Онлайн книга «Темный мир. Равновесие»
За окном выглянуло солнце. Я протянула руку над столом – тень от моей ладони упала на колбасный кружочек со следами зубов. – Тени… что это такое? Гриша вздохнул: – Фрагменты враждебной материи… оформленные в человекоподобных существ. Примерно так. Там, где они сидят – в чужом пространстве, которое мы для простоты называем Темный Мир, – недостаточно ресурсов, они лезут к нам, ну, как клещи в лесу – на тепло, на свет. Я обнаружила, что растираю висок, то самое место, где видела у Насти призрачную «татуировку»: – Моя соседка в общежитии… – Жертва, – авторитетно кивнула Лиза. – Что с ней будет? Гриша и Лиза переглянулись. – Она жива, – сказала Лиза с некоторым сомнением в голосе. – А что, могла умереть?! – Разные бывают Тени, – сказала Лиза и поджала губы. – Некоторые жизнь высасывают… Некоторые отбирают время… – А эта конкретная? Они не спешили отвечать. – О чем парилась твоя соседка? – спросил после паузы Гриша. – Ну… что ее волновало в тот вечер? – Проблемы с парнем. Она его ждала, он не пришел, она обиделась… – Ты не помнишь, Тень при этом что-то пила или ела? – Не… Подожди, пиво! Она пила пиво из горлышка, как шпана под забором! – Выпила до дна или что-то осталось? Я вспомнила бутылку, пролетевшую мимо моей головы, звон стекла и хруст под ногами. – Все выпила. – Не повезло твоей соседке, – сказала Лиза. – В смысле? Они опять помолчали. Переглянулись. У меня заболело сердце. – Любовь, – сказала Лиза. – Тень высосала из твоей соседки ее любовь, и мы не успели прервать транзакцию. Гриша потянулся, хрустнул суставами: – Так, девчонки, я спать. Ночку честно отдежурил… – Что с ней теперь будет? – я не давала Лизе отвести глаза. – Ничего. Так и будет жить. – А… ее парень… Лиза устало махнула рукой – все, мол, не о чем говорить. – И она больше никогда не влюбится?! – Не знаю, – Лиза встала, собирая мусор со стола. – Может, когда-нибудь. Но вот та любовь, что у нее была, – ее Тень сожрала до капельки. – И мы так просто ее отпустили?! – я тоже встала. – А что с ней было делать? – очень грустно спросил Гриша. – Судить? Штрафовать? Осиновый кол вбивать? Так не поможет – это тебе не вампиры, это полностью бессмертные в нашем мире твари, их – только на выход, только в портал… Я потянулась к амулету на шее. Коснулась и отдернула руку: – Если бы я не копалась так долго… Не бегала туда-сюда, не рылась бы в урне… – Ты куда? – с подозрением спросила Лиза. * * * Прежде чем звонить, я вышла в коридор и прикрыла за собой дверь кухни. – Лебедева, мне некогда, – сказала Настя. – Я на пары. – Как ты себя чувствуешь? – Прекрасно! Прямо камень с души. – Послушай, Павлик, он на самом деле… – Да пошел он, – отозвалась моя соседка, и в голосе ее не было ни тоски, ни отчаяния, ни злости, ни единой эмоции – спутницы неравнодушия. Она говорила легко, как о картонном стаканчике. – Он тебя любит! В трубке заревел Настин фен для волос – я узнаю его из тысячи, в прошлой жизни этот фен был пароходной сиреной. – Пока! – крикнула Настя. – Мне выходить через минуту! Я обнаружила, что дверь в кухню открыта и Лиза стоит на пороге. – Ты брось себя ругать, – начала она тоном старшей мудрой подруги. – Если бы ты не нашла вовремя эту Тень – она продолжала бы крутиться вокруг универа и сосать из людей любовь. – Так что ты много людей спасла, – добавил Гриша из-за ее плеча. – И вообще, тебя надо поздравить – ты теперь работаешь в службе Доставки! – Лиза принялась жать мне руку. – Поздравляем! Я выдавила улыбку: – Спасибо… Мне на первую пару вообще-то. Я пойду? * * * Двор утопал в зелени. Стояла тишина, неожиданная для Москвы. Бетонный парапет был покрыт причудливыми граффити – не Гришиными. Обыкновенными. Старушка выгуливала йоркширского терьера. – Простите, – спросила я у нее, – что это за район? Она поглядела на меня, и в ее глазах я увидела свое отражение: беспутная девчонка, скорее всего, наркоманка, всю ночь прогуляла на чужой квартире и даже не помнит где! Страшная мысль заставила меня нервно подобраться: – Простите, а это вообще… Москва?! Старушка молчала, обдавая меня безмолвным презрением. И я бы ушла, не смея требовать ответа, но тут меня окликнули от подъезда. Лиза шла по дорожке – свежая, будто не было бессонной ночи, в джинсах и футболке. – Пошли. Я тебя подвезу. * * * У нее была ярко-синяя «Шкода», забитая в колонну припаркованных соседских машин так плотно, что я в первый момент подумала: здесь не выехать. Лиза села за руль и, не повернув головы, а только по зеркалам, выбралась за несколько секунд – четко, сухо, профессионально. Я молча позавидовала. Мы выехали на улицу, чье название мне ничего не говорило. Впрочем, из всей Москвы я знаю всего несколько районов. – Эти картины у вас – они Гришины? – Нравится? Его. – Он художник? – И это тоже. Она вдруг улыбнулась: – А ты хорошо держишься. Прямо стойкий оловянный солдатик. – Я?! Шустрый внедорожник «Мерседес» грубо подрезал нас посреди улицы. – Из-за таких сволочей люди бьются, – Лиза пристально посмотрела «Мерседесу» вслед. Я увидела, как под ее взглядом вминается полированное крыло без видимых причин, как летят чешуйки краски, как дергается и кривится бампер. Машина была в двадцати метрах перед нами; водитель вильнул, от неожиданности прибавил ходу – и почти сразу же остановился. В зеркало заднего вида я могла наблюдать, как он бродит вокруг своей тачки – нахальный пацан, получивший щелчок по носу среди бела дня… – Разрыв шаблона, – пробормотала Лиза. – В другой раз подумает. – Ты даешь, – я закашлялась. Лиза кивнула: – Ненавижу этих… с куплеными правами. Один такой Гришку сбил. – Когда?! – Давно. Гришке было двенадцать лет. Почти два месяца в коме. Думали, не выкарабкается. |