Онлайн книга «Народная диверсия»
|
– А между прочим, Паша, и другие жители хутора подтвердили, что сын Угорцевых являлся... В это время зазвонил телефон на столе Павла Сергеевича. Он снял трубку. – Да, – устало и недовольно сказал он, но, выслушав говорившего, вдруг встрепенулся: – Что?.. Сторожа?..Те самые?.. Где?.. Так везите их к нам, черт вас подери! * * * Когда Толян и Гаврилыч появились в допросной, опасливо озираясь по сторонам, Саша и Паша приступили к своим обязанностям по всем правилам детективного жанра. Допрашивать их решили не просто так, а играя в «плохого» и «хорошего» следователя. – Вот они, дезертиры! Вы почему сбежали со стройки, мать вашу так и эдак? – без всяких предисловий заорал на них Паша так, что сторожа едва не попадали со стульев. – Вам же велено было охранять стройматериалы! – Так мы, начальник, того... испугались больно... Вот и сбежали. – Чего вы испугались? Говорите! – продолжал орать Паша, напустив на себя самый грозный вид, на какой только был способен. – Так ведь напали на нас... – Кто, черт вас побери, на вас напал? – Нечистая сила напала. Избила нас... – Слушай, Саша, да ведь они пьяны! Ты посмотри на них: морды и глаза красные, языки заплетаются... Сознавайтесь, придурки, напоролись с утра пораньше? – Никак нет, начальник, мы тре-трез-вые! – Как трезвые, кретины, когда вы еле языками ворочаете? – Да мы всего-то по пол-литра самогонки выпили. А это не водка, это лекарство, между прочим... А нечистая сила на нас, правда, напала. Избила нас... у меня еще и мобильник отняла... А шея до сих пор болит, между прочим... – Что вы несете, олухи?! Зачем нечистой силе мобильник, мать вашу?! – А мы почем знаем? Ты, начальник, на нас не ругайся, мы еле ноги оттуда унесли... – Я вот вас обоих посажу лет на пять каждого... – За что, начальник? Мы и так пострадавшие: нас избили, связали... – Ну, тише вы, тише, Павел Сергеевич, – начал останавливать коллегу «добрый» следователь Саша. – Что вы на них так орете? Может, они и в самом деле не виноваты... Так кто именно вас избил, товарищи? Вы лица нападавших видели? Тон Саши был по-отечески мягким и сочувственным, и сторожа повернули свои испуганные взоры к нему. – Нет... Честное слово, гражданин начальник, лиц не видели... – Что дальше было? – Потом пришел Матвей и освободил нас... – Кто, простите, пришел? – Матвей. Парень такой, молодой... Саша посмотрел на коллегу. – Как он был одет, этот парень? – В военную форму, такую... всю пятнами, пятнами... – Пятнами... Понятно. – Саша снова бросил быстрый взор на Пашу. – А как он выглядел? Какое у него лицо, фигура? – Лицо? – Сторожа переглянулись. – Молодое лицо, хорошее такое лицо... А фигура? Фигура такая... хорошая фигура... – Да вас не спрашивают, мать-перемать, хорошая или плохая у него фигура! Черт! – рявкнул Паша, не выдержав, на бестолковых сторожей. – Какая именно у него фигура? – Большая! Ну, в смысле высокий он. Высокий, и выправка у него такая, знаете, как у военного... Саша многозначительно посмотрел на своего непосредственного начальника. Паша мрачно молчал и кусал нижнюю губу. – И он, значит, представился вам Матвеем? – продолжил допрос Саша. – Ну, да. Мы знакомиться стали, он и говорит: меня, мол, Матвеем зовут... – А больше он про себя ничего не рассказывал? Сторожа переглянулись. – Говорил, что родителям помогает, – вспомнил обрадованный Гаврилыч. – Родителям, – выдохнул следователь, – что ж, это хорошо, что родителям... А может, это он вас связал? – Нет, мы не видели, кто нас связывал; да мы без чувств были. Меня по башке треснули, а его вон – по шее. Так треснули, что до сих пор болит, – пожаловались Толян с Гаврилычем. – А в деревню к тетке вас Матвей отправил? – продолжал выспрашивать Саша. – Ну, да... Здесь, говорит, опасно, вон какие дела творятся! Один раз на вас уже напали, а потом и совсем прибить могут. А вы поезжайте, говорит, отдохните у родственников, а здесь пока все уляжется... – А на дорогу он вам денег дал? – Нет, нас его друг отвез. Бесплатно! Хороший человек этот Матвей, ей-богу! Добрый... – Гаврилыч покосился на Пашу: вот так, мол, не то что ты, зверюга. Только орать и можешь. – Добрый, значит? – усмехнулся Паша себе под нос. – Чего, начальник, сказали? – повернулся к нему ухом Гаврилыч. – Да ничего, это я так, о своем, о девичьем... Саша задал еще несколько вопросов сторожам, но они больше ничего не знали и ничего толком не могли объяснить. Взяв с них подписку о невыезде, «добрый» следователь Саша отпустил задержанных восвояси. Когда дверь за мужчинами закрылась, он повернулся к коллеге и посмотрел на него вопросительно. – Что теперь скажете, Павел Сергеевич? – В голосе Саши сквозила насмешка. – И эти видели Матвея... – Эти алкаши? Ты хочешь сказать, их показаниям можно верить? Напоролись, поди, и потому не увидели, кто именно на них напал. – А Ермицкий уверял, что сторожа у него непьющие. – Ага! Вон они – непьющие! А насчет того, что они видели Матвея, скажу только одно: мистика нам ни к чему. Во всяком случае, призрака на скамью подсудимых мы посадить не сможем, юриспруденция до такого уровня еще не дошла. Отсюда вывод: берем за жабры того, кому можно предъявить наши милицейские претензии. Ну, то есть полицейские. Ищем, как всегда, кому выгодно, а выгодно, как ты, Саша, верно подметил, политическим противникам нашего Никанора Никодимовича, то есть Черепкову и Богоборцеву. – Может, их арестовать? На всякий случай, – предложил Саша и тут же поправился: – Я, конечно, имею в виду этого ушлого журналюгу. – А что, арестуем и журналюгу. Можно еще и отца Матвея посадить до кучи. Посмотрим тогда, как его сынуля-призрак будет папашу вызволять!.. И еще, Саш, давай проверим хоть одного из друзей покойного Матвея Угорцева. Может, все-таки не такие они и инвалиды? – Так кого же проверить? – растерянно глядя в список, осведомился Саша. – Да вот хотя бы этого... Владимира Андреевича Строгова... Вызови его к нам, и желательно не повесткой, это будет долго. Позвони ему сам и пригласи... на беседу. – Паша хитро подмигнул коллеге и снова погрузился в чтение документов. * * * Этим же утром Владимир проснулся в хорошем расположении духа. Конечно, дедушка Даши сидит пока в кутузке, но этопока. Скоро они его освободят, обязательно освободят. Сегодня-завтра сюжет с хутора покажут по телику в новостях, и ментам дадут по шапке за задержание старого человека, не имеющего к тому же отношения к событиям на стройке. А главное, к этому вопросу будет привлечена общественность. |