Онлайн книга «Команда мести»
|
За время всего действа сам Малышев не произнес ни единого слово. Рассеянно слушал, покусывая тонкие губы, и думал о чем-то своем. После того как могила превратилась в аккуратный холмик, те, кто пришел на кладбище, начали подходить, выражать свои соболезнования. Максим подошел одним из последних. – Мне очень жаль… – Он выглядел смущенным. Малышев чуть придержал руку оперативника в своей руке: – Я знаю – ты сделал все, что мог. И у тебя возникли проблемы, связанные с этим делом. Я могу тебе чем-то помочь? – Не забивай себе голову, – отмахнулся Оболенский. Пожав плечами, Малышев отпустил ладонь бывшего одноклассника. Максим, развернувшись, направился в сторону выхода с кладбища. Виктор несколько секунд смотрел ему вслед… А потом в его лице что-то неуловимо изменилось. Словно человек долгое время сомневался, не мог принять какое-то очень важное для него решение. И вдруг – принял. Он оглянулся и жестом подозвал к себе директора департамента безопасности, который, разумеется, был здесь же. – Андрей Михайлович, во-он того, с косицей, видишь? – Одет во все черное? – уточнил Старостин, пристально глядя в спину Максима. – Организуй мне с ним встречу. – Когда? – Да хотя бы сегодня вечером, – решил Малышев. – Зачем откладывать? – Хорошо, Виктор Георгиевич, все будет сделано, – кивнул Старостин и отошел в сторонку, к своим людям. – У меня для тебя две новости – плохая и хорошая, – искоса поглядывая на Оболенского, сказал Игорь Михайлов. – С какой начнем? – Наверное, с плохой, – равнодушно пожал плечами Максим. – Хотя последовательность в данном случае не имеет особого значения. – Тебе предлагают уволиться. – Михайлов, привлекая внимание собеседника к последующим словам, поднял вверх открытую ладонь. – Но! По собственному желанию. О дискредитации речи уже не идет. – Это и есть вторая новость? – позволил себе легкую усмешку Оболенский. – Нет. Вторая новость заключается в том, что твой приятель, с которым ты так невежливо и даже некрасиво поступил на месте происшествия, категорически отказывается от каких-то претензий к тебе. – И чего же это он? – продолжал ухмыляться Максим. – Может, совесть заиграла? – Ну, искать совесть у этой публики – зряшная трата времени, – отмахнулся Игорь. – Ты мне лучше скажи, что делать будешь? – Видимо, увольняться… Игорь встал с места, прошелся по кабинету. Потер ладонями лицо и повернулся к приятелю: – Слушай, ну ты же толковый опер! Может, попробуем перевод? Куда-нибудь в райцентр, годика на два, на три. А там, глядишь, эта история забудется… – Пусть все идет так, как идет, – отмахнулся Максим. – Если говорить откровенно, устал я… – От чего это ты устал? – Да от всего… От бестолковости системы – в первую очередь. Я ведь, по большому счету, никогда не стремился стать ментом. И даже полицейским. Солдат я… – Ага, – скептически скривился Михайлов. – Солдат… Аника-воин. «Мне хочется кого-нибудь убить…» – Нет. – Оболенский отвернулся. – Солдат – не убийца. Он в первую очередь защитник… – А мы тут, по-твоему, чем занимаемся? – Михайлов откровенно злился. – Мы… – на мгновение задумался Максим. – Мы – псы державные. Служим не людям и даже не стране, а Системе. В которой человек занимает самое последнее место. – Ну, знаешь, так до чего угодно можно договориться! – насупился Игорь. – Давай короче – с переводом никак? – Зачем? Искать по деревням украденных свиней, разбирать семейные поножовщины и жрать самогонку? Не хочу! – А чего же ты хочешь? – Пока сам не знаю. Но, думаю, у меня будет время над этим поразмыслить. – Максим тяжело вздохнул. – Рапорт сейчас писать? – Лучше сейчас. – Игорь полез в стол и достал чистый лист бумаги. – Ни к чему затягивать неизбежное… Когда Оболенский, покинув кабинет, шел по коридору, у него зазвонил телефон. – Здорово, – мрачным тоном сказал Лазарев. – Здорово, – ответил Максим. – Что-то случилось? – Разговор не телефонный, – сказал полковник. – Надо бы пересечься… – Это можно, – усмехнулся Оболенский. – Как говаривал поросенок Пятачок, до пятницы я совершенно свободен. – Тогда подъезжай… …Офицеры встретились неподалеку от здания наркоконтроля, в скверике. Немного в стороне сидела шумная компания молодежи, пила пиво. – Так что случилось? – повторил Максим свой вопрос, глядя в глаза Славе. – Как ты вычислил адрес моего человека? – жестко спросил полковник. – Какого человека?! – удивился Максим. Вообще-то, на языке оперативников «человек» – не обозначение биологического вида. Так на сленге называют агентуру. – Того, который слил нам младшего Бобошерова, – ответил Лазарев. – Ты в том дворе, где мы его прятали, устроил перестрелку – кстати, тоже с таджиками. Я, знаешь ли, уже давно в случайные совпадения не верю… – Вот ты о чем… – улыбнулся Максим. Какой-то день у него сегодня странный. Праздник нездорового веселья. – Мне его сдали. Сами таджики. – Кто? – Один из старших в их диаспоре. И я не уверен, что этой информацией владеет только он один… – Жопа, – тоскливо пробормотал Слава. – Полная жопа. Его же грохнут теперь. И если мы его не сбережем, кто с нами потом работать будет? – Это ты у меня спрашиваешь? – Это так, – отмахнулся Лазарев, – оценка ситуации. – Вывозите его за пределы области, меняйте документы… – посоветовал Максим. – Легче сказать, чем сделать, – тряхнул головой полковник. – Ладно. Ты-то не обижайся. Так уж получилось… – Кстати, я думаю, теперь тут уже большого секрета нет. Откуда он узнал про Рустама? – У них какие-то свои разборки. Что-то не поделили. Хотя выросли в одном кишлаке, чуть ли не по соседству жили. А как рамс начался, наш человек Бобошеровым ничего противопоставить не смог – у них этот кишлак как родовая вотчина, они там на всех плевать хотели. Вот он и подслил земелю… – Понятно… – кивнул Максим. – Хорошо. Если я смогу чем-то помочь, то выйду на связь. – Да чем ты поможешь! – отмахнулся Лазарев. – Ситуация гнилая. И в покое его не оставят. Жалко парня… – Тяжело вздохнув, он встал со скамейки, протянул Максиму руку: – Бывай, опер! – Уже – бывший… – на всякий случай сообщил Максим. – Брось! – скривился Лазарев. – Ты не хуже меня знаешь, что бывших оперативников не бывает. Удачи тебе! |