Онлайн книга «В прицеле - Олимпиада»
— И сшиты не по-русски широкие штаны, — пробормотал Голицын. — Что? — переспросил Тузленок. — «Коричневая пуговка». Мы песню такую в детстве пели. Как Алеша-пионер с друзьями разоблачили иностранного шпиона. Очень поучительная песня. — Ладно, я пошел, меня пацаны ждут. — Тузленок вытер руки и направился к выходу. — А про два ножа — это точно? — Чтоб мне хреном подавиться, — побожился Поручик. Удовлетворенный обещанием, Тузленок хлопнул входной дверью. Голицын направился в комнату, где Клавдия распаковывала привезенные образцы товара. — Принимай работу, хозяйка, мы там закончили, — сказал он и замер в дверях. Клавдия распаковывала большие тюки, вынимала и раскладывала на полу стопками веселенькие розовые коврики из пластика. Поручик похолодел. — Господи! И ты туда же? — Что я? Куда? — не поняла Клавдия. — Туда. В эту кашу с ковриками. Ты хоть понимаешь, что это контрабанда взрывчатки? Терроризм! Знаешь, сколько тебе за это полагается по Уголовному кодексу Российской Федерации? Клавдия в сердцах бросила стопку на пол: — Какая контрабанда, какой взрывчатки? Ты можешь объяснить толком? Поручик попытался объяснить. Клавдия слушала его так, словно он рассказывал ей сказку. Наконец, она спросила: — Ну, хорошо. Я согласна, взрывчатку возить нехорошо. Только при чем тут мои коврики? Теперь опешил Голицын. Столько объяснял, и все зря… — Твои коврики? — переспросил он озадаченно. — Ну да. Мои коврики, — повторила Клавдия. — А что же это, по-твоему? Бомба, что ли? Я договорилась с Михалычем… — Это не коврики, это взрывчатка, — проговорил старший лейтенант. Она расхохоталась. Поручик, растерявшись, следил за ней. Только женской истерики ему не хватало. А если она вообще крышей поехала? Вдоволь насмеявшись, Клавдия наконец затихла, вытерла глаза и объяснила причину своего смеха: — Значит, мои коврики на взрывчатку похожи? — Я бы не отличил, — признался старший лейтенант. — А я в этом разбираюсь. Клавдия всплеснула руками: — А я-то понять не могла, чего тот урод испугался? Ну, помнишь того бандита, которого ты с корабля в море сбросил… Выходит, и он то же самое подумал. Я только сейчас врубилась. Я на него этим ковриком замахнулась, так он побледнел и сразу смылся. Через полчаса Поручик вышел из дома Клавдии. Через десять минут после его ухода Клавдия позвонила подруге и со смехом рассказала ей в деталях о своем приключении с ковриками. А через двадцать минут в ее квартиру ворвался спецназ. Предусмотрительный генерал-майор Бормышев поставил на прослушку все телефонные переговоры в городе. Компьютер тут же засек кодовые слова «пластиковые коврики» и «взрывчатка». Люди генерал-майора моментально вышли на горячий след и произвели задержание. Через час дом был полностью эвакуирован. Саперы вывезли опасный груз на самый дальний склад. Образец немедленно отправили на экспертизу. Изымая упаковки с ковриками, командир группы захвата мысленно крутил в погонах по две дырочки под большие звезды и одну — в кителе для ордена. * * * Выйдя от Клавдии, Поручик попытался связаться с друзьями. Он набрал номер Маркони. Тот отозвался почти сразу. — О, Поручик! — Радость связиста изобличала его нетрезвое состояние. — Подваливай к нам. Место называется «Амшенский двор». Очень недурственно. — Скоро подгребу, — пообещал старший лейтенант. Но когда он подъехал к ресторану, обнаружил там вместо своих товарищей оцепление из бойцов спецназа ФСБ. Попытки что-нибудь выяснить успеха не принесли. Командир бойцов объяснил, что имеет приказ генерал-лейтенанта Бормышева. Мобильники друзей молчали. Беспокоиться за них было смешно. Скорее всего, они где-то крепко загуляли. День клонился к вечеру, и Поручик решил отложить выяснение причин до утра. Наутро он направился в штаб. При входе его пропустили через рамку металлоискателя и отобрали единственное оружие — боевой нож «Катран». — Приказ генерал-лейтенанта Бормышева, — отчеканил дежурный на проходной. Старостина на месте не было. В этот момент он находился в кабинете генерал-полковника Ковригова. Оба ломали голову над тем, как разобраться с новой неожиданно возникшей проблемой — генерал-полковником Бормышевым. — Что может быть страшнее дурака? — простонал Ковригов и сам же себе ответил: — Только дурак с инициативой. — Еще страшнее инициативный дурак с полномочиями, — добавил Старостин. В дверь постучали. Затем в приоткрытый проем просунулась голова старшего лейтенанта Голицына. — Разрешите? — Заходи, — махнул рукой вице-адмирал. — Я своих потерял, — растерянно доложил Поручик. — В «фильтре» они, — буркнул Старостин. — Где? — Бормышев фильтрационный пункт открыл в Ермоловке. Возле абхазской границы. Типа концлагеря или военной тюрьмы. Туда твоих друзей и доставили. — За что? — Бормышев отправил своих долбое… дуболомов зачистить «Амшенский двор». Туда президентов завтра обедать повезут. А наши там как раз отдыхали. Ну, и наладили бормышат малой скоростью с легкими телесными повреждениями. Те вызвали подкрепление. Ну, значительный численный перевес плюс техническое превосходство; опять же алкогольное опьянение… Короче, наших повязали, и теперь они полируют нары. — А вы не объяснили генерал-лейтенанту Бормышеву, что он мудак? — осторожно осведомился Поручик. — А то я могу ему и челюсть сломать. В двух местах. Мне не трудно, и к погонам старшего лейтенанта я давно привык. О большем и не мечтаю. — Не объяснил, — отрезал Старостин. — За меня это сделал премьер-министр. Думаю, сразу после саммита господина Бормышева отправят либо в отставку, либо на менее ответственную работу. К тому же после гибели его брата он утратил весь свой административный потенциал. — Но до конца саммита нам с этим дураком жить и трудиться, — с грустью констатировал Ковригов. — А вам, товарищ старший лейтенант, придется неукоснительно выполнять его приказы. Чтобы не стать младшим лейтенантом. Голицын совсем понурился. — Тут вот еще интересный документ, тоже тебя касается, — Старостин протянул старшему лейтенанту лист бумаги. Это был рапорт о задержании особо опасной террористки Клавдии. — Да что они, совсем, что ли, с ума посходили? — возмутился Поручик. — Ладно, не кипятись. У нас еще работа впереди, — охладил его пыл вице-адмирал. — Вот приказ об ее освобождении и пропуск. А коврики отправили на экспертизу. Пусть проверят. Маловероятно, конечно, но все-таки… В нашем деле лучше перебдеть, чем недобдеть. Иди, освободи ее. |