Онлайн книга «Народная диверсия»
|
Владимиру вдруг захотелось напиться. Ну, что такое бутылка самогона на троих? Хотя нет, Богоборцев пил совсем мало, у него почки... Так что бутылку фактически они с Кириллом выпили вдвоем. Но когда это было! И потом, этот детский пузырек для двоих здоровых молодых ребят – фигня. Так, все. Сейчас он пойдет на хутор к Арсению Матвеевичу, возьмет у него еще одну бутылку и выпьет. Один или с Кириллом – как получится. Кирюха-то, скорее всего, останется у Даши... Он шел в сторону хутора и злился, злился на Лиду, на себя... На себя за то, что все так получилось. Он спасает хутор, но теряет любимую девушку. Черт! Почему все так хреново?.. Солнце село совсем, в лесу стало сумеречно. Ничего, он почти пришел. Вон и музыка уже слышна на озере. Компания все гуляет. Весело им! Ворюги. Наворовали народное и гуляют теперь... Пожалуй, он свернет здесь и пройдет окольным путем «на зады» дворов. Арсений Матвеевич еще возился в огороде. Он увидел Володю и даже растерялся: – Ты здесь? Я же видел, как ты уехал... – Я отвез журналиста в Еремеевку. В это время со стороны озера послышались выстрелы. – Вон, палят охотнички, ешкина вошь! Нашли время охотиться... Пошли в дом, что ли? – Арсений Матвеевич, а у вас еще бутылка самогона есть? – спросил Владимир. – О, парень! Да тебе, я вижу, хреново. Душа болит? Пойдем, есть у меня бутылка. Сейчас нам Татьяна Семеновна ужин соорудит... – Не, я не хочу есть, я шашлыка наелся... – Да когда это было? Пойдем, посидим за бутылочкой, поговорим по душам. Арсений Матвеевич уговаривал Владимира остаться, но тот отказался. Взял бутылку и ушел опять в лес. Он сидел в избушке, словно леший, в темноте, пил самогон, доедал остатки шашлыка и огурцов, которые остались от их пиршества, и чувствовал, что звереет. Притом в самом прямом смысле. Ему хотелось выть, рычать и кусать кого-то. Он встал из-за стола и вышел из избушки... Пока он дошел до озера, стало уже совсем темно. Светила луна, в ее свете он и шел, пока не вышел к хутору. На озере все еще бесновалась компания. Слышались музыка и смех, кто-то палил из ружья – похоже, по банкам; кто-то пел... Владимир приблизился к пляжу. Две машины стояли с включенными фарами, направленными на лагерь гуляющих. «Что, весело вам? – подумал Владимир. – Сейчас я вам устрою веселье. Сейчас вы так повеселитесь, что вам станет тошно...» Он отошел в лес на несколько шагов и завыл. Завыл по-волчьи, громко и протяжно. Так выть его научили в Чечне. Сначала на пляже на него не обращали внимания, но вот в перерыве между песнями кто-то услышал жуткий звук. – Ой, что это? – закричал женский голос. – Это собака воет, – объяснил кто-то. Владимир завыл снова, более протяжно и тоскливо. – Нет, это не собака, это волк! – закричал кто-то в ужасе. – Волк!.. Волк!.. Значит, здесь волки?! Мама, я боюсь!.. Помогите!.. – Не бойтесь, у нас оружие, – сказал чей-то голос. – А мы увидим, в кого стрелять? Темно же! Нет, надо быстрее уезжать отсюда... Люди на берегу заметались, женщины визжали, кто-то побежал прятаться в машину, кто-то предлагал сильнее разжечь костер... Охрана второпях собирала походную мебель, зонты, столы, бросала это в микроавтобус... «Что, теперь вам уже не так весело?» – со злорадством подумал Владимир. Он продолжал выть, а на хуторе ему подтягивали все собаки, выражая песью солидарность. Вскоре вся компания расселась второпях по машинам и уехала с пляжа. Только теперь он вышел на берег озера, снял шорты и майку, вошел в теплую воду и медленно поплыл, испытывая наслаждение... * * * Все воскресенье и понедельник Владимир жил у Угорцевых, помогал Арсению Матвеевичу ремонтировать баню. Кирилл утром в воскресенье уехал в город, его просили подменить заболевшего на работе товарища. В понедельник после обеда Володя решил позвонить Богоборцеву. Даша тоже пришла к Угорцевым: после того как дедушку забрали, девушке было трудно вести одной хозяйство, и соседи помогали ей, а она помогала им. – Вот нам баньку справим, потом Дашутке, – говорил Арсений Матвеевич, – у нее она тоже заваливается. Егорычу-то, поди, не под силу... Владимир набрал номер Богоборцева, но ему сообщили, что абонент недоступен. Он позвонил через полчаса, ему ответили то же самое. – Что за черт! – ругался Строгов. – Этот-то куда пропал? Он решил позвонить сестре и попросить ее подняться в редакцию и узнать, не отправили ли Валерия в командировку. Настена перезвонила ему минут через десять и испуганным шепотом сообщила странную новость: – Володь, в редакции говорят, Богоборцева твоего арестовали... – Как?! – опешил Владимир. – За что? – А я знаю? Так в редакции сказали... Ну, все, давай, у меня – клиенты. Владимир сидел, оглушенный, не в силах реагировать на происшедшее. – Что там случилось? – спросила Даша, увидев его взволнованное лицо. Он рассказал ей, что только что услышал от сестры. – Как арестовали?! – ахнула девушка. – А... как же теперь дедуля? – Мне надо ехать в город. – Владимир встал. – Значит, дедулю теперь посадят? Володя, что делать? – Не знаю. Съезжу в город, может, что-то выясню. – Возьми меня с собой! – попросила Даша. – Тебе-то туда зачем? – удивился Владимир. – Надо. Они ехали в его «Ниве» и почти всю дорогу молчали. В городе Даша попросила высадить ее возле Центрального рынка... * * * В конторе адвоката Пороховницкого ему пришлось высидеть очередь. Когда он наконец вошел в кабинет, Станислав узнал его. – Здравствуйте. Вас, кажется, Владимиром зовут? – Да. Здравствуйте, господин адвокат. У меня плохие новости. – Что такое? Присаживайтесь.. – Арестован наш общий знакомый, журналист Богоборцев. – Валерий? Как? За что? – Понятия не имею. Так сказали в редакции. Я хотел бы, чтобы вы занялись этим делом. Если вам нужны деньги, я готов... – Нет, нет, какие деньги?! Я должник Валерия. Я сегодня же займусь этим. Хорошо, что вы сообщили мне... Кстати, продиктуйте ваш телефон – так, на всякий случай. – Скажите, а как дела со стариком Кучуповым? – Занимаюсь. Большего, к сожалению, пока сказать не могу. Система такая... Все делается до безобразия медленно. – Понятно. Владимир вышел из кабинета адвоката и сел в машину. Он закурил и нервно потер переносицу. Все-таки он чувствовал, что будут неприятности, не зря душа ныла. Вот оно, началось! Черная полоса... |