Вечером по поселку пролетела весть – Зинаида Махова скончалась в доме Копейкиных отсердечного приступа. На людях Нинель изображала убитую горем подругу покойной. В душе же Кротова ликовала. – Теперь все вернется на круги своя, – шептала она Дереку. – Зинка сама во всем виновата, не надо было копаться в чужом грязном белье. Пес взирал на хозяйку огромными грустными глазами. Нинель Викторовна полагала, что ей жутко повезло. А как же иначе? При вскрытии врачи не обнаружили следов яда и написали в заключении, что причиной смерти явился сердечный приступ. Все вроде бы устаканилось, как вдруг… Следующий повод для волнений произошел спустя несколько дней после похорон Зинаиды. Нинель собиралась разложить пасьянс, когда в дверь позвонили. На пороге стоял или, точнее сказать, пытался стоять Геннадий Самойлов. Прошествовав в гостиную, мужик окинул взглядом хозяйку коттеджа и с расстановкой отчеканил: – Я знаю… Я все знаю! – Ген, ты о чем толкуешь-то? – Нинель, я видел, как ты подсыпала Зинке в чай порошок. Острая боль в висках заставила Нинель Викторовну пошатнуться. – Я не понимаю, о чем ты говоришь, Ген? Какой порошок? – Ты меня очень хорошо понимаешь. – Ты пьян! – Да, сегодня я выпил, но в то утро был трезв как стеклышко. – В какое утро? – Я был у Зинаиды, когда к ней заявилась ты. Она попросила меня починить кран на кухне, и я отлично видел, как ты сыпала ей в чашку белый порошок. Вечером она умерла. Я не думаю, что имел место сердечный приступ. Ты ее отравила, Нинель! Отравила. – Чушь! – Я так не считаю. – Какой мне смысл травить Зинаиду? – Нинель Викторовна боролась со жгучим желанием немедленно задушить Самойлова. – Не знаю, но думаю, если я расскажу обо всем ментам, они это выяснят. Как ты считаешь? – Гена… – Но я не собираюсь этого делать, – перебил ее Самойлов. – Если мы с тобой договоримся. Ведь ты могла насыпать ей простой сахар, а? – Чего ты хочешь? – Подумай. – Денег? – Точно. – Сколько? – Ну, пока мне много не надо, так, чуть-чуть приодеться и на мелкие расходы. Нинель метнулась в комнату. Вернувшись, она протянула Самойлову пачку купюр. – Хватит? – Вполне. – Теперь уходи. – Непременно. – Геннадий потопал к двери. – Постой! – крикнула Кротова. Он обернулся. – Надеюсь, ты будешь держать язык за зубами? – Не волнуйся, пока ты платишь, мой рот на замке. Из меня и при помощи китайских пыток ничего нельзя вытянуть. – Черт бы тебя побрал! – заорала Кротова, когда Самойлов ушел. – Это наваждение! Наваждение! Неужели мне снова придется идти на убийство? Пока я ему плачу, он не проболтается, а перестану давать денег, тут же язык развяжется. Да и сейчас нет абсолютно никакой гарантии, что Генка не проговорится кому-нибудь, напившись до беспамятства. |