Онлайн книга «Темный мир. Равновесие»
Супруги не утруждали себя предъявлением документов на проходной: Гриша подбрасывал и ловил свой баллончик с краской. – Привет, – Лиза окинула меня взглядом. – Ты не ночевала дома? – Что, так очевидно? – Нет, только для опытных глаз… Пошли. Я кивнула. Дорога на мехмат была мне уже знакома. Мимоходом подумалось, что свои-то занятия я сегодня прогуляю, а это плохо. Тут же вспомнилась картинка на экране Мишиного фотоаппарата – окровавленный труп у стены Главного здания… Мурашки по спине. И такое впечатление, что все, что творится сейчас, происходит с кем-то другим. Пипл заранее сбросил мне на почту расписание занятий Мишиной группы. Первой парой у них был английский. До появления преподши я успела заглянуть в дверь – Миша расположился у прохода во втором ряду, слева. Преподша, судя по произношению, учила студентов английскому еще в те времена, когда он был мертвым языком вроде латыни: – Welcome, companions, поторопитесь, после звонка я никого не пущу… – Духи «Серебристый ландыш», – пробормотал Пипл. – Антиквариат… И вдруг ноздри его дрогнули. Он вытянулся в струнку, как гончая: – Есть. Тень в здании. – Он поднял к уху телефонную трубку. – Лиза, Тень в здании! У меня вспотели ладони. Пипл кивнул на дверь аудитории: – Спокойно… Стой здесь, охраняй Мишу, от двери ни на шаг! И быстро ушел по коридору, на секунду задержавшись возле вентиляционной отдушины. Их с Лизой спокойствие передавалось и мне. Охота на Теней была частью их жизни и работы; они знали, что делали. Они остановят беду, нависшую над неповинным человеком. То, что записано на флешке Мишиного фотоаппарата, никогда не станет реальностью… У меня зазвонил телефон. Кто говорит? Нет, не слон; в самые напряженные моменты моей жизни звонит, как правило, мама. – Как дела? – Мама… у меня пара! – Ясно, ясно, извини… Я почему-то думала, что у тебя сегодня первой пары нет… Долговязый очкарик с выражением хронической вины на лице протрусил по коридору и сунул нос в дверь аудитории: – Sorry, I am late… – Close the door, please! – холодно велели изнутри. У очкарика закончился активный словарный запас. – Пожалуйста, разрешите, я отравился с утра, – заныл он по-русски. – У меня была рвота… Ну пожалуйста… Он говорил и кутался в шарф. Меня вдруг тоже осыпало холодом. Я вспомнила: когда еще мой амулет был при мне… Когда я смотрела на Мишу в аудитории, когда разглядывала его однокурсников, этот единственный был за моей спиной. Он и тогда опоздал… Но в коридоре душно! Окна закрыты, жара! Почему он кутается в шарф? Он и тогда кутался, мерз, дрожал! – Пипл, – прошептала я в телефонную трубку. – Сюда, быстро… Очкарик закрыл дверь, отчаявшись попасть на английский. Злоба на его бледном лице очень старила его – казалось, это не двадцатилетний студент, а по крайней мере сорокалетний желчный неудачник. – Сука… Трудно, что ли… – он развернулся и побрел прочь. Я заступила ему дорогу: – Привет. Мы встречались? Он растерялся и даже испугался: – Это что, женский вариант пикапа? Я улыбнулась по-крокодильи, во все зубы: – Зачем кутаемся? Холодно? Он попятился. Выдавил ответную улыбку. Хотел ответить… И вдруг уставился на что-то за моей спиной. В его глазах появился настоящий смертный ужас. – Лиза! Погрузку! – рявкнул Пипл в конце коридора. Очкарик развернулся и пустился бежать. Казалось, он размазывается на бегу, проникает сквозь пространство, перемещаясь неестественно быстро; я бросилась за ним, сознавая, что на меня вся надежда, потому что Пипл и Лиза, конечно, не успеют. Но он исчез! Я вылетела на лестницу, завертела головой, не понимая, как мог довольно крупный очкарик раствориться в воздухе. Где-то наверху послышался топот, затрещала, раскачиваясь, кабина лифта, и я с опозданием поняла, что не дилетанту тягаться с профессионалами в их нелегком труде. Сколько Теней уже переловили эти трое? Что им один очкарик?! А между тем мне доверили пост, и я самовольно его оставила. Рысцой, прежде чем вскроется должностное преступление, я вернулась к двери аудитории, за которой кто-то бекал и мекал на очень плохом английском… Интуиция велела мне заглянуть внутрь. Место у прохода во втором ряду слева пустовало. – Где он?! – закричала я, прервав студента, который с мученическим видом пытался рассказать про Тауэр-Бридж. Преподавательница поглядела задумчиво: – Куда катится старейшее учебное заведение… – Его вызвали в деканат, – ответил кто-то из Мишиных однокурсников. – Только что. Я закрыла дверь. Холод пробирал меня до костей, как того несчастного очкарика. Холод и жуть. Может быть, ничего страшного? Мало ли по какой надобности студента вызывают в деканат… Дело житейское… Сейчас я пойду и встречу там Мишу, и скажу ему, что опасности больше нет – Тень нейтрализована… Зазвонил телефон: Лиза. – Дарья, мы взяли Тень. – Все, отбой тревоги?! – Нет, – что-то в ее голосе заставило меня еще больше похолодеть. – Этот два месяца никого не жрал, постился… В здании есть другая Тень. Миша на месте? – В деканате… – Что?! – Его вызвали в деканат… – А ты где была?! Лиза добавила длинное непечатное выражение. Раньше я никогда не слышала, как она матерится. – Здесь… я не успела… – Стой там и жди! Мы сейчас будем! Связь оборвалась. Я облизнула очень сухие губы… Мишин ролик снова и снова повторялся у меня перед глазами. Прыгает камера… Бегут любопытные… Чужие ноги на траве… Мертвый парень, окровавленный подбородок, стеклянные глаза… «Я не знаю, к кому мне с этим идти…» Он мне доверился! Он верил, что я спасу его! Вот, в сумке, его ключи и недопитая бутылка с молоком, которую он оставил мне на кухонном столе. А у меня нет амулета. Ничего не вижу, кроме бытового привычного мира: коридор с высоченными потолками. Старинный паркет. Массивная дверь аудитории, свет из окон… Я зажмурилась очень крепко. И я представила себе, что мой амулет – подарок отца – здесь, на цепочке, никуда не делся. И сейчас я сожму его в кулаке, и увижу, куда пошел Миша, и смогу ему помочь… В этот момент у меня была очень сильная воля. И очень мощная фантазия. Я понимала: или я увижу, или Миша умрет. |