Онлайн книга «Крестоповал. Война совести»
– Дядька, что случилось? – бросился к нему перепуганный сосед. – Убег злодей. – Отчего-то Никита повеселел и улыбнулся. – Не приучен я жить в России. То меня обворовывают, то вокруг пальца обводят, то вот так, – он развел руками, – борют… В этой стране особый навык нужен. Теперь я знаю, почему вы мирских так сторонитесь. – Пойдем. – Прохор подхватил его под руку и помог встать на ноги. Никита вышел во двор и огляделся. Матвея и след простыл. Преследовать его смысла не было, тайга большая… – Что же теперь Леонтию Спиридоновичу говорить? – расстроился он, до конца осознав, какую оплошность совершил. Ведь, по сути, отпустил на волю убийцу, которого с таким трудом поймали. Он вышел на улицу. Люди уже давно разошлись по домам. Чего зазря судачить? Снова занялись своим делом. На носу посевная… – Чего же ты, человек, сказать-то мне хотел? – вслух подумал Никита, направляясь домой. – Говоришь, не виноват и стрелял не ты. А кто же тогда? Да не может быть, столько людей видели, – попытался отогнать он от себя назойливые мысли. – Однако почему меня не тронул? Может, просто крови большой забоялся? – Ну как там супостат? – спросил встретившийся на пути сосед. Не зная, что ответить, Никита махнул рукой: – А Бог его знает… Войдя во двор, увидел сидевших под навесом Самохвалова и Клима. При его появлении оба встали. Самохвалов шагнул навстречу: – Тебе, Никита Лукич, брат ключ от своего амбара отдал? – Мне, кому же еще, – ощущая некоторую робость перед «полицейскими», вздохнул он и понуро опустил голову. – Не переживай ты так! – ободряюще заговорил Клим. – Сейчас такие раны, как у твоего племянника, для врачей что семечки. – Да не об этом я, – не зная, как сказать людям, которые изловили преступника, о том, что по его вине он бежал, Никита опустился на скамью. – Как там этот урод поживает? – пришел на помощь Самохвалов. – Убег, – тусклым голосом сообщил Никита. – Как?! – в один голос почти крикнули Клим и Самохвалов. – Кто же знал, что он прыткий такой? – развел руками Никита. – Связанный был, избитый весь… – Какого черта! Мм! – Самохвалов схватился за голову. – Хвастун! – вскочил со своего места Клим, с досадой посмотрел на Никиту и поправился: – Сергей Аркадьевич! – Чего тебе? – рассеянно спросил Самохвалов, глядя перед собой. – Он за «телкой» своей все равно вернется! Надо там ждать. – За какой телкой? – Никита ровным счетом ничего не понимал. Откуда у бандита в деревне корова? Наконец до него стало доходить, что так Клим назвал пойманную раньше подругу злодея. – За бабой своей, – объяснил между тем Хвастун. – А что, ты прав. – Он ведь ни перед чем не остановится, – обрадованный тем, что и начальник так же думает, заторопился Клим. – Ему уже терять нечего. – Это точно, – поддержал его Самохвалов. – Надо из дома сейчас всех людей убрать, а самим устроить засаду. Она как себя чувствует? – Не знаю, я ее не видел. Баба моя, Агата, с ней возится, – пожал плечами Никита. – Говорит, слаба очень. – Может, прикидывается? – прищурился Клим. – А что, все может быть! – вспомнив, как его только что обманул Матвей, кивнул Никита. – Агата Ивановна! – окликнул он жену. Она возилась в огороде. Услышав Никиту, вышла и вопросительно уставилась на мужа. – Как там больная? – Лежит. – Женщина вытерла о передник руки и подошла ближе. – Отвару куриного ей дала. – Ну-ка пойдем, покажешь, – заторопился он. – Чего это ты надумал? – насторожилась супруга. – Она ведь не одета. Негоже так к женщине входить. – Не женщина она вовсе! – поднимаясь по крыльцу, озлобился он. – Сатана. Даже юбки не носит. Проходя через горницу, супруги осенили себя крестами и поклонились иконостасу. Перед входом в покои, где определили место подруге злодея, Никита заробел и встал. – Ты иди, я здесь постою, – подтолкнул он жену. – А чего я ей скажу? – шепотом спросила Агата. – Спроси, как здоровьице, может ли ходить… Агата шагнула через порог. – Что случилось? – раздался голос Марты. – Муж мой, Никита Лукич, справляется о здоровье, – робко залепетала Агата. – Спросите его, он может антибиотики достать? – Смотря какие, – выдержав паузу, ответила Агата. – Давай я у него спрошу? Здеся он, за дверью стоит. Никита Лукич слегка сдвинул занавеску в сторону, но тут же отпрянул, увидев лежащую поверх одеяла руку с крашеными ногтями: – Что стряслось? – Простыла, кажется, – слабеющим голосом сказала Марта. – Мне лекарства нужны. – Может, мед с вареньем подойдет? – охрипшим от волнения голосом спросил Никита. – Опять же жир барсучий у брата есть, – вспомнил он разговор с Леонтием о том, как они здесь врачуются. – Думаю, у меня воспаление легких, – ответила Марта. – Без флюорографии точно диагноз не поставишь. Поэтому нужны одноразовые шприцы и антибиотик… Цефтриаксон, например, или цефотаксин… – Вот незадача, совсем недавно Леонтий Лукич сына своего повез в райцентр. Знал бы раньше… – Так по телефону позвонить можно! – удивилась Агата. – Эк как у тебя все просто! – ухмыльнулся про себя Никита Лукич. – Ты такое название мудреное выговорить сможешь? – Марточке телефон дай, она и скажет, – ответила из-за занавески Агата. – Ты что, Агата Ивановна, думаешь, умнее мужика своего будешь? – озлобился он. – А как брат мой, Леонтий, запомнит, что она скажет? – Пусть он в аптеке даст трубку фармацевту, я сама все объясню, – догадалась, в чем проблема, Марта. – Вы не сказали, что с сыном Леонтия случилось? Я ведь врач. – Дружок твой его поранил, – с горечью ответил Никита. – Из ружья. – Не может такого быть, – ответила Марта. – Оклеветали его. То, с каким спокойствием и уверенностью она это сказала, удивило Никиту Лукича. * * * Несмотря на настойчивые просьбы Хвастуна и Клима устроить в доме засаду, Никита Лукич выпроводил обоих «полицейских» за ворота. Не помогли даже попытки Клима запугать старообрядца ответственностью за неповиновение властям, на что тот просто ответил: не положено врываться и чинить произвол в чужом доме, поскольку оный есть частная собственность. Покажете ордер или постановление суда, будем говорить, а сейчас пойдите прочь! – И что теперь? – спросил Хвастун, когда они с Климом оказались на улице. |