Онлайн книга «Хозяйка кукол. Тайна забытых богов»
|
В зале зажгли несколько фонарей, приглушив их яркий свет экранами из цветного матового стекла. В помещении моментально установилась таинственная, немного романтическая атмосфера, а тишина нарушалась лишь взволнованно участившимся дыханием нескольких десятков собравшихся в борделе мужчин. Я провела указательным пальцем по лбу: осенив себя символично начертанным на коже треугольником – знаком Светлой троицы, взяла поданную мне гитару и вышла на сцену… Мадам постаралась на славу, выполнив все мои пожелания. Мало того, что мне успели сшить чудный восточный костюм с легким кисейным шарфом, закрывающим лицо, так еще и сцену затянули шелковыми драпировками, создав этакий маленький альков. Я опустилась на стул, пристроила гитару на коленях и заиграла. До сегодняшнего дня я никогда не пела на публике. Дело в том, что мама всегда запрещала мне петь в присутствии мужчин, утверждая, будто мой низкий, чуть хрипловатый голос обладает странным возбуждающим действием, способным околдовать любого представителя сильного пола. Но теперь у меня не осталось выбора, и поэтому я запела песню собственного сочинения: Я не знаю за что, но, наверно, за что-то, У меня отобрали уменье любить, Временами находят хандра и зевота, Мне не хочется жить и мечтать неохота — Я тебя прокляла и пытаюсь забыть. Даже небо какое-то серое стало, Очерствела душа, и потухли глаза, Мне тебя нынче – много, себя слишком мало, Отпусти же меня, я смертельно устала — В наших чувствах уже отгремела гроза. При разлуке мы все без вины виноваты, И никто не рискнет нас за это судить, В подсознанье опять громыхают раскаты, Как предвестники скоро грядущей расплаты — Ведь любовь мы зазря поспешили убить. Поселились в душе пустота и тревога, Чувств ушедших никчемный, пустой суррогат, Нас уводят вперед суета и дорога, Нам раздать бы долги, помолиться немного — И шагнуть в пустоту… Просто так. Наугад. Но опомнившись вдруг, я не кинусь в ту бездну, Припаду к чьим-то сильным, бесплотным ногам… Коль прикажут мне боги – я сердце разверзну, Искуплю их грехи и смиренно исчезну — Все стерплю. Но любовь – никому не отдам! Во время исполнения песни в зале царила такая звенящая тишина, что я была готова сквозь землю провалиться от смутного осознания собственной бездарности. Ох, кажется, артистка из меня получилась никудышная, да и пою я из рук вон плохо. А иначе чего они молчат – эти мужчины, только смотрят на меня с потрясенно отвисшими челюстями? Ох, подобного сокрушительного фиаско я никогда еще не знала!.. Как только музыка смолкла, я мигом подхватила гитару, неловко поклонилась и почти бегом покинула сцену. И уже в коридоре меня настиг дикий шквал оваций и восторженные вопли, вырывающиеся из десятков глоток! Подумать только, они кричали: «Браво! Чудо! Бис! Пой еще, волшебница!» Добравшись до тихой комнаты, я села на табуретку и с трудом начала переводить дыхание. Как же я разволновалась. Да, сцена не для меня. Тем более такая сцена… – Молодец, я тобой довольна, – радостно произнесла неизвестно откуда возникшая рядом со мной мадам Мими. – У тебя потрясающе красивый голос, и я никогда не слышала подобных песен – она прямо всю душу наизнанку выворачивает! Я даже подпрыгнула от неожиданности. – Спокойнее, не волнуйся, твой дебют прошел на «ура». Вот тут один господин хочет побеседовать с тобой на тему твоего творчества… – Мадам многозначительно пошевелила бровями. – Какой господин? – подозрительно уточнила я. Мне почему-то сразу пришла мысль про Лаэна. – Важный господин. Прошу! – усмехнулась хозяйка заведения. – Не заставляй себя ждать. Она ловко сдернула меня с табуретки и вытолкала в коридор. Там меня действительно ожидал какой-то мужчина… Высокий, в белом плаще до пола, лицо прикрыто серой шелковой маской. Я мысленно ругнулась – в этом городе все ходят в масках и по уши кутаются в плащи, напоминая привидения. Сплошные тайны! – Здрас-cте, – вежливо поздоровалась я, пожирая незнакомца заинтригованным взглядом. – Здравствуйте, мне безмерно понравилось сегодняшнее представление. Спасибо вам за доставленное удовольствие. Скажите, вы слегка волновались? – галантно поклонившись, спросил он. – Да, я впервые выступала перед подобной публикой, да и вообще перед публикой, – честно призналась я. – А вы не откажетесь спеть для меня одного? – довольно нахально предложил он. – Нет! – Я трусливо шарахнулась от незнакомца. – Я не могу и вообще… Неожиданно он схватил меня за руку и потащил куда-то в темноту, торопливо увлекая за собой по коридору, к задней двери, ведущей во двор заведения. Мой испуг уже прошел, и поэтому я не противилась. Мне очень хотелось понять – кто он такой и чего ему от меня нужно?.. Тайны очень похожи на капризных любовниц. Они не выносят посягательства на свою свободу, отнимают у связавшегося с ними много времени и денег, зачастую оставляют в убытке и требуют безоговорочной верности. Скажите, разве находящийся в здравом рассудке и твердой памяти человек добровольно связывается с тайнами? Нет, сто раз нет! Увы, но двое мужчин, удобно расположившихся в креслах некоей уединенной комнаты, думали иначе… Этот тихий, незаметный домик, скрывающийся в тени развесистых платанов, давно стал для них и местом отдыха, и боевым штабом, предназначенным для разработки различных тайных операций, уже неоднократно взбудораживавших город своими результатами и последствиями. Впрочем, пара друзей обладала недюжинным умом и завидной выдумкой, до сего дня успешно уберегавшими их от каких-либо проколов или разногласий. Но, к сожалению, так обстояло лишь до сегодняшнего дня… Первый из мужчин – стройный брюнет в непритязательном кожаном костюме, расслабленно закинул ногу на ногу и отклонил голову на высокую спинку кресла. В руке он держал бокал с красным вином, а его лицо скрывала черная маска-«венецианка», оставляя неприкрытыми лишь высокий смуглый лоб, тонкую линию усиков и иронично изогнутые губы, свидетельствующие о незаурядном интеллекте. В прорезях маски виднелись темные глаза, внимательно наблюдающие за разместившимся напротив собеседником. Второй мужчина выглядел еще представительнее первого. Не уступая ему молодостью, чернотой густых волос и статностью, он обладал той естественной грациозностью манер, кою абсолютно невозможно приобрести путем тренировок или жесткого самоконтроля. Такая царственная небрежность бывает лишь врожденной. Мощный торс красавца облегал роскошный белый камзол – расшитый крупными жемчужинами и сидящий на нем будто влитой. Лицо закрывала белая маска, а на ее фоне еще красивее смотрелись решительный подбородок с ямочкой, длинная загорелая шея и ярко-синие глаза, сияющие, словно сапфиры. Камзол украшал ряд серебряных пуговиц с мелкими алмазами – образующими треугольник: знак Светлой троицы. |