Онлайн книга «Право на возвращение»
— БЕННИ! Коридор повернул, Брам преодолел последние пятнадцать метров и распахнул дверь в большую комнату, подняв облако пыли. Под скрещенными стропилами просевшей от старости крыши спиною к нему стоял Бенни. Сквозь чердачное окно широким потоком лился солнечный свет, и в нем таинственно мерцали поднявшиеся в воздух пылинки. Малыш смотрел вниз, в провал, на краю которого стоял. Хендрикус беспомощно гавкал рядом с ним. Брам схватил Бенни за руку прежде, чем тот успел обернуться. Он оттащил сына от дыры и крепко обнял. Потом, задыхаясь, опустился перед ним на колени и вгляделся в лицо, ища на нем виноватое выражение. Ничего подобного: Бенни продолжал мечтательно смотреть в сторону дыры. Он мог свалиться с высоты в пять метров. Мог сломать себе шею. — Бенни, Бенни, послушай меня. Голос Брама дрожал, он не знал, какое из его чувств сейчас сильнее: злость или облегчение. Бенни выглядел сонным и заторможенным, словно не успел проснуться или наглотался наркотиков. — Бенни, пожалуйста, — никогда-никогда больше так не делай, ладно? Слышишь? Никогда больше не приходи сюда. Ты можешь упасть туда, вниз. Это очень опасно. Сперва тут надо все починить и исправить. Тогда ты сможешь здесь играть. Слышишь? Бенни кивнул, но Брам не был уверен, что сын понял его слова. Малыш был словно в полусне. Может быть, он спит на ходу? Может быть, Бенни — лунатик? — Бенни — никогда, ты меня слышишь? Обещаешь? На лице малыша появилось изумленное выражение, но он все еще молчал. — Бенни? Ты помнишь, как оказался здесь? Только теперь Бенни, наконец, очнулся. Он поглядел вокруг. — Папочка, мы где? Точно, лунатик. Надо будет сказать Рахель. Может быть, она знает, что с этим делать. — Ты сам сюда пришел, Бенни. Ты что, забыл? — Нет, — удивился Бенни. Показать его врачам. Это или лунатизм, или «рассеянное внимание» — короткие периоды потери сознания, как при легкой форме эпилепсии. Браму хотелось защитить его, он протянул вперед руки и сказал: — Иди сюда, малыш. Шагнув вперед, Бенни оказался меж его сильных рук, и Брам крепко прижал к себе хрупкое тельце малыша. Не о том ли предупреждали ночные кошмары, что сын может провалиться сквозь дыру в потолке? Не для того ли отец подарил им Хендрикуса, чтобы пес успел предупредить Брама? Все это беспочвенный магический бред. Брам проглотил готовые пролиться слезы, взял сына на руки и понес вниз. Пес вовремя поднял тревогу, и Брам решил ничего не говорить Рахель. 3 Рахель нравилось обедать около восьми вечера, а Брам считал, что Бенни не должен есть так поздно. Но сейчас она сидела в самолете и не могла помешать Браму поставить перед сыном полную тарелку спагетти в шесть пятнадцать. Брам был абсолютно не способен к готовке, этим занималась Рахель. Когда она подавала им сложные индийские блюда, приправленные травами, названий которых он так и не сумел запомнить, дом наполнялся азиатскими ароматами, незнакомыми этим старым стенам. А Брам перемешал спагетти с тефтельками в томатном соусе и шпинатом. На сладкое, конечно, мороженое. Узнай об этом Рахель, она бы его отругала: слишком мало витаминов, запретная говядина (Бенни был без ума от мяса). Вдобавок он сидел на полу у телевизора, поставив тарелку на низкий стеклянный столик, и обедал под аккомпанемент своей любимой программы: они купили спутниковую антенну и могли принимать две сотни каналов. — А зачем нужны червяки? — спросил Бенни. «Странная ассоциация, — подумал Брам, — наверное, из-за спагетти». — Я не знаю, зачем. А зачем птички? — Потому что есть воздух, — заметил малыш, облизывая губы. — Может быть, червяки заводятся оттого, что земля влажная, — нашелся Брам. — А в доме откуда столько червяков? Бенни сидел на полу, спиной к Браму. Хендрикус лежал возле него в ожидании подачки. Они смотрели мультик, герои которого выглядели странно и странными голосами несли полную чушь. Брам не понял, что Бен имеет в виду. Он спросил: — Где червяки? — Наверху. — Где наверху? — Наверху, — повторил Бенни. Брам заметил, что Бену трудно справляться с длинными макаронами. — Погоди. — Не вставая с пола, он придвинулся к сыну и порезал спагетти так, чтобы их было удобнее есть. Рахель пыталась научить Бена накручивать спагетти на вилку, но уроки не имели успеха. — Я червяков не видел, — заметил Брам. — А я видел. Может быть, где-то есть гнездо — всякое может случиться, когда крыша течет. Или у червяков не бывает гнезд? Или это какие-то особенные червяки? — Ты должен как-нибудь показать их мне, — сказал Брам. — Они там, наверху. Но мне ведь туда нельзя ходить? — Наверху? Где наверху? — У той дырки. — Там были червяки? — Да, внизу. Если сверху посмотреть. Оттаскивая Бенни от дыры, Брам видел пол комнаты в нижнем этаже. Чистые голые доски. Никаких червей. Дождя не было уже несколько недель. Черви там просто бы не выжили. — Правда? Что случилось с его ребенком? Иногда у Брама бывало чувство, что Бенни где-то далеко, заблудился в своих мыслях. Может быть, у него — легкая форма аутизма? Он был сильным и добрым мальчиком, легко ладил со всеми и не имел проблем с учебой. Но периоды бешеной активности сменялись минутами полного отсутствия, словно сознание его на время отключалось или он полностью погружался в себя, увлекшись блужданием в лабиринте собственных мыслей. Четыре года назад, в тель-авивских яслях, за десять минут до теракта Рахель пришлось вынуть Бенни из кроватки и вынести наружу, потому что он плакал так громко, что мог разбудить остальных малышей. Она вышла на улицу и пошла по тротуару, укачивая его и напевая песенку. Когда она отошла довольно далеко, Бенни успокоился. Но стоило ей повернуться и сделать всего несколько шагов в сторону «Тихого океана», как Бенни заплакал с новой силой. Она остановилась. Что делать? Купить ему укропной водички? Или самой сварить корень сладкого укропа, остудить и дать малышу попить? Она снова повернулась в сторону яслей и увидела вспышку пламени. Взрыв был так силен, что ветер ударил ей в лицо, взметнув волосы. И она побежала прочь, оберегая свое дитя. Бенни плакал. Через несколько дней, когда они немного успокоились и снова смогли разговаривать друг с другом, Рахель сказала: — Знаешь, я все время это чувствую — Бенни нас спас. Если бы он не заплакал… — Его мучили газы, — ответил Брам. — Мы должны благодарить газы в его животе? Или бактерии? Вирусы? |