Онлайн книга «Ничья земля»
Выпили все, и Матвей с Молчуном тоже. Спирт был крепок и чист, после жирной каши скользнул внутрь незаметно, не пьяня, а только согревая. — Я после того, — сказал Равви, — еще два склада нашел. И продовольствие, и техника, и оружие. Даже приборы ночного видения есть. Хочешь один? Могу подарить. — Не откажусь, — сказал Сергеев. — Равви, нам на ту сторону нужно. Как быть? Бондарев недовольно цыкнул зубом. — Как быть?! Они на переправе уже третий день сидят! Мы в начале хоронились, даже кухни не разжигали. А потом сообразили, что они нас не видят из-за леса. Вертолет раньше десяти утра не взлетает, а у нас к этому времени — все погашено. И вечером — они там пьянствуют, никуда не смотрят. — Не пойму, — сказал Сергеев, — почему они еще живы? Теряешь хватку, Равви? За Бондарева ответил Матвей, раскрасневшийся от рюмки, что твоя девица. Правда, румянец был нездоровый, пятнами по щекам. — Мы решили их не трогать. Это не вояки. Не ООНовцы. Не бандиты — откуда у бандитов вертолет? Зачем трогать тех, о ком ничего не знаешь? — Ну, почему же — не знаешь? — спросил Сергеев, прищурясь. — Ты налей, Матвей, а я вам расскажу, кто эти ребята, по моему разумению. Услышав рассказ Михаила, Равви вскочил, и зашагал по палатке, заложив здоровую руку за спину и припадая на протез — для полноты картины не хватало попугая на плече, повязки на глазу и пятидесяти килограмм веса на талии. Сильвер, да и только! Лексикон у него был еще тот, и пират бы покраснел. Религиозный лидер новой формации исчез — по палатке вышагивал полковник Бондарев по кличке Говорящая Голова, только, почему-то в кипе и с бородой. Смысл речи, если отбросить цветистые выражения, сводился к тому, что если бы он догадывался о том, кто расположился лагерем в паре километров от них, то не то, что Сабра и Шатила, а даже деревня Сонгми оказались бы санаторием, в сравнении с тем, что ожидало охотничков. Зная таланты Равви и его опыт проведения зачисток, Сергеев был склонен ему верить. — Значит так, — приказал Равви, выговорившись, — штурмовую группу — ко мне! Сколько снайперов у нас там в охранении? — Трое, — ответил Матвей. — Связь с ними есть? — Есть. Пока приказано соблюдать радиомолчание. В палатку влетел молодой, лет двадцати пяти, парень, небольшого роста, хрупкий, стриженный коротко, почти налысо и лопоухий до смешного. Но с таким взглядом глубоко посаженных карих глаз, что желание смеяться отпадало немедленно. — Командир штурмовой группы… Начал, было, он, но Равви махнул рукой и сказал: — Вижу, что прибыл! Вот что, Вадюша, бери своих архаровцев и дуй к вертолету. Занимайте позицию и ждите вот их, двоих — он указал на Сергеева и Молчуна. — Как подойдут — атакуйте. Пленных не брать. Будут живые — допросить и в расход. Дальше сопроводишь через мост, если надо — дашь, кого из своих, до места довести. Ты Сергеева знаешь? Вадим бросил на Михаила быстрый взгляд и кивнул. — Помню. Виделись. — Ну и отлично! Там, на позиции в гнездах — три снайпера. Они помогут. Используй. — Хорошо, командир. — Сказал парень чуть не по-уставному. — Разрешите исполнять? — Давай, работай! — Равви, — сказал Матвей, вполголоса, когда командир штурмовиков выскочил вон, — может быть не надо? Пусть себе… Что мы, Мишу в другом месте не переправим, конце концов… Ребят же положим. Равви глянул на него так, что будь Мотл попугливее, точно бы попытался убежать. — Отдохнуть сейчас не приглашаю, — обратился Равви к Сергееву и Молчуну, — как я понял, времени у вас нет. А вот, если будет у вас на то желание — погостить попозже, так это в любой момент. Милости просим! Ты проводишь, Мотл? — Провожу, — сказал Матвей. — И в дорогу пусть соберут ребятам. — Хорошо, Равви. — И ночного видения прибор пусть положат, я обещал. — Хорошо, Равви. — Рад был видеть тебя, Миша. Предложение мое остается в силе. — Спасибо, полковник, я подумаю. — Ты всегда так говоришь. — Дамаск далеко, — сказал Сергеев, — и ты, пока, обойдешься и без меня. Но за приглашение — спасибо. Равви улыбнулся. С одной стороны у него во рту были стальные коронки, отчего улыбка получалась несильно приветливой. — Пошли, — сказал Матвей от входа, — скоро девять. В десять они обычно взлетают. На улице стало еще холодней. Изо рта шел пар, трава быстро покрывалась инеем. Судя по всему, к ночи могло быть намного ниже ноля. Хоть зимы после Потопа были теплыми, но климат был неровным, и временами становилось так холодно, что столбик термометра опускался до минус двадцати, двадцати пяти, чтобы через несколько дней опять взлететь на плюсовые отметки. — Есть что-то, что тебе конкретно нужно, — спросил Матвей, пока они шли к фургону с продовольствием. — Ну, там — патроны, гранаты. Сергеев покачал головой. — Лекарства? — Спасибо, Матвей, все есть. Еды немного возьму, и таблеток обеззараживающих для воды — у нас кончаются. А прибор, что полковник говорил — не надо. Зачем он мне? — Если я не выполню приказ — старик огорчится. — А кто ему скажет? — Я. Я ему никогда не вру. — Договор у вас такой? — Религия не позволяет. — Слушай, Матвей, ты хоть мне не заливай, на счет религии. Я же тебя не первый год знаю. Прямо уж, если соврешь — у тебя язык отсохнет. — Тогда зачем глупые вопросы задаешь? Не вру я ему — и все. — А мне — соврешь? — И не сомневайся. Кто ты мне? — Матвей невесело улыбнулся. — Гой. Хоть и наш, но, все равно, гой. Они остановились возле фургона, и Матвей постучал костяшками пальцев по крашенному зеленой краской борту. В ответ на стук, из-под полога высунулась заспанная женщина, с волосами, прикрытыми черной косынкой, завязанной на манер банданы. Из-под банданы лезли на лоб рыжие непокорные пряди. Увидев Мотла, она улыбнулась, сразу сделавшись моложе и привлекательнее, и, через минуту, перед Молчуном и Михаилом лежали несколько упаковок армейских сухарей, банки с тушенкой, пакет с вяленым мясом, соль в белой тряпице и десяток бульонных кубиков. Матвей нетерпеливо переступал с ноги на ногу, пока они паковались и, дождавшись, наконец, быстрым шагом отвел их к палатке с оборудованием, где вручил Михаилу таблетки и тяжелую коробку с прибором. — Ты уверен, что патронов не надо? — спросил он еще раз. — Хватит, — сказал Михаил. — Нести тяжело. Но за заботу — спасибо. |