Онлайн книга «Господа офицеры»
|
Его падение состоялось. Он был распят, как Христос, но он не был Христосом... — Ну вот и славно! — радостно потер руки Георгий Маркович. — Сразу бы так!... А вы, сударь, вовсе не такой супермен, каким хотите казаться. Нет!... И, повернувшись к Ольге, сказал: — Благодарю за подсказку. Я бы никогда не додумался пытать вас вместо него! Злодеи-дегенераты расступились, открыв Ольгу. Она стояла на своих ногах, пытаясь прикрыть грудь болтающимися полами разорванной блузки. Ее руки были свободны, с них сняли наручники. Наверное, чтобы удобнее было ломать ей пальцы. Ольга с ненавистью смотрела на своих мучителей и вдруг, изловчишись, одному из них, тому, что был к ней ближе, влепила звонкую пощечину, истерически крикнув: — Зачем ты разорвал мою блузку?! «Вот теперь ее убьют!» — испугался Мишель. И обрадовался — пусть лучше убьют сразу, без мук, мгновенно. Но Ольгу не убили. Она поправила блузку и с ходу влепила еще одну пощечину — другому палачу, который ее стоически стерпел, хотя ладошка отпечаталась на его щеке красным пятном. «Какая же она у меня молодец!» — подумал Мишель. — Ну чего пялитесь, уроды? — сказала Ольга. — Дайте мне какую-нибудь одежду! Кто-то побежал в глубь подвала, принес какой-то пиджак, который Ольга набросила на плечи, зябко ежась. Ну да, конечно, подумал Мишель, теперь им незачем ее пугать, теперь они узнали все, что желали. Теперь можно проявить гуманизм... Но у всякого гуманизма есть какие-то рамки, а этот был безмерным. Подскочивший к Ольге Георгий Маркович, согнувшись в полупоклоне, приложился губами к ее ручке. — Извините, если мы слегка переборщили, — извинился он. И все его дегенераты согласно закивали головами, виновато улыбаясь и шаркая ножками. «Нет, все же не бывает на свете рафинированных злодеев, — в который раз смог убедиться Мишель. — В каждом злодее всегда найдется хоть что-то человеческое!» Кто-то услужливо пододвинул Ольге стул. Она села, закинув ногу на ногу, щелкнула пальцами. — Дайте сигаретку! — потребовала она. Ей быстро передали сигаретку, поднеся зажженные зажигалки. Наверное, те самые, которыми жгли Мишеля. Ольга жадно затянулась, выпуская узкую, похожую на извивающуюся змейку струйку дыма. Георгий Маркович и его дегенеративные подручные стояли, кружком обступив Ольгу, и, влюбленно глядя на нее, чего-то ждали. Чего? Когда она закончит курить?... А когда она закончит — убьют ее? То есть эту сигарету можно считать последним желанием приговоренной к смерти жертвы?... Ольга докурила, но ее не убили. Хотя Мишель сильно надеялся на это. Ее не убили — ей подали руки, опершись на которые она встала. И подошла к Мишелю. — Извини, милый, — сказала она, — что так получилось! И то, как она это сказала, очень не понравилось Мишелю Герхарду фон Штольцу. Какие-то они были иные, чем раньше, какие-то незнакомые. — Так ты?... — выдохнул Мишель. — Ты с ними? — Не я с ними — они со мной! — кивнула Ольга. «Ну да, ее пытали, ее сломали заранее! — все понял Мишель. — Ее заставили подыгрывать им! За что ее нельзя, трудно осуждать. Ведь она всего лишь слабая женщина!...» — Прости меня, — сказал Мишель. Ольга удивленно вскинула бровь. — Прости, что я втравил тебя в эту историю. — Ты втравил? — хмыкнула Ольга. — А впрочем да, наверное. Некоторым образом ты... Мишель уже мало что понимал. — Но ведь они тебя, наверное, мучили!... — Меня? — переспросила Ольга. — Ах, ты про это!... И, сжав кулачки и зажмурившись, Ольга отчаянно взвизгнула: — Не надо, нет!... Помогите!... Мне больно-о! Ты это имеешь в виду? Да, она кричала именно так. Точно — так! Но только теперь Мишель видел ее и обратил внимание на то, что Ольга выглядит вполне сносно — на ее теле и лице не видно ран, крови, ссадин. Пожалуй, только блузка порвана. Неужели ее даже не мучили? Мишель лихорадочно прокрутил назад события последних часов. Как пущенную в обратную сторону кинопленку. Метро... Ольга пошла через тот, дальний, выход... Где их остановил сержант. И это именно она уговорила его подойти к милицейскому микроавтобусу... И не убежала, когда его схватили. Тогда он подумал, что из желания спасти его. А теперь?... Но потом она вела себя как настоящая героиня, она кричала, она требовала, чтобы его не трогали, а лучше убили ее. Как она кричала? — Ну что же вы встали?... Не смейте его мучить, лучше убейте меня!... Да, верно — так. Но тут скорее важен не сам крик, а тон!... Тон был странный, почти приказной. Так что это было — мольба или приказ? И что сказал Георгий Маркович, когда все кончилось? Он сказал: — Благодарю за подсказку... Я бы никогда не додумался пытать вас вместо него! За подсказку... То есть это не он придумал, это она подсказала ему верный ход. А когда злодеи стали тормозить, боясь к ней приблизиться, — прикрикнула на них! Но тогда выходит... тогда выходит, что главный здесь вовсе даже не Георгий Маркович, а... она!... Ольга?!! Нет, не может такого быть! — Ольга! — позвал Мишель. Ольга повернулась к нему. — Неужели... неужели ты все знала заранее? Ольга кивнула. — Но как же так, как ты могла знать, если нас свел случай?... — Случай? — недоверчиво переспросила Ольга. Да, верно, не случай, а его интриги... Наверное, она все знает, догадалась. — Ты права — не случай, — виновато вздохнул Мишель. — Это я познакомился с тобой... — Какие же вы, мужчины, глупые, — кокетливо улыбнулась Ольга. — Вам всегда кажется, что это вы выбираете себе дам, хотя в жизни все происходит строго наоборот. Это я выбрала тебя. — Как, если ты меня даже не знала? — Это ты меня не знал, а я много раз видела тебя против входа в Гохран и возле стоянки автомашин тоже. — Но хулиганы!... — хватался, подобно утопающему за соломинку, Мишель. |