Онлайн книга «Острова в океане»
– Чертовка, – сказал он. – Как ты попала сюда? – Очень просто – из Камагуэя. На них стали оглядываться, и он приподнял ее, все так же тесно прижимая к себе, и еще раз поцеловал, а потом снова поставил на пол и взял за руку и потянул к столику у стены. – Здесь нельзя так, – сказал он. – Нас могут арестовать. – Ну и пусть арестуют, – сказала она. – Знакомься, это Гинни. Моя секретарша. – Привет, Гинни, – сказал Томас Хадсон. – Помогите мне усадить эту сумасшедшую за столик. Гинни была симпатичная, очень некрасивая девица. Одеты они обе были одинаково: офицерская куртка, только без знаков различия, рубашка с галстуком, юбка, чулки и ботинки на низком каблуке. На голове пилотка, а на левом плечо нашивка, каких Томас Хадсон раньше никогда не видал. – Сними пилотку, чертовка. – Не полагается. – Сними. – Ну так и быть. Она сняла пилотку и тряхнула рассыпавшимися волосами, а потом, откинув голову, посмотрела на Томаса Хадсона, и он увидел знакомый открытый лоб, и знакомую колдовскую волнистость волос все такого же цвета спелой пшеницы с серебристым отливом, и высокие скулы, и чуть запавшие щеки под ними, чуть запавшие, от чего, как ни взглянешь, так и защемит сердце, и плосковатый нос, и размазанные его поцелуями губы, и прелестный подбородок, и линию шеи. – Как я выгляжу? – Сама знаешь. – Тебе уже приходилось целовать женщину в таком костюме? И оцарапываться о пуговицы армейского образца? – Нет. – А ты меня любишь? – Я тебя всегда люблю. – Нет, а вот сейчас, сию минуту – любишь? – Да, – сказал он, и у него запершило в горле. – Тем лучше, – сказала она. – Плохо бы тебе было, если б не любил. – Ты сюда надолго? – Только до вечера. – Я хочу еще поцеловать тебя. – Ты же сказал, что за это нас арестуют. – Ладно, потерпим. Что ты будешь пить? – Есть тут порядочное шампанское? – Да. Но есть и местные напитки, которые очень хороши. – Очевидно. Сколько порций ты уже выпил сегодня? – Не знаю. Десять или двенадцать. – Но пьяного в тебе только тени под глазами. Ты влюблен в кого-нибудь? – Нет. А ты? – Потом разберемся. Где твоя стерва-жена? – В Тихом океане. – Хорошо бы поглубже. Саженей так на тысячу. Ох, Томми, Томми, Томми, Томми, Томми. – Ты в кого-нибудь влюблена? – Кажется, да. – Негодяйка. – Ужасно, правда? Первый раз мы встречаемся после того, как я ушла от тебя, и ты ни в кого не влюблен, а я влюблена. – Ты ушла от меня? – Это моя версия. – Он славный? – Он? Да, очень славный, как бывают славными дети. Я очень нужна ему. – А где он сейчас? – Это военная тайна. – И ты туда едешь? – Да. – К какому ты принадлежишь ведомству? – Мы – СОДВ[105]. – Это все равно что УСС[106]? – Да нет же, глупый. Не прикидывайся дурачком и не строй из себя обиженного только потому, что я влюблена в кого-то. Ты же ведь не спрашиваешь моего совета, когда собираешься в кого-то влюбиться. – Ты его очень любишь? – Я вовсе не говорила, что я его люблю. Я сказала, что влюблена в него. А хочешь, сегодня даже и влюблена не буду, раз тебе это неприятно. Я ведь здесь только на один день. Я не хочу быть нелюбезной. – Ну тебя к черту, – сказал он. – Может быть, мне взять машину и вернуться в отель? – спросила Гинни. – Нет, Гинни. Мы сперва выпьем шампанского. У тебя машина есть? – спросила она Томаса Хадсона. – Есть. Стоит там на площади. – Можем мы поехать к тебе? – Конечно. Позавтракаем здесь и поедем. А можно прихватить чего-нибудь и поесть дома. – До чего это замечательно вышло, что мне удалось попасть сюда. – Да, – сказал Томас Хадсон. – А откуда ты вообще знала, что здесь можно кое-кого встретить? – Мне сказал один человек на аэродроме в Камагуэе, что ты здесь бываешь. И мы решили: не найдем тебя, посмотрим Гавану. – Так давай посмотрим Гавану. – Нет, – сказала она. – Пусть уж Гинни одна смотрит. А может быть, у тебя кто-нибудь есть, кто бы показал Гинни Гавану? – Найдется. – Только к вечеру мы должны вернуться в Камагуэй. – В котором часу самолет? – В шесть, кажется. – Все устроим, – сказал Томас Хадсон. К их столику подошел молодой человек, кубинец. – Простите, пожалуйста, – сказал он. – Мне хотелось бы получить у вас автограф. – С удовольствием, – сказала она. Он подал ей открытку с изображением бара и Константе за стойкой, сбивающего коктейль, и она расписалась актерским размашистым почерком, так хорошо знакомым Томасу Хадсону. – Не стану говорить, что это для моей маленькой дочки или для сына-школьника, – сказал молодой человек. – Это для меня самого. – Тем приятнее, – сказала она и улыбнулась ему: – Очень мило, что вы меня попросили об этом. – Я видел все ваши фильмы, – сказал молодой человек. – Я считаю вас самой красивой женщиной в мире. – Чудесно, – сказала она. – Пожалуйста, продолжайте считать так. – Не окажите ли вы мне честь выпить со мной? |