Онлайн книга «Все сюрпризы осени»
– Неужели? – удивилась мама. – Это еще раз доказывает то, что она живет не своей жизнью. А что это за мальчик – Тимур Юсупов? Этого вопроса я никак не ожидала. С чего это вдруг мама заинтересовалась Юсуповым? – Просто одноклассник, а что? – насторожилась я. – Ничего, – улыбнулась мама. – Но мой тебе совет. Держи свои личные отношения подальше от ушей и глаз Марины Борисовны. Подобные доброжелатели могут испортить жизнь даже такой симпатичной девочке, как ты. И мама щелкнула меня по носу. – Значит, ты не сердишься? – спросила я. – Сержусь! На вашу классную! – к маме вернулось чувство юмора. – Слишком глубоко копает и не в том месте. Клада не найдет, а могилу своему здоровью выкопать может. – Ну, могила – это ты махнула, – робко улыбнулась я. – Выходит, ты не веришь тому, что она порассказала? – Вот еще глупости, – и мама обняла меня. А я так обрадовалась, что чуть не разревелась от счастья. * * * Наступил октябрь. Осень покраснела, побурела, укрылась шоколадной крошкой. День сузился, как сощуренный глаз. Зато ночь раскинулась густая, широкая. По утрам все труднее было вставать, а тучи и моросящие дожди отбивали всякую охоту к прогулкам. Как-то вечером я бежала из магазина, вжав голову в воротник куртки. Ветер казался мне колючим, в воздухе висел туман. Этим вечером не шел дождь, но влажность была такая, что казалось, ты вдыхаешь воду, а не кислород. Коробки домов подрагивали, будто проплывая в серой дымке, и все вокруг выглядело немножко нереальным. Вдруг навстречу мне из тумана выбежал пес. Пятнистый бигль гулял без поводка, но с ошейником. Он начал носиться вокруг меня с такой радостью, словно я походила на мозговую косточку. Я присела на корточки и, не удержавшись, потрепала его по голове, чем вызвала еще большее оживление. И тут из мглы послышалось настойчивое: – Алька, Алька! Я оторопела, зато пес мигом смылся, лишь вильнув на прощание из тумана хвостом. Мне бы в этот момент поскорее встать и сделать ноги, но не тут-то было – я так и застыла на корточках, зорко всматриваясь в даль. Кто же меня звал? Пока я размышляла в такой своеобразной позе, пес вернулся и начал крутиться вокруг с прежним восторгом. – Алька, да куда же ты! – хозяин был совсем рядом. И я узнала этот голос. Наверное, узнала еще с первого раза, поэтому и не смогла двигаться. Только в первый момент узнала не головой, а чем-то другим – там, внутри, где у меня уже застрял комок. Тимур вырос из тумана, как в фильме, – из ниоткуда, но как будто все только его и ждали. Пес отбежал от меня и весело приветствовал хозяина. Юсупов тоже присел на корточки, чтобы пристегнуть собаке поводок, и тут-то заметил меня. Выражение любви и радости сменилось маской безразличия. – Почему ты звал меня? – спросила я. Пес вырвался из рук отвлекшегося Тимура и снова ринулся ко мне. – Я звал не тебя, а своего пса. Щенок утвердительно тявкнул. – Твоего пса зовут Алькой? – засомневалась я. – Александром, по паспорту. Не мы его так назвали – он с родословной, им имена дают заводчики. – И, поняв, что слишком разговорился со мной, Тимур отрезал: – Тебе-то какое дело? – Я думала, это меня зовут, – неуверенно ответила я. – Меня тоже Алькой зовут… – Лисицына, отвали, а? – Тимур встал, развернулся и наполовину утоп в тумане. – Алька, ко мне! Пес заметался в нерешительности. Зато я, как всегда в обществе Тимура, неожиданно даже для самой себя выдала: – Юсупов, постой, дело есть. Тимур нехотя развернулся. – Что надо? – он сделал пару шагов в мою сторону, заодно снова пытаясь посадить Александра-Альку на поводок. И все его движения казались мне такими мужественными, умелыми и ловкими, что я невольно залюбовалась. – Говори, или я пошел! – вырвал меня из пучины восторга Юсупов. Я подошла еще ближе, задрала голову, пытаясь заглянуть в его глаза цвета ночи, и решительно заявила: – Нам надо объединиться! И сама испугалась такого нахальства. А уж Тимур посмотрел на меня, как на исчадье ада, тянущее к нему свои поганые лапы. – Э-э-э? – только и смог выжать он, невольно попятившись. – Ты ведь хочешь Зябликову вернуть? – тут же нашлась я. – Так вот. Я тоже против того, чтобы она с моим братом встречалась. Выходит – у нас общий интерес. Тимур заметно успокоился, видимо, осмысливая резон моего предложения. Я между тем наседала: – Одной мне эту махину не одолеть, прости, что я так о твоей возлюбленной. – Мы с Тимуром одновременно поморщились. – Жанна и Филипп не слишком-то большая сила, особенно если говорить о силе ума. А тут именно ум и нужен! За этим я и обратилась к тебе. Ты очень умный! На этих словах Юсупов подобрел, в его взоре даже мелькнула тень удовольствия. Что еще мужикам надо! Наговоришь комплиментов с три короба – они и тают. А все думают, будто это женщинам нужны слова обожания, – ничего подобного, женщины всегда ценят поступки. Между тем Тимура надо было брать, пока тепленький, как-никак умом он и правда был не обделен. А уж нарциссизм и завышенная самооценка – это вещи в наше время настолько распространенные, что редкий человек не преуспевает в них. Это как пройти между луж в дождливый день – нужна редчайшая сноровка. – Так вот, – я погладила Альку, который воспринимал нашу беседу с максимальным оптимизмом. – Нам нужно объединить усилия и придумать, как развести Дениса с Ритой. Я со своей стороны гарантирую любое содействие. И тебя больше трогать не стану. – Ой, будто кто-то боялся, – беззлобно фыркнул Тимур и деловито продолжил: – Ладно, в этом что-то есть. По рукам, кузнечик! И прозвучало это вовсе не обидно, а даже как-то ласково, что ли. Я протянула свою ладошку к его внушительной пятерне. Рука Юсупова оказалась какой-то удобной, надежной. Так бы и не прекращала этого рукопожатия. На минуту мне почудилось, что и Юсупову не так уж противно сжимать мою кисть. Посмотрев друг другу в глаза, мы отдернули руки, но договор наш остался нерушимым. – Ладно, ты пока подумай, что можно сделать, – почему-то зашептала я. – Завтра обговорим. И рванула к дому. Хорошо, в темноте не видно было моих красных щек. – Эй, Лисицына, тебя проводить? – крикнул вслед Тимур. – Темно все же. А ты вон какая маленькая. – Не надо! Я уже большая! Продлись наш разговор еще минуту, и я разнежилась бы до костей. Чего доброго, начала бы с ним заигрывать. От этих мыслей я зарделась, наверное, до кончиков ушей. – Алька! Алька, ко мне! – донеслось из тумана. Я долго готовилась к тому, чтобы рассказать Жанне и Филиппу о своем перемирии с Тимуром. Чего доброго, подумают, что я от них отказываюсь. А этого у меня даже и в мыслях не было. Ребята они оказались мировые, верные. Но медлить тоже было нельзя. Как-никак нам предстояла коллективная работа, и я очень надеялась, что они оценят мой трофей. |