Книга Слишком много убийств, страница 49. Автор книги Колин Маккалоу

— Ты был прав насчет «Мальволио», — сказал он. — Самое лучшее заведение в этом паршивом городишке!

Келли говорил совершенно серьезно. Кармайн почувствовал, как в нем вскипает ярость. «Сиди ровно, не дергайся!» — приказал он себе.

— Как продвигаются поиски неуловимого Улисса?

— Никак. Расскажи мне о Джошуа Батлере.

— Я ведь послал тебе отчет, Тед, — удивился Кармайн, — но если хочешь услышать его устно, изволь. Он изнасиловал и убил Бьянку Толано, потом, чтобы не быть арестованным, разжевал капсулу с цианистым калием. Преступление было совершено не спонтанно — Батлер действовал как по учебнику.

Фэбээровец громко фыркнул:

— Не дури, Дельмонико! Я хочу знать другие подробности. — Он гадко ухмыльнулся. — Птичка мне напела, что у него яйца размером с горошины.

— Что еще за птичка? — спросил Кармайн, глядя на Келли сквозь густой красный туман.

— Тебе это знать не обязательно, — самодовольно заявил Келли.

— Шутки со мной шутить вздумал, сучонок фэбээровский!

У фэбээровца отвисла челюсть, и он уставился на Кармайна, не веря своим ушам. Наконец ярость победила изумление, и Келли выпрямился на стуле.

— За такие слова морду бьют, — сказал он без тени юмора.

— Ну так давай выйдем.

В наступившей тишине Луиджи щелкнул пальцами, и Мерель с Минни тут же скрылись за стойкой; тридцать полицейских как завороженные смотрели в одну сторону.

— Ты этого хочешь? Уверен?

— Я не позволю какому-то федералу меня заплевывать! — зарычал Кармайн. — Ты идешь?

— Лучше возьми свои слова обратно! Если мы подеремся, про нас будут чесать языки от Портленда в Орегоне до Портленда в штате Мэн!

— Все умничаешь, сучонок хренов, житель мегаполисов! Ты плюешь на мой город, плюешь на мое управление — да кто ты такой, твою мать!

— Пошли, — сказал Келли, вставая.

Все произошло быстро. Двое мужчин стали друг против друга, сжав кулаки. Мощный удар агента ФБР не достиг цели, и в следующий миг фэбээровец уже сидел на земле, не уверенный, что может вздохнуть. Подняв глаза, он увидел лица полицейских в окнах «Мальволио» и протянутую руку Кармайна.

— Ну ты шустер, — сказал Тед, с трудом отдышавшись. — Все равно сучонком себя обзывать не позволю. Забудь про обед!

— Если откажешься поесть со мной, после того как я посадил тебя задницей на землю, то все будут не только языки чесать, но и зубы скалить, — весело сказал Кармайн. — Пора вам понять, что с местными надо считаться.

Они вошли внутрь и снова сели за столик.

— Спасибо, что не причинил мне видимых повреждений, — кисло произнес Келли.

— Я просто не мог дотянуться до твоей физиономии, пришлось врезать под дых, — сказал Кармайн, наслаждаясь победой. — Ну так кто поведал тебе про тестикулы Джошуа Батлера?

— Ланселот Стерлинг, начальник его отдела.

— Какой прекрасный босс! Да уж, меня на работу в «Корнукопию» не заманишь! А почему об этом не следовало знать мне?

— Да ладно тебе! Я просто… выделывался. Вот уж не думал, что ты станешь вступаться за такой кусок дерьма, как Джошуа Батлер.

Теперь пришла очередь Кармайна изумиться.

— Твою мать, мистер Келли, ты тугодум! Да, я не выношу, когда банальную сплетню возводят в статус секретной информации, но врезал я тебе вовсе не из-за Джошуа Батлера, а ради себя самого, и, черт возьми, это доставило мне удовольствие! Своего рода Бостонское чаепитие в миниатюре.

Однако в это Келли поверить не мог. Похоже, он так и не понял, на что разозлился Кармайн.

