Онлайн книга «Каникулы с невидимкой»
|
И он прямо и скромно ответил: – Я придумал, как нам удрать. Ни на машине, ни пешком они нас не догонят. – А как? - нетерпеливо спросил Майский. Алешка хмыкнул и пообещал: – В свое время узнаете. – Это когда? – Когда пора придет! Все, больше он ничего по этому поводу не скажет, я-то его знаю. Пока все не обдумает и не подготовит. И я опять взял власть в свои руки. – В этой дырке, - я показал на то место, где начинался короб, - будем дежурить по очереди и подслушивать все их разговоры. И когда что-нибудь узнаем… – То что-нибудь такое натворим! - пообещал Алешка, блестя глазами и грозя хохолком. За это я отправил его подслушивать первым. Он с радостью согласился. Только потребовал у Майского его пальто: – А то там холодновато, подстелю и буду слушать. Он забрал фонарик, втащил за собой пальто, повозился и затих. Мы с Майским собрали посуду на поднос и постучали в дверь. Тотчас затопал по лестнице Карпухин, сквозь зубы ругая свои шнурки. – Спасибо, - вежливо сказали мы, отдавая ему поднос. - Все было очень вкусно. Особенно «мармалад». И постарались не пускать его дальше дверей, чтобы он не заметил Лешкиного отсутствия. – Раскладушечку нам, пожалуйста, еще одну предоставьте, - еще вежливее попросили мы. - А лучше две. – Обойдетесь, - тоже очень вежливо ответил Карпухин и застучал ботинками по лестнице. – Передай шефу, - крикнул я ему в спину, - что мы осознали свою вину и раскаиваемся в своем поведении. – И больше так не будем, - добавил и Майский. На всякий случай мы изобразили на раскладушке Майского спящего человека, с головой укрытого одеялом. Голову изображала мохнатая шапка Майского. – Я все-таки думаю, - сказал я, - как нам одурачить Карлсона с этой волшебной установкой? – Не понял… – Я еще сам толком не осознал, - сказал я. - Ну, что-то вроде того: убедить его, что он стал невидимым. Пускай идет в банк, хватает деньги, а охрана схватит его на месте. Тогда уж не отвертится. – Нет, - подумав, не согласился Майский. - Не получится. – Почему? – Потому что невозможно. – Это не ответ, - вспомнил я любимый довод младшего брата. – Дима, вы почти взрослый человек… Ну, представьте: выходит из машины Карлсон, уверенный в своей невидимости, нахально шагает в банк, пытается его ограбить… Но ведь люди кругом его видят. А вдруг кто-нибудь посторонится, пропуская его в дверях, или что-нибудь у него спросит? А? Он же сразу догадается об обмане. Чепуха все это! Я уверен! – А я - нет! Можно все обдумать и… В это время на лестнице опять застучали ботинки Карпухина и задребезжала по ступеням раскладушка. – Держите, - сказал он. - Даже одеяло вам шеф выделил. – Ему это зачтется, - пробормотал я. – А где малец? - вдруг встревожился Карпухин. – Не ори, разбудишь! Он уже спит давно, - и я показал ему, как крепко спит Алешка, укрывшись с головой. Почти. Потому что из-под края одеяла торчало немного шапкиного меха. – Чегой-то он? - удивился Карпухин. – Устал! – Я не про то, - он нахмурился. - Был вроде все время блондин, а теперь «брунет» стал. Внутри меня все ахнуло. Точно, мы не сообразили - Алешка-то у нас светловолосый, а шапка у Майского из черной собаки. – С вами не только почернеешь, - сварливо заметил Майский, - поседеешь до времени. Довели ребенка? – Ладно, ладно, поговори мне, - отстал, наконец, Карпухин и, выйдя за дверь, запер замок. - Сиди и помалкивай. Мы перевели дух. Засунули на всякий случай шапку подальше под одеяло. И вспомнили, что пора сменять нашего первого «слухача». Я заглянул в короб - там было темно и тихо - и шепотом позвал Алешку. Он не ответил. Майский опустился рядом со мной на колени и тихонько постучал по железу гаечным ключом. Никакой реакции. И мы немного испугались. – Может быть, он где-нибудь там на волю выбрался? - прошептал Майский. – Или где-нибудь застрял, - прошептал я. - У вас еще фонарик есть? – Нет, только один. – Все равно, я пополз, - я не мог больше оставаться в неизвестности. И нырнул в кошачий лаз. Прислушался - тихо, только где-то наверху неразборчиво бубнят голоса. Осторожно пополз вперед и вскоре наткнулся на что-то мягкое. Пальто - догадался я. Протянул руку вперед и нащупал на этот раз что-то твердое. Алешкин сапог. Тут же - второй. И обе ноги в них. Я подергал его за ногу. Нога вырвалась из моей руки и подтянулась куда-то вперед… И тут я догадался, в чем дело! И стал пятиться обратно в лабораторию, крепко ухватив край пальто. Я вытащил безмятежно спящего Алешку из этой норы. От яркого света он проснулся, заморгал и сел. – Что случилось? - спросил он, зевая. - Вставать пора? Майский рассмеялся: – Скорее наоборот. Лешка ни капли не смутился от того, что уснул на посту. – Они там ничего интересного не говорили. Баба Яга их ругала, а они огрызались. Вот и все. Теперь, Дим, твоя очередь. – А фонарик где? – В кармане пальто, - Алешка еще резвее зевнул, даже зубами щелкнул, и бухнулся на раскладушку. Я сменил его на посту. И, надо признаться, история повторилась. Ничего интересного я не услышал, лежать в темноте было скучно. Но уютно. И я проснулся от того, что за ногу меня дергал очередной сменщик - Майский. Но он уснуть в коробе не успел. Потому что обитатели теремка разошлись по своим комнатам спать, и подслушивать больше было некого. В тот вечер мы так ничего интересного и не узнали. А вот на следующий день мне повезло. Едва я расправил под собой пальто и погасил фонарик, как послышался возбужденный голос Карлсона. Как я понял, он только что получил очень важное сообщение по телефону. И начал торопливо объяснять Карпухину. Вот что я слышал: «Карлсон: Сегодня вечером большой прием в Посольстве. Съедутся дипломаты на прекрасных машинах. Одна из них - белый „Линкольн“. Карпухин: Класс! К ней запчасти дороже стоят, чем сама машина! Карлсон: Сможешь угнать? |