Онлайн книга «Тропа барса»
|
— Да. Узбекский. И пиалы к нему. — Вот и славно. — Спиртное? — Будешь? — быстро спросил он Алю. — Нет. — Не нужно. Как вас зовут, красавица? — Зинаида. — Заварки не жалейте, Зинаида. Мужчина я не скупой. — Да я навидалась. Сделаем все путем. Зинаида прошла в кухню. Следом за ней вошел бармен. — Ну? — спросил он. — Что — ну? Заказ приняла, готовлю. — Что это за фраер? — А мне что за дело? — Денежный? — А ты не видишь? — Тачка у него хорошая. — Нормальная. — Ты чего как вареная? Какого хрена ему к нам заезжать? — А чего и не заехать в такую ночь? — Пацаны только разошлись. Звякну-ка я Бурнашу, пусть приедет. — Это еще зачем? — Присмотрит. — А чего за ним присматривать? Мужик красивый, не один и не с командой, с девчонкой… — Дура! Да у нас на кассе денег немерено! Кащей забрать не заехал, видать, заблудил с телками или еще что… , если чего, кому отвечать? Мне! И тебе тоже. Вот и… , этот… черный… — Да какой он черный? Морда нашенская. — Не о том я, Зинуля… Взгляд у него… Такой, что до костей пробирает. Звякну. — Дурак ты, Костик. Знаешь поговорку: «Не буди лихо, ока оно тихо». — Вот я и хочу, чтобы тихо было. Пусть Бурнаш суетится, мое дело телячье. — Ну как знаешь, Константин. — Из спиртного чего заказал? — А ничего. — Во-о-от. — Что — вот? За баранкой он, и все объяснения. Это когда это крутые в выпивке за рулем себе отказывали? Он чего, гаишников каких здесь, в степи, углядел? — Дурак ты, Константин, и толковать с тобой нечего. Ночь, темень, дорога ледяная… Он же не самоубивец… — А я все же звякну. Случись чего — нам вовек с Кащеем не расплатиться. Говорю же, денег — вагон, все палаточники как с вечера свезли, так и… А и этот козел стриженый, Соня, и тот свалил… «По делам…» Какие у него дела, у отморозка бритого? Поди, Светку из палаточки во все щели дерет, вот и все дела… — А тебя завидки взяли? — Дура! — Вот и кликни Соню, а Бурнашу нечего… — Я сказал… — Сказал, показал… Просто подлая у тебя душа, Константин. Бурнаш приедет — и Соне по мусалам надает, что развлекается, а не работает. А тебе чего надо? Чтобы он от Светки отлез. Только смотри, как бы самому не схлопотать — за ложный вызов… Очень Бурнашу понравится. — А мне чего? Бабки оставили, а я должен… — Во-во. Ты еще страху на него нагони, дескать, грабят тебя, убогого… — Зинаида стрельнула глазами в зал. — Эй, смотри, Константин. Этот мужчина, сдается мне, и уркаша-то в бумажку закрутит, а уж тебя, убогого, так просто на вилку подденет… Как закусь. — Ты еще поговори! Твое дело — жрать нести! — Вот я и понесу. Я в официантках двадцать лет ишачу и дело свое знаю. А только вот раздолбаев вроде тебя сколько ни учи — все не в науку. — Ладно, поговорили. Иди обслуживай. Да, и табличку навесь: «Санитарный час». Надо было и этого отвадить, да уж чего теперь… Пошла… — А ты не погоняй, не запряг. Зинаида залила кипятком чайник и начала раскладывать нарезанные кушанья по тарелке. Ей хотелось сделать все хорошо, как в старые времена. И мужчина этот… Он, верно, привык не по таким забегаловкам закусывать… Да и… Ее так давно никто не называл красавицей… Совсем давно. Теперь уже и не вспомнить. Бармен закрылся за дверцей директорского кабинета, и она услышала, как он накручивает диск. — Коз-з-зел! — в сердцах произнесла она и пошла в зал. Зинаида расстаралась. Нарезанные тонкими ломтями балык, семгу, осетрину, ветчину украсила зеленью и лимоном. Аккуратно, «по-наркомовски», нарезала хлеб. К сыру подала сливочное масло; чайник аккуратно обернула полотенцем, расставила пиалы. Маэстро плеснул чаю в пиалу, открыл чайник, вылил обратно. — Спасибо, красавица. Получи сразу; не люблю ждать счет. — Он подал женщине крупную купюру, по крайней мере впятеро превышающую стоимость заказанного. — Ой, у меня и сдачи… — Купи детям что-нибудь. Сколько у тебя, красавица? — Двое. Спасибо. Зинаида вернулась на кухню. Налила себе рюмку водки, опрокинула единым духом. Рассмотрела портрет президента на зеленой бумажке. Мордатый. Повернула к свету, краска бликовала: настоящая. Как же, станет этот, что неразменными сотенными расплачивается, на дерьмовую кассу зариться… Дел у него больше нет. Зинаида подумала-подумала и налила еще рюмку. Выпила, не переводя дыхания, захрумкала ядреным, бочкового засола, огурчиком… Глянула в зал. Константин вернулся к стойке и с гордым видом протирал бокалы. А темноволосый, чуть наклонившись, что-то говорил девушке. Официантка вздохнула: везет же некоторым.. И красивая, и молодая, и кавалер — нестриженый бычок, и при деньгах… Жаль, ее молодость прошла, как пропала. Ну да годы — они никого не минуют. С этой мыслью Зинаида наплескала водки в фужер… А чего, смена кончилась, первый автобус придет в шесть. Дверь она закрыла. И спать хочется несусветно как. Вот только что-то слезливо на сердце, до оторопи… А сегодняшний навар у нее хороший. Если бы всегда так — давно бы старшему. Мишке, дубленку справила… А то братва здешняя — только по названию братва: жмотные — хуже иноземцев… Когда она еще в Днепропетровске в «Интуристе» работала — все на своих машинках сдачу да чаевые подсчитывали. Э-эх, жизнь… Пока сама молодая да красивая — дым коромыслом, а как годы подопрут… И детки повыросли… Наташка уже девица совсем, год-другой, и мальчонки-мужчинки начнутся… А у девки еще и голова дурная, вся в маму… Это сейчас она нахлебалась по самое некуда, а по молодости… И ведь свою голову поумневшую детям не приставишь… Как и свою жизнь дурную по новой не проживешь… Э-эх… Зинаида смачно, в два глотка, выпила водку, зажевала кусочком балыка с хлебцем. Передохнула; ну да, пойти прилечь. Часиков до восьми. Там и автобусов поболее, чтобы до города. А Мишку Катька покормит, да и сам он пожрать не дурак, было бы что… Мишка и вообще умный, в Никиту. Вот только бы не пил. Он обещал. Он не будет. Глаза у Зинаиды слипались. Кое-как она добрела в подсобку, завалилась на низенькую кушетку и через минуту уже спала крепким сном. |