Онлайн книга «Сыскное бюро «Квартет»»
|
— Нина Васильевна! Это несправедливо! — вступился за меня Вадик Балабушка. — Вы собираетесь уделять Монаховой слишком много внимания! — Хорошо, Балабушка, в таком случае я и тебя буду на каждом уроке спрашивать, чтобы ты не чувствовал себя обделенным. Тебя это устроит? — Меня-то устроит, но как же другие? — Не волнуйся, Балабушка, я всех успею спросить, а если уж ты такой борец за справедливость, то уж ладно, буду спрашивать тебя после уроков, тем более что ты отнимаешь у меня слишком много времени своими разговорами. Так, после Монаховой я должна отвести душу. Воротынцева, к доске! Порадуй меня своими знаниями. Ну, кажется, меня оставили в покое. К счастью, химия у нас только два раза в неделю! — Поздравляю, отмучилась! — шепнула Мотька. — Дежурить пойдешь? — А как же! Надо не забыть уоки-токи! — И еще надо одеться потеплее, а то на холоде торчать удовольствие ниже среднего! У тебя валенки есть? — Валенки? Моть, ты спятила, что ли? Хорошая картинка — в валенках и с уоки-токи! Мотька прыснула, недостатком воображения она не страдает. А я со смеху чуть со стула не свалилась. — Что там за веселье? — вскинулась химичка. — Монахова, ты так рада тройке с минусом? А ты, Матильда, вероятно, радуешься, что тебе сейчас предстоит отвечать? Ступай живо к доске! Но Мотьку она врасплох не застала. Та все ответила и получила пятерку. Можно сказать, играючи. Просто завидки берут! В начале пятого Матильда зашла за мной. — Ну, ты и упаковалась! — воскликнула я. На Мотьке была старая шуба ее мамы и теплый пуховый платок. — Советую и тебе одеться потеплее, там холодина, а нам два часа на улице торчать. Носки шерстяные надень! — посоветовала она. Я послушно надела носки. — И рейтузы! — потребовала Мотька. — Еще и рейтузы? — Да ведь под брюками их не видно, зато будет тепло! Пришлось натянуть и рейтузы, хотя я почти никогда их не ношу. — Не беда, пар костей не ломит! — уговаривала меня Матильда. — Да, Мотька, ты и вправду артистическая натура — напялила теплый платок и говоришь уже как деревенская старушка. Вжилась в роль! Матильда усмехнулась. — Давай, надевай теперь дубленку! — Еще чего, я из нее уже выросла! — Не беда, подумаешь, рукава немножко коротки! Зато она теплая и все подлиннее твоей куртки! — Мотька, перестань разыгрывать из себя заботливую бабушку! — возмутилась я, но все-таки достала из шкафа дубленку. — Ну и видок у нас! — Зато не замерзнем и уж точно, что в глаза бросаться не будем! — Ася! — воскликнула вышедшая в переднюю тетя Липа. — Что за вид у вас? Куда это вы так укутались? — Гулять! — ответила я. — Ася! Не ври! Ты даже с Лордом не ходишь уже в этой дубленке! — Тетя Липа, мы правда гулять идем, — глядя на нее честными синими глазами, заверещала Мотька, — понимаете, тут у одной знакомой девчонки во дворе горку сделали, вот мы и хотим покататься. — На заднице, что ли? — со знанием дела спросила тетя Липа. — Ну, конечно, а в новом жалко ведь, правда? — Это правильно, молодец, Мотя, соображаешь, что к чему! Ладно уж, идите, а то запаритесь! — Ну, Матильда, и здорова же ты врать! — восхитилась я, когда мы вышли. — Ты же знаешь, какая у меня мама строгая и несовременная, разве без вранья проживешь?! Когда мы добрались до Четвертого Самотечного, Костя там уже совершенно закоченел. — Ну наконец-то! Я чуть дуба не дал! — Что-нибудь видел? — Ни фига! — Вот, возьми! — Я протянула ему трубку уоки-токи. — Какие планы на завтра? — Завтра я смоюсь с двух последних уроков, а Митяй меня сменит. Идет? — Идет! — Ладно, я побежал, а то сил уж больше нет, холодно! Пока! — Пока! Костя со всех ног понесся к трамваю. — Ну и что мы будем делать? Стоять на месте или же ходить? — Конечно, ходить, стоять и холодно, и скучно! И мы принялись не спеша прогуливаться вокруг Гришиного дома. Мы сделали уже три или четыре круга, как вдруг Мотька зашептала: — Смотри, это Гришина мать, вон там, с котом на поводке! И действительно, пожилая женщина выгуливала на поводке потрясающего рыжего кота. — Моть, подойдем поближе, хочется кота разглядеть! — Не вздумай! — Почему? — Потому! Если ты с этой мамашей разговоришься, а тут вдруг появится Узкоплечий, что ты будешь делать? — Ну Мотька, ну голова! Мы продолжали свой путь. Примерно через полчаса во двор въехала Гришина машина. Мы замерли в отдалении. Из машины вышел Гриша и какая-то длинноногая девица в меховом жакете. Гриша запер машину, взял девицу под ручку, и они вошли в подъезд. — Так, интересно! — сказала Мотька. — Вот бы Ненорма поглядела! — А может, это его сестра? — предположила я. — Ага, сестра! Будет он так нежно брать сестру под ручку, чтобы пройти два шага до подъезда, как же! — Ну, мало ли кто это… Слушай, он же художник, может, это его натурщица? — Она вряд ли, разве что ее жакетка. Он ведь анималист! И мы покатились со смеху. Примерно через час раздался сигнал уоки-токи. Мы страшно удивились. Нас вызывал Костя. — Ну, как дела? Мы сообщили ему про Гришу с девицей. — А что я говорил! Он преступник, этот Мусьяк. Он же с вашей Ненормой крутил только, чтобы ключи получить, ясно как Божий день! Ладно, девчонки, хватит, идите домой! До завтра! Мы с удовольствием покинули опостылевший двор и побрели к трамвайной остановке. — Ась, как ты думаешь, есть в этих дежурствах какой-то смысл? — Не знаю, наверное, есть. Все-таки мы Узкоплечего тут видели, а он-то уж точно имеет отношение к ограблению. — А если нет, а если это случайное совпадение? — Вряд ли. Но выяснить это только милиция в состоянии. — А мы? — А что мы можем? Только выследить его. Конечно, если очень повезет, то мы его накроем с награбленным добром, тогда… |