Онлайн книга «Манхэттенский ноктюрн»
– Превосходно. Он кивнул и открыл первый ящик: – Вы хотите все их просмотреть? – Придется. – А почему бы вам не спросить у меня о том, что вы ищете? – Интересно… – Да просто я могу рассказать вам обо всем, что находится в этих ящиках. – Неужели? – Точно. – Ну, тогда поведай мне о Салли Жиру. – Кинорекламная фирма по организации общественного мнения, – начал он речитативом. – Есть отечественная компания и есть одна европейская, которая в Лондоне. Она… или оно, или… в общем, то, что вам нужно, занимается всякого рода информационными опросами, рекламой, предваряющей повторный прокат, к примеру, они передают видеоклипы на телевидение, ну и тому подобная чепуха. Одно время она работала на киностудии, а пару лет назад стала консультантом. Она выписывает счета раз в три месяца и каждый год прибавляет себе гонорар. По-моему, это напрасная трата денег. Знаете, ведь никто никогда не устраивал этим людям проверок или чего-то в этом роде. – Вы просто оплачиваете счета. – Все до единого. Щелкаем их как орешки. Я открыл дипломат: – Придется кое-что записать. И мы принялись разбирать, какие счета были личными, а какие имели отношение к деловым операциям. – Мы оплачиваем квартиру миссис Краули, – объяснил Рауль. – Закладную на нее плюс содержание и техническое обслуживание и все связанные с этим расходы. По правде говоря, я знаю, что происходит в ее жизни, в известной мере, конечно. Если она установит новую раковину, я увижу счет. Я действительно помню, что в прошлом году она установила новый душ. Девять тысяч долларов – за душ. – Он покачал головой, а я вспомнил, до чего хорош этот самый душ. – Мы оплачиваем все. Ее телефонные счета, ее электричество, ее кредитные карточки, все. В этом чувствовалась странная беспомощность, которой я никак не мог понять. – Какой-то бредовый образ жизни. Ни за чем совершенно невозможно проследить. – Надо думать. – А у нее вообще есть текущий счет? – Формально – возможно. – Но? – Но выписки из банковских счетов приходят сюда, и я должен их выверять, так что я знаю, что она делает. – И что же? – Да просто снимает наличные через банкомат. – И сколько в месяц? – Ну, может, пару тысчонок в месяц. – А какова тенденция поступлений? – Снижаются. – Валовой доход за прошлый год? – Наверно, тысяч восемьсот. – За этот? – Шестьсот двадцать тысяч, может, чуть больше или чуть меньше. Это потому, что графики выплат заканчиваются и авторские гонорары уменьшаются. Кинофильмы приносят большие деньги в первые несколько лет, но уже прошло некоторое время, с тех пор как последний фильм Краули… Я кивнул, подтверждая, что мне все ясно: – Как насчет будущего года? Можешь прикинуть доходы? Он вытащил ручку и записал колонку чисел, затем сложил их. – Вероятно, четыреста десять тысяч. – Снижение продолжится? – Да. – А как насчет чистой стоимости имущества? – Уменьшается. – Состояние теряет в весе. – Похоже на то. – Миссис Краули знает об этом? – Ну и вопросы вы задаете. – Так как? – Да, знает. Она иногда мне звонит. – А почему, собственно, уменьшается стоимость имущества? – Ну как почему, одни ее затраты на жизнь, включая квартиру, расходы на техобслуживание и тому подобные вещи, около четырехсот тысяч. Потом налоги на доход от состояния – это еще пара сотен тысяч. Знаете, структурирование собственности – хуже некуда, очень неудачное помещение капитала в отношении налогов. Все инвестиции – в средствах обеспечения дохода, которые облагаются налогом по более высокой ставке, чем в тех, что дают прирост капитала. К тому же еще некоторые выплаты на содержание матери миссис Краули из… – Сколько? – Две тысячи в месяц. – Что еще? Какова, к примеру сказать, плата за услуги адвокатской фирмы? И вот тут в его голосе послышался холодок, и он неохотно ответил: – Она рассчитывается по проценту от суммарной стоимости активов, проценту от брутто-дохода за год и перечисленным по пунктам законным расходам на ведение всех этих дел. – Да хватит тебе, давай цифру. – Ну, может, тысяч пятьдесят. – Что еще?. – Еще платный интернат для престарелых, где находится мистер Краули, отец. Это что-то около шести тысяч в месяц. У них много пациентов «Медикейда», [12] за которых они не получают приличной компенсации от федерального правительства, и поэтому выставляют бешеные счета на пациентов, за которых платят частным образом, и мы должны оплачивать буквально все: лишние носки, посещения врачей-специалистов и тому подобную ерунду. К примеру, новую трость. Сюда приходят все служебные документы и медицинские отчеты. Поначалу меня это сильно беспокоило, но Джейн спросила миссис Краули, не желает ли она, чтобы все это пересылали ей, но та отказалась. Здесь есть и другие счета, за отца. Ну, там всякие персональные медсестры, слуховые аппараты, посещения опекуна, ящики с фруктами на Рождество, челюстная хирургия… – А кто у него опекун? – спросил я. – Какая-нибудь соседка за мизерную плату? – Да нет, адвокатская фирма. – Не понял. – Ну, ладно, давайте объясню. – Он вывалил на стол содержимое одного из ящиков и аккуратно разложил бумаги. Через несколько секунд он выудил документ, в верхней части которого стояло название фирмы «Сигал энд Сигал», находившейся в Квинсе. Я похолодел. Фирма «Сигал энд Сигал» объявила себя банкротом в тот же самый день, что и «Сигал Проперти Менеджмент», бывший владелец дома номер 537 по Восточной Одиннадцатой улице. – Вот, смотрите, здесь перечислены посещения мистера Краули. Я проверил эту бумагу. Там были дотошно перечислены визиты миссис Нормы Сигал дважды в неделю за период помесячного выставления счетов. Каждый визит обходился имущественному фонду в пятьдесят пять долларов. Это должна была быть та самая престарелая Норма Сигал, которую миссис Вуд обнаружила в своих базах данных. – Пятьдесят пять долларов за посещение, а я понятия не имею об этих платежах, – заговорил Рауль. – Что-то вроде районной адвокатской конторы. Взглянув на счет платного интерната для престарелых, нетрудно понять, что он находится по соседству. Тот же самый почтовый индекс. |