Онлайн книга «Унесенные ураганом»
– Колин! – Взглядом Камерона можно было убить. – Да ты посмотри на нее. Так же скуксилась, как он при отъезде. Мурашки перебрались с ее спины к сердцу. – Вот как? – Николь пожала плечами. – Значит, ему не нужно было уезжать. – Он поступил так, как считал нужным, – сказал Камерон. – Квин всегда поступает правильно. Николь недоверчиво хмыкнула. – Да ну? – Так точно. – Тон Колина выражал возмущение, что кто-то способен в этом сомневаться. – Я-то рублю сплеча, а вот Квин, он ответственный парень. Иногда срывается, но ответственный. Николь улыбнулась. – Срывается и все же ответственный? – Теплое чувство к братьям затопило ее сердце. – Спасибо за то, что приехали сюда и так старательно работали. Я очень высоко ценю вашу помощь. – Ну а как же иначе? – удивился Колин. – Квин позвонил на той неделе и сказал, что он... Камерон поспешно схватил брата за плечо: – Помолчи. Колин покосился на него: – Ей надо бы знать. – Пусть сам скажет. Теперь надо говорить ровным голосам и смотреть твердо. – Могу я задать вопрос и получить честный ответ? – Нам уже пора идти, – объявил Камерон. – Я абсолютно честен! – Колин, поигрывая с золотым колечком в своем ухе, убийственно ухмыльнулся. – Квин кое-что мне сказал, и это... поставило меня в тупик. Он сказал... что я у него единственная. Не знаешь, что бы это значило? Колин метнул взгляд на Камерона, потом перевел на нее, но промолчал. Камерон шагнул ближе и положил руку ей на плечо. – В нашей семье «единственная» – это твой компаньон по духу. Твоя судьба. Под ногами Николь закачалась земля. – Так говорит наша ирландская бабушка, – добавил Колин. – Что для каждого есть только одна суженая, и когда мы найдем ее, то поймем это. – Ну а если нашел и бросил, тогда? – Единственную не бросают, – мрачно сообщил Колин. – Я очень доволен, что нам довелось встретиться, – сказал Камерон. – И увидеть твое объявление, прежде чем его сняли, – добавил Колин. – Я не снимала... – Николь оборвала себя. Это не имеет никакого значения. Все равно она собиралась позвонить в понедельник, чтобы ее рекламу убрали. Наверно, дядя Салли перенес свою распродажу на более ранний срок. – Отличное объявление, между прочим, – Колин ехидно улыбался. – Плод истинного вдохновения. – Вы даже не имеете представления, насколько истинного, – с трудом проговорила Николь. Закрыв входную дверь, она прижалась к ней лбом. Голос Колина продолжал звучать у нее в ушах: Единственную не бросают. Это может значить только одно. Она, Николь, не является той единственной. Когда Квин Макграт принимал решение и начинал действовать, помешать ему не могло ничто. Так было и в эти выходные в Нью-Йорке. Когда он приземлился в Ньюарке, сразу же позвонил братьям в «Морской ветерок» и сообщил о своем решении. Камерон сперва засомневался, но Колин заставил его подчиниться и даже дал Квину несколько полезных советов. В кабинете Дэна Йоргенсена Квин сказал: «Я увольняюсь». Два совсем простых слова. Выражение, появившееся после них на лице Йоргенсена, стоило того, чтобы только ради этого слетать в Нью-Йорк. На сердце сразу стало легко. Квин уже давно знал, чем все кончится. Нужен был только какой-то толчок, чтобы сдвинуть его с мертвой точки. Может быть, сработало разочарование в глазах Николь во время того телефонного разговора. Может, все случилось, когда он прибивал на место толь и вспомнил, как ему нравилась в свое время эта работа. А может, щелчок в голове произошел тогда, когда он шагнул в лифт для вознесения в небеса. Да неважно. Важно, что сам Квин изменился. Недостаточно, впрочем, чтобы отказаться в последний раз сыграть в бейсбол. На это ушла вторая половина воскресенья. Сыграл он хорошо, вечером позвонил бабуле, потом уложил вещи. И наконец-то он ведет свою машину с убирающимся верхом вдоль по Первому шоссе. Прославленное панно видно с центральной полосы прекрасно. Он вспомнил самое первое послание и не мог удержаться от улыбки. Леди в Синем. Вскоре Квин входил в «Морской ветерок» с уверенностью человека, чей инстинкт редко подводит. – Николь здесь? – спросил он у задорной рыжей Салли. У той приоткрылся рот. – Она сейчас живет в доме у тетки. Вряд ли будет здесь сегодня; завтра, может быть. Завтра? Ждать так долго? Ну нет. – Адрес дайте, пожалуйста. Салли колебалась. – Ладно, вашим братьям я его дала. – Моим братьям? – Квин нахмурился. – Им зачем? – Хотели с ней поговорить. Салли накорябала адрес на клочке бумаги и протянула ему. – Спасибо. Да, вы шестнадцатый номер сдали уже? – Господи, ну конечно. Сразу же. – А восемнадцатый? – Это домик Николь. Правда, если бы подвернулся постоялец... – Прекрасно. Я его беру. На неопределенный срок. – А что скажет Николь? – С Николь я разберусь сам. – Квин широко улыбнулся, видя ее огорошенное лицо. Проезжая мимо панно, он на него не взглянул, чтобы не отвлекаться от плана. Нужно помнить совет бабушки. Они проговорили долго, и самое важное было: – Отыщешь ее, и никогда уже больше не отпускай. Нет, бабуля. Не отпущу, ни за что не отпущу. Он все еще улыбался, когда Фредди открыла ему. – Привет, Фредди. Я ищу Николь. – Она уехала обратно в «Морской ветерок», солнышко. У Квина упало сердце. Весь план на глазах идет прахом. – Давно уехала? – Пять, десять минут – не больше. – На красной «хонде»? – Да, и ты можешь позвонить ей по сотовому. Ну уж нет! – Придется ее искать. Спасибо, Фредди. Но что за выражение у нее на лице? Она старательно потянула носом. – Хорошо пахнет сегодня, тебе не кажется? Вот чокнутая. Он коротко кивнул, а она добавила: – Пахнет... любовью. Квин расхохотался, сграбастал ее за плечи и звучно чмокнул в щеку. – Черт, ты права, Фред. Выезжая на улицу, он все еще видел, как она стоит в дверях своего дома. Дважды ударил по кнопке сигнала и помахал ей. Потом потянул носом, подражая Фредди. Пахнет любовью. Никаких сомнений в этом нет. |