Онлайн книга «Сыскное бюро «Квартет»»
|
Я села. — Ну, рассказывайте! Я рассказала все, что видела. — Так, а почему вы вообще обратили на него внимание, вы что, вместе с ним в лифте ехали? — Да нет, я стояла на площадке между шестым и седьмым этажом, а он поднялся на лифте. — А зачем вы стояли на этой площадке? — Ну, просто стояла. — Может, вы были не одни? Наверное, не надо впутывать Митю в это дело, но ведь Ненорма видела нас вместе. Я молчала. — Асенька, ты же с мальчиком была! Так я и думала. — Да, я была не одна. — Ага, теперь все понятно, — весело заметил Николай Николаевич. — Цель вашего пребывания на площадке между этажами мне ясна. А назвать фамилию этого мальчика вы можете? — А зачем? — Ну, он ведь тоже свидетель, может, он что-нибудь еще заметил. Что-нибудь важное, а? — Да, я еще вспомнила, у этого типа плечи были какие-то уж очень узкие. — Плечи, говоришь, очень узкие? — Да, для такого высокого даже очень странно. — А вот за это хвалю, молодчина. Это уже точная примета. И вы, девушка, решили предупредить соседку? — Ну да! Подозрительно ведь. — А ну, давайте еще разок, сначала. Значит, вы с молодым человеком стояли на лестнице? — Да. — Потом приехал лифт и из него вышел этот самый тип? — Да. — И он сразу показался вам подозрительным? — Понимаете, мы посмотрели вниз, мало ли кто это мог быть… — Ну, к примеру, мама… — Да, — соврала я. — Так, и что же вы увидели? — Увидели, что он подошел сперва к нашей двери и прислушался. А потом подошел к двери Не… Альбины Федоровны и как-то странно к ней прижался. Но он стоял к нам спиной, и мы не видели, что он делает. А потом он стал спускаться по лестнице. — И все? — И все. О том, что я за ним побежала, говорить совершенно ни к чему. Он ведь все равно исчез. — И вы сразу пошли предупредить соседку. — Нет, конечно, не сразу. Ее ведь дома не было. — А откуда вы это знали? — Я видела, как она уходила. — Так, понятно. Ну что ж, сведения ваши могут очень нам пригодиться, будем искать типа с узкими плечами. Вы свободны, девушка. А Митину фамилию я так ему и не сказала, тем более что я и сама ее не знаю. Кстати, надо будет спросить. Дома тетя Липа, конечно, заставила меня пообедать, и только после этого я смогла наконец позвонить Мотьке. Она долго охала и ахала, жалела Ненорму. — Слушай, Аська, надо бы ребятам сообщить, как ты думаешь? — Конечно, только давай ты им позвони, а то у нас тут такое творится! — Ладно, я Косте позвоню! — Давай звони, а потом подваливай сюда! — Ладно! Минут через двадцать Мотька явилась. При виде милиции, снующей из квартиры в квартиру, у нее заблестели глаза. — Аська, а тебя допрашивали? Да? Кайф! — Никакого кайфа, между прочим. Я все время боялась сболтнуть что-нибудь лишнее. — Это да. Ох, как жалко, — прошептала она, — что мы не можем рассказать про Гриню! — Моть, а ты Косте дозвонилась? — Нет, его дома не было, его мама сказала, что они с Митей куда-то ушли. — Так, значит, звонить Мите тоже бесполезно. — А дедушка твой где? — Не знаю, он давно ушел, еще когда я в школе была. Кстати, о дедушке. Что-то всё-таки с ним странное происходит, не такой он, как всегда. — Да объясни толком, в чем дело. — Не знаю, это трудно объяснить, он как будто на другой ступеньке стоит. — Как? — Понимаешь, раньше он со мной общался как с равной, как с другом, а сейчас как с внучкой, хоть и большой, но внучкой. Как бы сверху вниз. — А может, он на тебя за что-то сердится? — Нет, что ты! Если он сердится, он сразу говорит, никогда зла не держит. — Тогда, может, он… зазнался? — Зазнался? Вряд ли, не похоже на него! Он, конечно, любит иногда прихвастнуть, но чтобы так зазнаться… Нет. Ерунда! — Слушай, Аська, ты говоришь, что он стал рассеянный? — Да. И чуть отвлечется от разговора, так и кажется, что мысли его где-то витают. — Я знаю, в чем дело! — твердо заявила Мотька. — Да? И в чем же? — Он влюбился! — Влюбился? Дед? Да ты что? — А что? Он же сам поет: «Любви все возрасты покорны!» — Ну мало ли что он поет! Нет, не может быть! Какая там любовь? Он же, как ни крути, все-таки старый! — Ну и что? А старики, по-твоему, не влюбляются? — Не знаю, но представить себе, что дед влюбился… нет, не могу… — А спорим? — Да на что спорить? — Ни на что, просто так. Ты сама посуди, Аська. Вот рассказали бы тебе все то же самое про того же Митю, так ты бы сразу сказала: ясное дело, он влюбился. Просто тебе странно, что Игорь Васильевич может влюбиться. — А тебе не странно? — Ни чуточки. — Почему? — Потому что он красивый. И в него вон сколько женщин влюбляются. Почему же он не может влюбиться? — Ну, вообще-то, наверное, может… Но я все равно не думаю. Тут что-то другое… — А может, и другое, — согласилась вдруг Мотька. — Ладно, перекинемся в нардишки? — Давай! Только мы сели играть, как в комнату заглянула тетя Липа. — Ася, возьми Лорда к себе, а то он только под ногами путается, народ туда-сюда ходит, бедный пес совсем изнервничался. А еще лучше, пойдите погуляйте с ним. Мы переглянулись, жалко было бросать игру, но Лорда тоже жалко. — Ладно, потом доиграем. Пошли. Когда мы вышли на площадку, из Альбининой квартиры как раз выходил Николай Николаевич. — Вот гляжу на вашего пса, какой же красавец. В этот момент из лифта вышел не кто иной, как Гриша. При виде милиции он побледнел и спросил охрипшим голосом: |