Онлайн книга «Горящий берег»
Но лейтенант отвечал рассеянно: он не мог отвести глаз от Сантэн. Майкл вежливо представил ее и прервал пантомиму лейтенанта, выражавшую восхищение. — Где мой дядя? — Он просит вас подождать. Лейтенант провел их через маленький закрытый садик, принадлежавший, вероятно, аббату. На стенах вьющиеся розы, а посреди аккуратной лужайки — солнечные часы на постаменте. В углу, где пробивалось солнце, был накрыт стол на троих. — Дядя Шон сохраняет свой королевский стиль, — заметил Майкл, показывая на столовое серебро и стюардовский хрусталь. — Генерал присоединится к вам, как только сможет, но просил предупредить, что ланч будет очень коротким. Осеннее наступление, понимаете ли… — Лейтенант показал на графин на маленьком сервировочном столике. — Не угодно ли пока что хересу или чего-нибудь покрепче? Сантэн отрицательно покачала головой, но Майкл кивнул: — Покрепче, пожалуйста. Хотя Майкл любил дядю не меньше, чем отца, после долгой разлуки он всегда нервничал в его присутствии. И ему нужно было успокоиться. Адъютант налил Майклу виски. — Простите, но у меня кое-какие… Майкл жестом отпустил его и взял Сантэн за руку. — Смотри, на розах и нарциссах набухли бутоны и почки. — Она прислонилась к нему. — Все оживает. — Не все, — негромко возразил Майкл. — Для солдата весна — время смерти. — О Мишель… — начала она и замолчала, глядя на стеклянную дверь с выражением, которое заставило Майкла быстро обернуться. К ним приближался мужчина, высокий, рослый, широкоплечий. Увидев Сантэн, он остановился и пронзительно, оценивающе посмотрел на нее. Голубые глаза, борода густая, но аккуратно подстриженная как у короля [32] . «У него глаза Майкла! — подумала Сантэн. — Но они гораздо свирепей». И она вздрогнула. — Дядя Шон! — воскликнул Майкл и отпустил ее пальцы. Он сделал шаг вперед, протянул руку, и эти свирепые глаза обратились к нему и смягчились. — Мальчик мой. «Он его любит, — поняла Сантэн. — Они очень привязаны друг к другу». Она внимательнее вгляделась в лицо генерала. Загорелый, кожа потемнела, точно выдубленная, вокруг рта и этих невероятных глаз — глубокие морщины. Нос крупный, как у Майкла, и крючковатый, лоб широкий, высокий, а над ним шапка густых волос — темных, с серебряными нитями, блестящими на солнце. Они разговаривали, все еще не разнимая рук, и Сантэн поразило их сходство. «Да они одинаковые, — поняла она, — разница только в возрасте и силе. Скорее как отец и сын, чем…» Свирепые голубые глаза снова обратились к ней. — Так вот эта юная леди… — Позволь представить тебе мадмуазель де Тири. Сантэн, это мой дядя генерал Шон Кортни. — Мишель мне много рассказывал… — запинаясь, начала Сантэн по-английски. — Говори по-фламандски, — быстро вмешался Майкл. — Мишель мне много о вас рассказывал, — охотно подчинилась она, и генерал радостно улыбнулся. — Вы говорите на африкаансе! — ответил он на том же языке. Когда он улыбнулся, весь его облик изменился. Свирепость, почти жестокость в чертах, которую она заметила, стала казаться иллюзорной. — Это не африкаанс, — возразила она, и они пустились в оживленное обсуждение; через несколько минут Сантэн поняла, что генерал ей нравится — и своим сходством с Майклом, и разительными отличиями, которые она обнаруживала в них. — Давайте перекусим! — воскликнул Шон Кортни и взял ее за руку. — У нас так мало времени… Он сел за стол. — Майкл сядет сюда, и мы поручим ему резать цыплят. Я займусь вином. — Шон произнес тост: — За нашу следующую встречу втроем. — И все выпили, хорошо понимая, что их ждет: со своего места все слышали разрывы снарядов. Они оживленно болтали, генерал быстро и без малейшего труда прерывал неловкое молчание, и Сантэн поняла, что, несмотря на суровую внешность, он исключительно грациозен и изящен; но она все время чувствовала на себе пытливый взгляд голубых глаз генерала и ту оценку, которая за ним крылась. «Отлично, mon gйnйralе, — вызывающе подумала она, — смотрите сколько хотите, но я — это я, а Мишель — мой». Она подняла подбородок и ответила на его взгляд прямо, без жеманства, и смотрела, пока не заметила, как он еле заметно кивнул с одобрением. «Так вот кого выбрал Майкл, — думал между тем Шон. — Лучше бы это была девушка из нашего народа, которая говорила бы на нашем языке и придерживалась нашей веры. Мне хотелось бы гораздо лучше узнать эту девушку, прежде чем дать благословение. Я бы хотел дать им время подумать друг о друге и о последствиях, но не сегодня. Завтра будет новый день. Бог весть, что он принесет. Как я могу испортить им единственное мгновение счастья? — Он смотрел на нее в поисках порочности или неприязни, слабости или тщеславия, но видел только маленький, дерзко выпяченный подбородок, рот, который легко смеется, но столь же легко застывает и суровеет, темные умные глаза. — Она сильна и горда, — решил Шон, — но, думаю, будет верна ему, у нее хватит сил, чтобы пройти весь путь». И вот он улыбнулся, одобрительно кивнул и заметил, как девушка расслабилась; он видел, с какой любовью и вниманием смотрела она на Майкла. — Ну, хорошо, мой мальчик, ты ведь явился не за тем, чтобы жевать эту жесткую птицу. Скажи, зачем ты нагрянул, и посмотрим, сумеешь ли ты меня удивить. — Дядя Шон, я просил Сантэн стать моей женой. Шон старательно вытер усы и отложил платок. «Не испорть им дело, — предупредил он себя. — Их счастье должно оставаться безоблачным». Он взглянул на них и заулыбался. — Ты не удивил меня — просто ошеломил. Я не считал, что ты способен на что-то разумное. — Он повернулся к Сантэн. — Конечно, юная леди, у вас хватило здравого смысла не принять его предложение? — Генерал, к стыду своему, вынуждена признаться, что вы ошибаетесь. Я его приняла. Шон ласково взглянул на Майкла. — Счастливчик! Она слишком хороша для тебя. Не упусти. — Не волнуйтесь, сэр. Майкл с облегчением рассмеялся. Он не ожидал такого полного приятия. Старик еще способен его удивить! Он взял Сантэн за руку, и Сантэн удивленно посмотрела на генерала. — Благодарю вас, генерал. Но ведь вы ничего не знаете ни обо мне, ни о моей семье. Она припомнила допрос, которому подверг Майкла ее собственный отец. — Едва ли Майкл собирается жениться на вашей семье, — сухо ответил Шон. — А насчет вас, дорогая?.. Что ж, я, один из лучших лошадников в Африке, скажу без ложной скромности: увидев хорошую кобылку, я сразу могу ее оценить. |