Онлайн книга «Королек - птичка певчая»
— Не может быть! Что ему здесь делать? — Клянусь аллахом, это он, он самый! Мюжгян побежала навстречу. Я же, напротив, пошла еще медленней, чувствуя, как у меня перехватывает дыхание, подгибаются ноги. У дороги я остановилась, поставила ногу на большой камень, нагнулась, развязала шнурок ботинка и принялась снова медленно его завязывать. Когда мы очутились с Кямраном лицом к лицу, я была спокойна и даже чуть-чуть насмешлива. — Удивительно! Вы здесь?.. Как это вы отважились совершить столь длительное путешествие? Он ничего не ответил, лишь, робко улыбаясь, смотрел мне в лицо, словно стоял перед чужим человеком. Затем протянул мне руку. Я быстро отдернула свою и спрятала за спину. — Мы с Мюжгян-аблой устроили себе ежевичный банкет. У меня руки липкие. Да и пыль к ним пристала… Как тетушки? Как Неджмие? — Они целуют тебя, Феридэ. — Мерси. — Как ты загорела, Феридэ. Вся в пятнах. — Это от солнца… Тут вмешалась Мюжгян: — Ты сам в пятнах, Кямран. Я не выдержала. — Кто знает, может, он без зонтика гулял в лунные ночи… Мы рассмеялись и пошли. Через минуту тетушка Айше и Мюжгян взяли моего кузена под руки. Соседки, которым было далеко за сорок, но которые, видимо, считали себя еще за женщин, а Кямрана уже за мужчину, шли чуть поодаль. Я с детьми шагала впереди, но все время прислушивалась к тому, что говорили за моей спиной. Кямран рассказывал моей тетке и Мюжгян, каким ветром его сюда занесло. — Этим летом я так затосковал в Стамбуле! Трудно даже передать… Я гневно топнула ногой о землю и подумала: «Конечно, затоскуешь… Упустил свою счастливую вдовушку на чужбину!..» Между тем Кямран продолжал: — Два дня тому назад — это было пятнадцатого числа — мы с компанией друзей поднялись ночью на гору Алемдаг. Ночь была неповторимая. Но, знаете, я не переношу утомительных развлечений. Под утро, никому ничего не сказав, я спустился один в город. Словом, мне было как-то не по себе, я заскучал и решил, что неплохо бы на несколько дней уехать из Стамбула. Но куда поедешь? В Ялова? Еще не сезон. В Бурсе сейчас адское пекло. И вдруг я вспомнил про Текирдаг. К тому же мне так захотелось вас увидеть!
В этот вечер тетка с мужем до позднего часа не отпускали Кямрана из сада. Мюжгян тоже не отходила от них ни на шаг, хотя едва стояла на ногах от усталости. Я же старалась все время держаться в стороне, часто убегала в дом или пряталась в глубине сада. Не помню, зачем мне вдруг понадобилось подойти к ним. Кямран обиженно сказал: — Вижу, гостю здесь отказывают во внимании. Я засмеялась и пожала плечами: — Ведь говорят: «Гость гостя не терпит». Мюжгян хватала меня за руку, дергала за подол платья, словно желая остановить. Но я все-таки вырвалась и направилась к дому, заявив, что хочу спать. Когда поздно ночью Мюжгян пришла в нашу комнату, я еще не спала. Она присела на край постели, заглянула мне в лицо. Чтобы не рассмеяться, я повернулась на другой бок и принялась храпеть, Мюжгян заставила меня поднять голову с подушки. — Нечего притворяться! — Клянусь, я спала, — ответила я, тараща на нее глаза. Мы обе не удержались и захохотали. Мюжгян потрепала меня по щеке. — Мое предположение подтвердилось, — сказала она. Я рывком выпрямилась и села на кровати, отчего пружины зазвенели. — Что ты хочешь сказать? Мюжгян испугалась. — Ничего, ничего, — сказала она, улыбаясь. — Только, ради аллаха, не надо меня душить. Я умираю от усталости. Она потушила лампу и легла в постель. Через несколько минут я все же подошла к ней, обняла ее и прижала к груди. Но бедняжка уже спала. — Не надо, Феридэ… — попросила она, не открывая глаз. — Хорошо, — сказала я. — Только ты должна знать… Пока я не скажу тебе — все равно не засну. И хоть в комнате было темно и Мюжгян лежала с зарытыми глазами, я уткнулась лицом в ее волосы и зашептала на ухо: — У тебя в голове безумные мысли. Я понимаю… Но если ты хоть что-нибудь ему скажешь, я схвачу тебя и вместе с тобой брошусь в море… — Хорошо… хорошо… — пробормотала Мюжгян. — Что тебе надо? — И опять моментально заснула, хотя я продолжала тихонько трясти ее.
Приезд Кямрана действительно испортил мне настроение. Я испытывала к нему смешанное чувство гнева, страха и отвращения. Это чувство росло с каждым днем. Когда мы оставались с кузеном наедине, я без всякой причины грубила ему, старалась поскорее убежать. К счастью, Азиз-бей, муж тетки, полностью завладел гостем. Он без конца приглашал в дом приятелей, знакомил их с Кямраном, почти каждый день увозил его в экипаже на длительные прогулки или в гости к кому-нибудь из местных богачей. Однажды утром я столкнулась с кузеном на лестнице. Кямран опять собирался отправиться куда-то в гости. Он загородил мне дорогу, потом, глянув по сторонам, словно желая убедиться, что никто не услышит, сказал: — Я умру от столь чрезмерного гостеприимства, Феридэ. Я прикинула, что не сумею проскользнуть между ним и лестничной решеткой, не прижавшись к нему. — Разве это плохо? — сказала я. — Вас каждый день катают, развлекают. Кямран иронически-грустно улыбнулся и закатил глаза: — «Гость гостя не терпит». Но вспомни старое правило: гость на гостя хозяину наговаривает. Смотри, и я скажу что-нибудь… Кямран почему-то рассердился на мои слова, сказанные вечером в день его приезда: «Гость гостя не терпит». Он без конца напоминал мне об этом, стараясь тоже меня поддеть. — Хорошо, — сказала я. — Но, по-моему, жаловаться вам не на что. Каждый день вы знакомитесь с новыми местами, с новыми людьми… Кямран снова поморщился. — Разве люди, которых я вижу, могут развлечь? Я не удержалась и спросила: — Где же нашим бедным родственникам сыскать других? Кямран понял, на кого я намекаю. Он сделал шаг и, протянув ко мне руки, взволнованно сказал: |