Онлайн книга «Хочу бабу на роликах!»
|
– Нет, почему, красиво. – Можешь себе представить, это тоже бабушка придумала. Боже мой, Глеб, о чем мы говорим? Бабушка больна, ей надо как можно скорее уехать, а ты с ней даже не познакомился… Послушай, у тебя завтра не найдется хоть четверть часика, а? Она живет на Арбате, возле театра Вахтангова. – Надо подумать. Я и сам хочу убедиться, что эта бабушка не миф! – Глеб! – Ладно, молчу, молчу… Везучая ты, Сашка! Вон у тебя целых два отца, а у меня и одного-то, считай, не было… – Но я же второго в глаза не видела. – Неважно, все равно он о тебе думал, даже деньги какие-то оставил… – Ты мне завидуешь? – Что я, дурак? Это я так, к слову… А деньги нам даже очень пригодятся. Хотя нет, эти деньги мы тратить не будем. – Это еще почему? – Потому что хватит тебе нас содержать. Боже, я как подумаю, что ты… что ты горбатилась на чужих людей… Сашка, ты простишь меня? Я без тебя не могу, ты же знаешь… И пусть эти деньги лежат, а я сам теперь заработаю на все, что нам нужно. Я знаю, я чувствую, теперь все будет по-другому. И главный теперь уж не посмеет говорить, что я слишком красив для Чацкого… Идиот… Знаешь, Сашка, я думаю уйти из театра… – То есть как? – А вот так! Доиграю сезон и уйду! Теперь мы не пропадем! А он пусть знает… – Глеб, ты сейчас слишком взволнован, не надо ничего делать сгоряча. Вот съездишь в Италию, а потом.. – Потом – Освальд! – Ты погоди, от разговора в ночном клубе до конкретных дел знаешь как еще далеко? – Ты в меня не веришь? – Если кто в тебя верит, то это я. И всегда верила. А иначе давно бы тебя бросила. – Сашка, ты правда меня любишь? – Глебка, ты болван! – Иди ко мне скорее!
…Утром Глеб повез меня в агентство, где я не без труда поменяла билет на воскресенье. А потом мы вместе поехали к бабушке. Ей было немного легче, и она сама открыла нам дверь. – О, Саша, ты с мужем! – обрадовалась она, и тут же в коридор выскочила Инна Кирилловна. При виде Глеба она вспыхнула: – Добро пожаловать! Заходите, заходите! Давайте знакомиться, я подруга Сашиной бабушки… Что-что, а очаровывать старушек Глеб умеет великолепно. Он поцеловал обеим дамам ручки, был весьма мил и любезен, но от кофе отказался. – Простите великодушно, но я спешу. А завтра непременно отвезу вас в Шереметьево. Во всяком случае, сделаю все от меня зависящее. – Одну минутку, Глеб Евгеньевич, – обворожительно улыбнулась Инна Кирилловна. – Я вчера была на вашем спектакле и в таком восхищении, что просто слов не могу подобрать… Глеб хотел что-то ответить, но старая дама великолепным жестом остановила его: – Но слова тут и не нужны! Я сейчас сделаю вам один презент… – Ну что вы, не стоит, – засмущался Глеб. – Нет, стоит, я вчера, возвращаясь после спектакля, решила, что непременно передам эту вещь Саше для вас, я даже не рассчитывала, что мне удастся сделать это самой. Вот, возьмите! Она протянула Глебу небольшой мешочек из зеленого бархата: – Берите, берите, и пусть эта вещь станет вашим талисманом. Глеб осторожно развязал мешочек и вытащил продолговатую бархатную коробочку. Открыл ее и воскликнул: – Какая прелесть! Это булавка для галстука, да? – Да! И эта булавка принадлежала не кому-нибудь, а самому Мамонту Дальскому! Глеб стоял в полной растерянности. – Вы мне не верите? Но это правда! Он сам подарил ее моему отцу, на его шестнадцатилетие! Видите, какой там чудесный узор на золоте? И маленький сапфирчик! – Но я не могу принять такой подарок! – Молодой человек! Вы вчера подарили мне такую радость, такое наслаждение, что я просто не могу не отдать вам эту вещь! Пусть даже вы не станете ее носить, но она должна принадлежать вам! Я так хочу! В конце концов, я гожусь вам в бабушки! Вы обязаны это принять… – Берите, Глеб, – улыбнулась бабушка, – от Инны все равно не отвяжетесь, если уж она что-то решила… – Спасибо вам огромное, но не думайте, что я это куда-нибудь заткну и забуду! Нет, я непременно буду это носить! Дело в том, что галстук я ношу только в особых случаях, так теперь в особых случаях я буду носить и эту булавку. Мамонт Дальский! С ума сойти! Я видела, что Глеб страшно доволен. Он еще раз поцеловал дамам ручки и убежал. – Ну, Инка, признавайся, ты по уши влюбилась в мужа моей внучки! – со смехом сказала бабушка. – Не стану отрицать. Но в моем возрасте это не опасно, правда, Саша? – Конечно, я вам тоже очень признательна, Глеб был в восторге, можете мне поверить. – Вот и славно! А сейчас я пойду доделывать пирог. Скоро будем пить кофе! Она удалилась. – Бабушка, как ты себя чувствуешь? – Сейчас довольно сносно, но на улицу выходить боюсь. Будем надеяться, до отлета все обойдется. Ты хорошо выглядишь, Сашенька, только немножко устала, да? – Мы вчера очень поздно вернулись, потом еще немножко ругались… – А потом мирились? – лукаво взглянула на меня бабушка. – Ох, Саша, он еще красивее, чем я могла предположить… А глаза… И обаяние… Бедная моя девочка, тебе трудно придется… Думаю, скоро ему не дадут проходу. Инка говорила, что в зале женщины визжали от восторга и, как она выразилась, была «исключительно эротическая атмосфера», какая в опере бывает… – Не знаю, я прибежала только к концу спектакля и так волновалась, когда узнала про замену… Но какой-то визг и вправду был. – Мне показалось, он тебя любит. – Мне тоже так кажется.
В аэропорт Глеб поехать не смог, у него были съемки. И мы просто заказали такси. Инну Кирилловну бабушка в Шереметьево не взяла, хотя та очень настаивала. – Нет, Инка, сиди дома! Нечего зря таскаться, да и мне надо побыть с Сашей. – Ладно уж, уговорила. И давай, как приедешь, вышли мне приглашение! Хочу на старости лет искупаться в Мертвом море! Вдруг скину десяток годков, в русских сказках самая полезная вода – мертвая… – Инка, старая калоша, ты все перепутала! – засмеялась бабушка. – Но приглашение вышлю! Тебе и Саше с Глебом! – А может, мы сразу все вместе к тебе нагрянем? – Ну конечно, ты же влюблена в Глеба, я тебя знаю! Но не получится, мне вас негде всех разместить! – Бабушка незаметно мне подмигнула. – К тому же у тебя нет заграничного паспорта, так что быстро ты не обернешься, а у нас уже скоро начнется жара… Короче, рассчитывай на осень. Самое лучшее время конец октября – начало ноября… Ну все, присядем на дорожку! |