Онлайн книга «Ружья стрелка Шарпа»
У каменного моста лейтенант приказал остановиться. Зеленые куртки еле стояли на ногах. Карета тряслась по камням где-то за перевалом. – Рота! – Громоподобный голос лейтенанта заставил некоторых стрелков вздрогнуть. – Оружие на землю! Стрелки с облегчением уложили на землю тяжеленные ружья и принялись отстегивать штыки и ранцы. Шарп отделил тех, кто утром был трезв, остальным приказал снять шинели и сапоги. Солдаты решили, что он спятил, но, привыкшие к офицерским причудам, поснимали одежду под мрачным взглядом лейтенанта. На вершине холма показался экипаж, и Шарп рявкнул на стрелков, чтобы они смотрели перед собой и не крутили головой. – Я никому не разрешал напиваться, – ровным, беззлобным голосом сказал Шарп. – Надеюсь, что сейчас вам плохо. Стрелки поняли, что гнев Шарпа миновал, некоторые заулыбались, показывая, что им действительно не сладко. Шарп тоже широко улыбнулся. – Хорошо. Теперь прыгайте в воду. Все. Солдаты вытаращили глаза. Громыхание экипажа и визг тормозов становились громче. Шарп зарядил ружье с проворством человека, получившего хорошую армейскую подготовку. Не веря своим глазам, стрелки смотрели, как он поднял к плечу медный приклад и навел ружье на первые ряды. – Я сказал, прыгать в воду. Вперед! Шарп взвел курок. Солдаты кинулись в реку. Высота насыпи под мостом достигала восьми футов, река, вспухшая от талых снегов и дождя, была глубиной фута четыре. Шарп стоял на парапете и следил, чтобы каждый солдат окунулся в ледяную воду. Колеблющихся он подбадривал ружьем: – Ты! А ну окунай чертову голову! Харпер! Ныряй, дружище, ныряй! Трезвые, раненые и помилованный из уважения к званию сержант Уильямс избежали кары. – Сержант! Построить людей на берегу! В три шеренги! Быстро! Дрожащие стрелки повыскакивали из воды и построились в три шеренги. Карета остановилась, из дверей выглянул взволнованный Джордж Паркер. – Лейтенант? Моя дорогая супруга очень переживала, что вы оставили нас позади… Увидев мокрых, несчастных людей, Джордж Паркер осекся. Челюсть его отвисла. – Это пьяницы. – Шарп говорил громко, чтобы солдаты могли его слышать. – Они нажрались как свиньи, они ни на что не годны, черт бы их всех побрал! Я выжимал из ублюдков проклятый спирт. Паркер отчаянно замахал рукой, стараясь остановить богохульство, но Шарп отвернулся и скомандовал: – Раздеваться! Наступила пауза. – Я сказал, раздеваться! Солдаты разделись догола. Сорок обнаженных мужчин дрожали под моросящим дождем. Шарп подошел ближе. – Мне наплевать, если вы все, к черту, сдохнете. – Слова лейтенанта произвели впечатление. – В любой момент – слышите вы, ублюдки? – на этой дороге могут показаться французы. – Шарп ткнул через плечо большим пальцем. – Я решил вас здесь оставить. Все равно вы ни на что не годны. Я думал, что вы стрелки. Я думал, что вы лучшие. Но мне приходилось видеть дерьмовые батальоны ополчения, которые были лучше вас! Я видел дерьмовых кавалеристов, которые больше походили на солдат! – Следующее оскорбление вытерпеть было тяжело, и все-таки Шарп решился: – Я видел паршивых методистов, которые оказались круче вас, ублюдков! Миссис Паркер распахнула шторки, чтобы положить конец богохульствам, но, увидев голых мужчин, завизжала, и шторки закрылись. Шарп смотрел на своих солдат. Они попали в беду, оказались далеко от дома и далеко от военных складов, с которых получали еду и одежду. Но они все равно оставались стрелками и подчинялись уставу. Это слово напомнило Шарпу о майоре Виваре и его трех правилах. С маленькой поправкой они подойдут и стрелкам. Шарп заговорил менее суровым голосом: – С этого дня мы вводим три правила. Всего три правила. Нарушите хоть одно – и я вас с грязью смешаю. Ни один из вас не имеет права что-либо украсть без моего разрешения. Ни один из вас не смеет напиться без моего разрешения. И все вы будете драться как черти, когда появится противник. Понятно? Молчание. – Я спросил, понятно? Громче! Громче! Громче! Голые люди прокричали о своем согласии. Они вопили во все горло, лишь бы этот сумасшедший оставил их в покое. Теперь они окончательно протрезвели. – Сержант Уильямс! – Сэр? – Надеть шинели! У вас два часа. Развести костры, высушить одежду. Потом строиться. – Слушаюсь, сэр. Карета застыла без движения, кучер-испанец равнодушно восседал на козлах. Только после того, как все стрелки надели шинели, распахнулась дверца и появилась разъяренная миссис Паркер. – Лейтенант! Шарп уже знал, чего ожидать от подобного тона. Он круто обернулся. – Вам придется помолчать, мадам! – Я буду… – Молчать, черт бы вас побрал! – Шарп пошел к карете, и миссис Паркер, опасаясь насилия, захлопнула дверцу. Шарп, однако, направился к багажному отделению, откуда вытащил стопку Новых Заветов. – Сержант Уильямс! Растопка для костров! – Он швырнул книги на лужайку. Джордж Паркер решил, что весь мир сошел с ума, и хранил дипломатическое молчание. Спустя два часа стрелки в благочестивом молчании двинулись к югу. К полудню дождь утих. Дорога слилась с другой, более широкой и грязной, что значительно замедлило продвижение экипажа. Зато, как добрый знак, справа показалась полоска воды. Она была слишком широкой для реки и могла означать либо озеро, либо глубокий, наподобие шотландских, залив океана. Джордж Паркер предположил, что это затопленная долина, а значит, недалеко и море с патрульными английскими судами. Эта мысль приободрила людей, так же как и места, по которым они следовали. Дорога пролегала через пастбища, иногда перемежающиеся рощами, каменными стенами и небольшими ручьями. Склоны были пологи, попадались богатые с виду фермы. Шарп пытался припомнить порванную Виваром карту. Выходило, что они значительно южнее Сантьяго-де-Компостела. Покорный вид стрелков приглушил отчаяние прошедшей ночи. Радовала близость моря. Возможно, уже в следующем городке найдутся рыбаки, которые согласятся доставить их на английский корабль. Шагающий рядом с Шарпом Джордж Паркер жизнерадостно подтвердил: – Даже если мы не найдем корабль в ближайшем городке, до Лиссабона нам идти не придется. – Вы уверены? – В Оронто обязательно будут английские корабли с вином. А до Оронто меньше недели. Одна неделя до свободы! Шарп радовался как ребенок. Одна неделя быстрого марша в разваленных сапогах. Одна неделя, и больше не надо будет никому доказывать, что он способен продержаться без майора Вивара. Одна неделя дрессировки стрелков, превращения их в боеспособную единицу. Одна неделя с Луизой Паркер, а потом еще две на корабле, идущем на север навстречу бискайским ветрам. |