Онлайн книга «Рейдовый батальон»
— Поняв, поняв. Усе поняв. — Ну, раз «усэ поняв», то командуй, «бульба»! Взвод зашевелился. Хорошо, что уходим, а то «духи» наверняка Новый год испортили бы обстрелами. А так домой, праздновать в общаге гораздо лучше. Мимо нас, растревожив гулом ночной сон кишлака, помчались БМП. Вот ротный, вот Недорозий, вот гранатометчики. Мы рванулись следом. Наконец застава, на этот раз пронесло — проскочили без засады. Не останавливаясь на посту, сразу уходим к большой дороге и дальше в поле. Там развернут командный пункт полка. Артиллерия сразу начала обрабатывать оставленную нами «зеленку», прикрывая отход батальона. Офицеры собрались вокруг ротного. Поздоровались, переглянулись и дружно засмеялись. Очень уж Недорозий выглядел ошарашенным, взъерошенным и напуганным. Тяжело быть взводным на войне после тридцати пяти, его ровесники полки и батальоны возглавляют. — Ну как, Серега? Понравилось на боевых? — спросил Острогин. — Да в общем-то, ничего, но могло быть и лучше, главное — почище. Да и местный народ встречает не ласково, нет цветов, оркестра, теплоты и дружелюбия. — Ну ничего, вернешься в Читу, там тебе будет и дружелюбие, и взаимопонимание, — улыбнулся Сбитнев. — Ребята, идем домой пить шампанское? — Неужели в Кабул? — спросил недоверчиво Недорозий. — Пойдем домой, но только чуть позже. Ты, Серега, настоящей прелести войны еще не ощутил! Словно турист ездил на БМП да чуток в грязи повалялся. Теперь твой турпоход переходит в новую фазу, оценишь новые острые ощущения. Идем в горы в район Ниджа-раба. Это рядом, совсем рядом. Горы невысокие, пустяшные. Прикрываем с высоты ущелье, а в кишлаках будут работать десантники. — Ни хрена себе! — крякнул Острогин. — Новый год в горах, в снегу! Бр-р-р! Я, как южный человек, протестую! Я не выдержу. Сколько издевательств и сразу все одновременно! И подрыв, и заснеженные горы! — Ладно, Серега, живи и помни мою доброту! Останешься с техникой, и следить за техником, чтоб он не запил! А я, так и быть, покомандую твоим взводом, — сказал ротный. — Хороший каламбур, он мне нравится так же, как и твоя идея! — обрадовался Острогин. — Я буду мысленно с вами, ночами не спать, за вас переживать, страдальцев. — Во, гад! Уже издеваться начинает. А как его взвод без него? — поинтересовался я. — Может, я броней порулю. Еще ни разу не сачковал, все время на себе кого-нибудь тащу, да за бездельников взводных работаю. — Не переломись, Ник! — похлопал меня по спине Острогин. — Мы тебе памятник при жизни поставим, стихи посвятим, а если что с тобой случится, то и песню о тебе, павшем герое, сложим. — Дурацкие шутки в сторону, — оборвал ротный. — Солдатам обязательно взять спальные мешки, шапки, теплые вещи, рукавицы! В горах ночью будет дикий холод, вершины в снегу. Я — с первым взводом, замполит — со своим взводом. — Не со своим, а со вторым. Я не командир этого взвода. Я за замполита батальона нынче… — Хорошо, пусть будет не со своим — а со вторым. Это дела не меняет. Недорозий — с родным третьим, гранатометчики идут тоже со мной, а пулеметы отдаю взводам. Радуйтесь! Занимаем всего три высоты. — Радуемся, радуемся, — воскликнул я. — Щедрость великого и могучего султана безгранична! — Идем от предгорья и до задачи пешком. Нам дают миномет, — завершил постановку задач Сбитнев. — О-о-о, боль наша невероятна, грусть наша безмерна. Надеюсь, мины несут сами минометчики? — осторожно поинтересовался я. — Нет, несет пехота! Но только до моей задачи, и оставляют вместе с пулеметными лентами. Дальше идут налегке, все дальше и дальше и дальше. Радуйтесь! — Недорозий не умеет, а Остроге все равно. Доволен я один. Радуюсь!.. — Ники, теперь хватит радоваться. Иди к замполиту полка и не вздумай сказать, что командуешь взводом. А то нажалуешься, а мне втык будет за это. — О-о! К замполиту… Заряжаться энтузиазмом и интузазизмом. Воодушевляться и потом воодушевлять. Наполниться бредом по самое горло и затем излить его на вас, канальи. — Иди, иди. Да поскорей возвращайся. А то без обеда останешься, — напутствовал Острогин. У штабного бронетранспортера стояла группа офицеров, которых уже инструктировал Золотарев. Я подошел последним и тут же получил нагоняй. — Товарищ лейтенант! Вы остались за замполита батальона, а опаздываете! Донесения вовремя не подаете, информации об обстановке не сообщаете! Списки отличившихся за батальон отсутствуют! — Да у нас замполиты батальона почему-то все меняются или болеют, а я все время за них отдуваюсь. Почему так? — Я не об этом спрашиваю? Где списки? — Ну, я только из «зеленки» вылез. Какие списки? — Вы первым делом списки должны подать и донесение написать. — Когда написать? — Когда прибыли. — Так я десять минут, как прибыл. — Разговорчики отставить. За десять минут должны были и написать. — Бред. — Не понял, что вы сказали? — Брал, говорю, брал доклады от взводов и рот, а я очень медленно пишу. — А мне послышалось… — Послышалось, послышалось. С гор будем спускаться, на ходу писать донесение? — Когда хотите, тогда и пишите, а прибудете, сразу итоговое донесение представить. Вот танкисты и артиллеристы все успевают. А лучше всех ремрота и рота связи. Берите пример с них! — Я их даже с собой для примера могу в горы взять. Мелентий Митрашу дернул меня за рукав и зашипел: «Не нарывайся, не связывайся». — Опять демагогию разводите, лейтенант? — Нет. Рассуждаю вслух. — Рассуждать будете в одиночку, без нас! — оборвал замполит полка. — Всем подать донесения, выпустить боевые листки, провести беседы, подвести итоги первого этапа. С первым батальоном разберемся в полку. Политработники отдельные забываются, видно возгордились. Ишь, герои-боевики выискались какие! Я открыл было рот, потому что все во мне кипело, но только охнул от тычка в бок. Это острый локоть Мелентия Александровича пресек мои попытки поспорить с руководством. — Все свободны! Мелентий принялся меня поучать. — Ник, чего ты с придурком этим связываешься? Лучше промолчи! — Мелентий, да что он придирается? Гад! Специально достает. А на меня зачем батальон свалил, ты ведь старший лейтенант! — А ты — замполит первой роты! Тебе расти нужно, а я скоро домой! — Дд-да, тебе расти, командуй, — поддакнул ему Микола. — А ты вообще, жучара, закрой рот! Почему донесение вовремя мне не представил? — накинулся я на Мелещенко. — Выговор объявлю, когда в полк придем. |