Онлайн книга «Князь Владимир»
|
– Ничего… Тебя утешат твои жены. Я уверена, что у такого отважного воина много жен и еще больше наложниц. Против желания она сама уловила в своем голосе ревнивую нотку. А воин все так же с веселым отчаянием махнул рукой: – Я их всех отпустил! Теперь я одинок. И некому встать со мной рядом. За спиной Анны начали тревожно переговариваться. Один наклонился к Войдану, что-то шепнул на ухо. Тот кивнул, взглянул на встречающего витязя: – Что велит великий князь? Витязь развел руками: – Ему не терпится увидеть Анну во дворце. Посему он желает, чтобы ее привезли к нему немедля. Войдан все еще не спускал с него глаз. В них заблистала насмешка. – А торжественный прием? – Потом. Сумеешь передать ее мне в лодку? А ее свита пусть либо дожидается, когда их отнесут на носилках, либо едут на наших лодьях. Войдан кивнул: – Я готов. Но согласятся ли отпустить принцессу с тобой… – Со слабыми не считаются, – ответил витязь мстительно. Он прыгнул через борт, а из лодки протянул руки. Войдан неожиданно подхватил Анну на руки, шепнул, чтобы ничего не страшилась, передал в требовательно протянутые руки раньше, чем свита испуганно завизжала, кинулась останавливать. Анна замерла в могучих руках. Ей хотелось, чтобы это мгновение никогда не кончалось. Его руки были сильные и твердые, как корни дуба, от кожи пахло солнцем и морем. Он держал ее как пушинку, уже и лодья отодвинулась от дромона, а он все держал, и лишь когда тревожно завозилась в его объятиях, нехотя опустил на дощатую палубу. – Тебе не сносить головы, – шепнула она. Он неотрывно смотрел в ее чистые глаза: – Надеюсь… – Почему? – Хочу умереть на бегу. И чтобы видеть тебя… Лодью качнуло на волнах, он подхватил ее под руку и уже не отпускал. Гребцы дружно рвали весла, она видела смеющиеся лица, на нее глазели откровенно и весело, и она напомнила себе, что эти люди не знают сложного церемониала имперского двора, потому так откровенны и бесстрашны. – Ты служишь у великого императора русов? – спросила она тихо. В ее глазах было сомнение. Он был одет слишком просто, ни один император не позволит, чтобы его личные солдаты выглядели бедными. Правда, у него из-за спины торчит рукоять меча, что базилевсу под стать: рукоять украшена рубинами, а нарочито простые ножны по краям блистают бриллиантами. Но сапоги этого витязя стоптаны, растрескались от жары и пыли. Он ответил жарким шепотом: – Я служу Руси. – Будь осторожен, – сказала она одними губами. – Тебя казнят, едва выйдешь на берег… Не держи меня за руку! Он не отпустил, глаза были дерзкими. – Наш князь не обидится. Что-то насторожило в его голосе, она спросила с подозрением: – Он стар и немощен? – Гм… Второй гребец, который без напарника поднял весло и сидел, прислушиваясь к их разговору, хмыкнул. Вольдемар посмотрел на него строго: – Ты чего? Так уж немощен твой князь? Гребец, здоровенный мужик с кудрявой бородкой, почесал в затылке, перекривив рожу, подвигал кожей на лбу, изображая непосильные мыслительные процессы, ответил с сомнением: – Да, пожалуй… Девятьсот девяносто восемь жен как было, так и осталось… Уже год, как ни одной не прибавилось… Слабеет наш князь! Не сумел догнать премудрого Соломона, у того было тыща жен. Витязь сказал раздраженно: – Черт бы тебя побрал, Жидовин! Уже все знают, что князь давно отпустил всех жен… и прочих. Один ты еще не слышал! Жидовин – а теперь и Анна признала в нем иудея – опять почесал в затылке, посопел, изображая руса, даже вытер рукавом воображаемые сопли, сказал с сомнением: – Да я-то слыхивал… Но мы ж знаем, какой он хитрый! Явно где-то припрятал, чтобы тайком по ночам туда шастать, аки лис к курам… Витязь люто зыркнул, испепелил его на месте, вбил по уши в дно лодки, растер и вытер подошвы, лишь тогда с натянутой улыбкой повернулся к Анне: – Не слушай их… И это верная дружина князя! Представляешь, каково ему с таким окружением? – Почему не заменит? – спросила она с недоумением. Он отмахнулся с безнадежностью: – Другие еще хуже. На берегу блистали оружием и доспехами суроволицые воины. Осеннее солнце косыми лучами дробилось на мелких пластинах доспехов, кольцах кольчуг, шлемах и непривычно длинных, вытянутых книзу щитах. Среди воинов небольшой кучкой выделялись прибывшие ранее василики, епископы и священники в раззолоченных и пышных ризах, царьградские чиновники. Все жадно и тревожно смотрели на приближающуюся лодью. Северный ветер трепал их ризы и волосы. Все, кроме русов, ежились, прятались от ветра. Анна спросила тихо: – Я не вижу… великого князя. Вольдемар сказал заботливым голосом: – Он с нетерпением ждет тебя во дворце. Сама знаешь, ему нельзя тебя видеть до венчания. Острая тоска сжала ее сердце. Знала, что больше не увидит родного города, отныне и навеки ее землей будет эта таинственная Русь, а окружать ее будут эти свирепые люди, уже смирилась, ибо отпрыски императорских династий никогда не выходили замуж и не женились по любви, всегда это были династические браки, но внезапная встреча с этим дерзкоглазым витязем всколыхнула все тайное, что так тщательно прятала в самой глубине сердца.
Среди пожарищ и обгорелых остовов дворец правителя оставался единственным уцелевшим зданием. Даже сад вокруг дворца был не тронут, а трупы, как поняла Анна, унесли, закопали, траву заново расчистили. По саду с ножницами в руках бродили два садовника, подстригали кусты роз. Для них весь мир был здесь. Анна заметила, что Вольдемару кланяются как простые воины, как и знатные русы. Это удивило, мог бы и похвастать, потом поняла, что для него все равно мало. А то, что он ведет ее к правителю Руси, наверняка наполняет и его сердце печалью и ядом. Только он мужчина, вида не показывает… В переднем зале он шепнул ей на ухо: – Погоди минутку… Я сейчас. Он исчез, не дав сказать слова, а Войдан, что держался следом, прогудел густым успокаивающим голосом: – Все будет хорошо. – Войдан, – сказала она робко, – ты здесь мой единственный друг! Не покидай меня, пока сможешь. В его насмешливых глазах промелькнула искорка, то ли жалости, то ли сочувствия, но он лишь повторил: |