Онлайн книга «Слишком большое сходство»
|
– Ох ты и лукава, ох лукава!.. – Приехали, – сказал водитель, останавливая машину. – Травматология. – Я пойду узнаю, – сказал Анатолий, открывая дверцу. – Сиди! – приказала Таня. – Тебе нельзя. И ты не сможешь. – Это почему же? – Потому. – Неужели я так раскис? – Маленько есть. Таня вышла из машины, с силой захлопнула дверцу, и этот звук прогремел вызывающе громко на всю безлюдную площадь перед больницей. Этим Таня словно хотела придать себе смелости. Она быстро пересекла освещенную часть площади и скрылась в подъезде. Подъезжали машины «Скорой помощи», люди в белых халатах выводили, выносили пострадавших и скрывались в непривычно широких дверях. Иногда к машине подкатывали нечто вроде стола на маленьких колесиках, перегружали человека на эту коляску и увозили в здание. Анатолий убедился, что печальное происшествие, случившееся с ним, не единственное в эту ночь, жизнь продолжается. – Что, знакомый сюда попал? – спросил таксист. – Родственник? – Да, – неохотно ответил Анатолий. – Что-то в этом роде… – Авария? . – Похоже на то. – Серьезная? – Серьезнее не бывает. – Музыка не помешает? – Включай. – Идет ваша дама. Что-то не торопится… Видно, неважные дела… Таня медленно, какой-то странной, осторожной походкой приблизилась к машине. Анатолий предупредительно открыл дверцу, и она села рядом. – Ну что? – спросил он. – Узнала что-нибудь? – Его привезли еще живым… – Ты хочешь сказать, что он… – Да. Он умер уже здесь. – А если бы его доставили раньше? – Я спросила об этом… Хирург пожал плечами… Конечно, сказал, это было бы лучше, поскольку можно было бы попытаться что-то сделать… Но удалось ли бы… этого он не знает. Большая потеря крови. – Значит, все-таки надо было пораньше, – пробормотал Анатолий. – Конечно, – кивнула Таня, понимая, что Анатолию были бы более приятны другие ее слова, которыми она попыталась бы смягчить его вину, как-то ее уменьшить. – Пораньше, пораньше, пораньше, – прошептал Анатолий. – Как его звали? И это узнала, – ответила Таня, но ничего больше не добавила. И лишь когда отъехали, пояснила: – Обычно звали… Инженером работал. Жена его уже там. И снова мокрая дорога, редкие фонари, пустые, безлюдные улицы. Водитель осторожно объезжал лужи, послушно останавливался у красных огней светофоров, хотя, кажется, на весь город его машина была единственной. Анатолий и Таня сидели молча. И даже когда такси остановилось, Таня вышла, не сказав ни слова. Окна в доме были темные, но, едва она постучала, тут же вспыхнул свет. Костя не спал. Он вышел на порог, пропустил ночную гостью в дом, внимательно осмотрел двор и закрыл дверь. – Не ждал? – спросила Таня. – Ждал. Ты одна? – Почему ты спрашиваешь? Разве не видно? За пазухой никого не прячу. Это бы испортило мне фигуру. Чем угостишь? – Анатолий у тебя был? – Да, и рассказал о вашем разговоре. – Это он тебя прислал? – Просил поговорить с тобой. – О звездах? – Нет, о нас всех. О сегодняшней ночи. – И о том, кому идти в тюрьму, а кому оставаться на свободе? – И об этом. Поговорим. – Костя отошел к плите, включил газ, поставил чайник. Заметив, что Таня стоит в мокрой куртке, помог ей раздеться. – Садись. Правда, я не представляю, что ты можешь сказать нового, после того как мы тут потолковали с Анатолием. – Слушай, Костя, какой-то ты самодовольный… Тебе не кажется? От тебя прямо сияние исходит. Такое впечатление, что все вокруг вымазались в дерьме, стараются очиститься, а ты остаешься чистым и держишься на расстоянии. А все заискивают перед тобой, суетятся, что-то предлагают, а ты только брезгливо всех оглядываешь, выискивая, кто почище окажется… – Ты почище, – улыбнулся Костя. – Спасибо. Но ты ошибаешься. Боюсь, что почище всех выходит Анатолий. – Ого! Это уже что-то новое. – Ничего нового, Костя, ничего нового. Ты осуждал Анатолия за его блуд, меня за легкомыслие, нас обоих за испорченность… Тебе приятно было сознавать, что ты лучше. А сегодняшний наезд еще раз убедил тебя в том, что ты прав, что ты действительно имел дело с людьми подловатыми, если уж на то пошло. Анатолию светит суд, я соучастница, любовница, распутница – не знаю, как ты еще меня называешь… – Перестань, Таня! Все это твои выдумки. Если хочешь знать, я никогда… – Продолжай, Костя. Смелее. Ты спросил – хочу ли я знать? Отвечаю – хочу. – Хорошо… Дело в том… В общем, похоже на то, что я тебя люблю. – Надо же… Это так мило! – Тебе смешно? Ты оскорблена, что столь незавидный человек осмелился заговорить… – Заткнись! Ах, какой ты хороший, какой примерный! И даже не замечаешь своей рабской гордыни! Костя, у тебя не гордость, а гордыня! У тебя не достоинство, а спесь! Носишься со своими разноцветными шариками и все боишься испачкаться. Но неужели, общаясь со столь низменными людьми, ты мог оставаться чистым? Нет, Костя, так не бывает. Мы все повязаны. – Ну, ты даешь, – проговорил он растерянно, но Таня, кажется, не услышала его. – Скажите пожалуйста, он меня любит! Ты хоть раз сказал мне об этом открыто и честно? Нет. Ты потребовал ответа? Нет. Ты таился со своими чувствами, или как ты их там называешь, и осуждал, осуждал, осуждал! Тебя уязвлял ресторан, в который я пошла с Анатолием, необходимость доставлять меня к общежитию, тебя уязвлял Анатолий, заставляя работать после работы, при том, что ты не отказывался. Тебе это было выгодно, Костя, и не надо морочить мне голову, пудрить мозги, вешать лапшу на уши. Не надо говорить, что в этой сверхурочной работе было только злоупотребление твоими трудовыми правами. Анатолий с тобой расплачивался. Тебе сказать, чем он с тобой расплачивался? – Не надо! Хорошо. Не буду. Оставим в уме. Не будем вслух говорить о твоих левых рейсах, о том, на сколько каждый день отпускал тебя Анатолий в вольный промысел, как охотно и шустро ты доставлял меня к нему… Минута в минуту! Гостиничный номер, охотничий домик, квартира уехавшего зама… И все это – любовь?! – Хочешь сказать, что я вел себя глупо? – Ты вел себя как последний идиот. Ты рад, что Анатолий влип в эту историю, хотя это произошло не без твоей помощи. Во всяком случае, ты был не против. – Таня, не заговаривайся! |