Онлайн книга «Афганский шторм»
В случае дальнейшего осложнения обстановки наличие таких опорных пунктов позволило бы иметь определенный выбор вариантов, а также позволило бы при необходимости обеспечить безопасность эвакуации советских граждан».
Посла и советника понять можно: они в первую очередь отвечают за безопасность советских людей в Афганистане, и главный акцент в телеграмме – все-таки на обеспечение их безопасности и эвакуации. Эвакуация… Эвакуация – это значит отдать Афганистан, а отдав – лишиться и относительного спокойствия на южных границах. Американцы, вышвырнутые из Ирана, по последним данным, усиленно ищут замену. Для трех радиотехнических станций, наблюдавших и прослушивающих из Ирана Союз с юга и до Москвы, временно предоставил свою территорию Пакистан, но отроги Гиндукуша на афганской территории оказались столь высоки, что эффективность станций уменьшилась сразу в несколько раз. Американцы, без сомнения, будут делать все, чтобы выбить Афганистан из-под советского влияния и переподчинить своим интересам. Так что хотим мы того или нет, но единственно верным шагом в этой ситуации могло быть только усиление позиций Тараки. Чем дольше пробудет он у власти и чем надежнее будет его окружение, тем лучше для Советского Союза. Вот такая неожиданная закономерность. Необходимое послесловие. После консультаций с Андроповым и Громыко министр обороны доложит о своих соображениях Брежневу: обратить особое внимание к Афганистану и личной безопасности Тараки. Пока этот вопрос будет обдумываться и прорабатываться, из Кабула придет сообщение: Тараки срочно, незамедлительно просит встречи с советскими руководителями. Единственная предварительная просьба – чтобы о его приезде знал крайне ограниченный круг лиц. Тараки прилетит буквально на одну ночь. Брежнев, Косыгин, Андропов, Устинов, Громыко из всех возможных вариантов подобной срочности выделят один: афганский лидер, видимо, будет просить помощи в подавлении мятежа. И не ошиблись. В день прилета на приеме у Косыгина Тараки возбужденно убеждал: – Дайте несколько батальонов или нанесите удары авиацией по Герату. У вас же Кушка рядом, никто ничего не узнает. Всего несколько часов – и революция будет спасена. Косыгин ответит категорическим отказом: советские войска в Афганистан входить не будут, мятеж необходимо подавить собственными силами. А чтобы у Тараки не оставалось надежд и иллюзий на этот счет, его проведут и к Брежневу. Тот менее категорично и резко, но повторит: у советского руководства есть мнение, что посылать войска, а тем более бомбить город с территории СССР, не стоит. В Афганистане достаточно опытных советников, которые могут помочь в ликвидации контрреволюционного выступления. Нелегко дались эти слова Брежневу. Мир давно жил по принципу: кто не с нами, тот против нас. И вот так отталкивать руку, протянутую в просьбе… Однако вскоре из ДРА придет первая официальная просьба о военной помощи. Передаст ее Горелов 14 апреля 1979 года: «Был приглашен к товарищу Амину, который по поручению Н. М. Тараки высказал просьбу о направлении в Кабул 15–20 боевых вертолетов с боеприпасами и советскими экипажами для использования их в случае обострения обстановки в приграничных и центральных районах страны против мятежников и террористов, засылаемых из Пакистана. При этом было заверено, что прибытие в Кабул и использование советских экипажей будет сохранено в тайне».– Ты как сам думаешь, Дмитрий Федорович? – спросил Брежнев, когда Устинов доложил ему об этой просьбе. – Думаю, сейчас нет особо острой необходимости в этом, ситуация в Афганистане нормализовалась. Я дал команду подумать насчет специального батальона для охраны самого Тараки, а вертолеты… Не знаю. Наверняка они будут втянуты в боевые действия против мятежников, и не дай Бог кто-то из наших вдруг попадет в плен. Можно будет представить реакцию Запада. Думаю, пока не стоит этого делать. Вне зависимости от этого разговора начальник Генерального штаба маршал Огарков наложит на шифрограмме резолюцию: «Этого делать не следует». Подобные решения лягут и на следующие телеграммы. А их к концу года Генеральный штаб получит восемнадцать. Устинову для доклада на заседании Комиссии Политбюро по Афганистану в декабре подготовят перечень просьб афганского правительства о вводе советских войск в ДРА. «Особо важный документ» (числа указаны по дням передачи секретных шифрограмм в Москву): «14 апреля – направить в ДРА 15–20 советских боевых вертолетов с экипажами. 16 июня – направить в ДРА советские экипажи на танках и БМП для охраны правительства, аэродромов Баграм и Шинданд. 11 июля – ввести в Кабул несколько советских частей численностью до батальона каждая. 19 июля – ввести в Афганистан до двух дивизий. 20 июля – ввести в Кабул воздушно-десантную дивизию. 21 июля – направить в ДРА 8—10 вертолетов Ми-24 с советскими экипажами. 24 июля – ввести в Кабул три армейских подразделения. 12 августа – направить в Кабул три советских спецподразделения и транспортные вертолеты с советскими экипажами. 21 августа – направить в Кабул 1,5–2 тыс. советских десантников. Заменить афганские расчеты зенитных средств советскими расчетами. 25 августа и 2 октября – ввести в Кабул советские войска. 17 ноября и 20 ноября – направить спецбатальон для личной охраны Амина. 2 декабря – ввести в провинцию Бадахшан усиленный полк. 4 декабря – ввести в северные районы Афганистана подразделения советской милиции. 12 и 19 декабря – разместить на севере Афганистана советские гарнизоны, взять под охрану дороги ДРА». Итого официальных просьб – около двадцати, семь из них – лично от Амина уже после убийства им Тараки. Остаться полностью безучастными к просьбам тоже было нельзя: не поможешь ты, это с удовольствием сделают другие. Но усиление помощи шло только по линии советников. Все новые и новые группы советских военных специалистов – майоров, подполковников и полковников оставляли свои посты в Союзе и летели в соседнюю страну. Начала поступать на вооружение афганской армии и более-менее современная советская военная техника – танки, вертолеты, артиллерийские системы. Чтобы быть откровенным, следует сказать, что в апреле, после первой просьбы, командиры некоторых дивизий и полков, расположенных в Туркестанском округе, под видом технических специалистов на несколько дней вылетели в Кабул посмотреть все собственными глазами: Генштаб при Огаркове всегда стремился заглядывать на несколько шагов вперед и просчитывал все возможные варианты событий. Поэтому хотя и написал Огарков резко отрицательную резолюцию, как начальник Генштаба он не имел права оставить без проработки подобный вариант. Документ (для внутреннего пользования в посольстве СССР в ДРА):... «18 апреля 1979 года. Вещание западных радиостанций на Афганистан (справка). |