— Не отговаривайся, Дельмонико, — сказал он. — Ты вступился за Джошуа Батлера.

— Если напишешь это в своем отчете, тебе, возможно, удастся избежать нагоняя. К счастью для меня, мой босс мне доверяет. — Кармайн отодвинул пустую тарелку. — Превосходный салат. Бог мой, мистер Келли, ты ведь почти не притронулся к еде! Животик болит, а?

— Издеваешься, гад! — прорычал фэбээровец.

Кармайн засмеялся.

— Эх, двум смертям не бывать, может быть, ты мне и досье ФБР на Эрику Давенпорт дашь?

Тед Келли посмотрел на него подозрительно и после некоторого раздумья пожал плечами:

— Почему бы нет? Эрика — одна из ваших подозреваемых в убийстве Дезмонда Скепса, а нам это только на руку. Чем больше народу на насосах, тем лучше.

— Если бы ты разбирался в лодках, то знал бы, что лучший насос при пробоине — испуганный человек с ведром, — сказал Кармайн.

— Я пришлю досье, — пообещал Келли, массируя диафрагму.

— Скажи-ка, — с нарочитой непринужденностью спросил Кармайн, — твои осведомители — или, может, сплетники? — в «Корнукопии» не упоминали что-нибудь о попытке нападения на мою дочь?

Келли вытаращил глаза:

— Н-нет.

— Даже Эрика Давенпорт?

— Нет.

Келли оправился от неожиданности, но выглядел искренне обеспокоенным.

— Господи! Когда это случилось?

— Не имеет значения, — отмахнулся Кармайн. — Я Софию в обиду не дам, но самое главное — она и сама может за себя постоять. Хорошо, что об этом не болтают. Надеюсь, после нашего разговора все останется так же. Мне надо было это знать, а ты единственный, кому я доверяю — из тех, кто связан с «Корнукопией». Лучше не обманывай моего доверия, мистер Келли.

Заинтригованный Тед даже не оскорбился.

— Тебя хотели припугнуть?

— Я бы тоже так решил, если бы этот мерзавец просто ошивался вокруг. Уверен, он хотел убить мою дочь, и будь она обыкновенным ребенком, план бы удался. К счастью для меня и к несчастью для него, София — девочка необыкновенная. Ей удалось сбежать. Я узнал об этом, когда все было уже позади.

— Представляю, как она напугана!

— София? Нет. Она пропустила сегодня школу, но, насколько мы с женой можем судить, никаких душевных ран у нее не осталось. Всегда приятно самому найти выход в рискованной ситуации. Моя дочь чувствует себя победителем, а не жертвой.

— Ладно, буду слушать в оба уха — вдруг кто что-нибудь сболтнет.

— Хорошо. При условии, что твой рот будет на замке.

Досье Эрики Давенпорт было умеренно пухлым; в основном его составляли свидетельства разных людей, с которыми Эрику сводила судьба на протяжении сорока лет ее жизни. Фил Смит как-то обмолвился, что она происходит из состоятельной массачусетской семьи, однако ничто в истории детства и отрочества Эрики не давало этому ни малейшего подтверждения. Если у Давенпортов и был предок из английских первопоселенцев, то ко времени ее рождения в 1927 году сведения о нем окончательно канули в Лету. Отец Эрики работал мастером на обувной фабрике, семья имела дом в квартале, где жили рабочие и служащие. Эрика и впрямь была отличницей — в обычной государственной школе, а вот в число длинноногих красавиц из спортивной группы поддержки, как с интересом отметил Кармайн, никогда не входила. Тридцатые годы стали для семьи настоящей трагедией; обувная фабрика обанкротилась, отец потерял работу и впал в депрессию не меньшую, чем американская экономика. Он не запил и не растранжирил небольшие сбережения, но и помощи от него было мало. Мать зарабатывала уборкой домов, получала гроши и, когда Эрике исполнилось семь, засунула голову в газовую духовку. Забота об Эрике и двух ее младших братьях легла на плечи старшей сестры, которая предпочла заняться оказанием услуг иного рода, чем уборка чужих домов, — она ублажала чужих мужей.