Онлайн книга «Взорвать "Москву"»
«Опять по морде, – морщась, тоскливо подумал Пашка. – Взяли моду, блин…» Второй пес вышел в другую комнату и, плотно прикрыв дверь, принялся кому-то названивать. – Савельев, ты зарвался, – продолжал мелкий, видимо, раздумав применять силу. – Ты сильно зарвался. Ты забыл, что такое «Армада»? Ты начал хорошо, а потом распустился. Никакой дисциплины. Забыл, кто тебя кормит? Пашка горестно замотал головой. Вряд ли Алка, дура набитая, обнаружит его послание. Не начала бы трезвонить куда не надо – например в милицию. Таких мутных дел милиция не любит – не их это компетенция, никак нет. Что там Тарасов, пешка для гамбита? Если его взяли, будет молчать – факт. Выбросил ли он контейнер? Одни вопросы без ответов… Мутно цедится свет сквозь жалюзи, и на душе мутно… – Скажи хоть что-нибудь, а, Савельев? – почти попросил пес. – Мы не менты, перед нами тут понты разводить не надо. Мы простые офицеры с Лубянки… Говори, а? – Я буду говорить с генералом Прохоровым, а не с тобой, пацан, – сплюнув, глухо ответил Пашка. – Устроили тут, понимаешь… Мелкий хохотнул и наотмашь ударил Пашку по кадыку. Тот захрипел и откинулся на спинку железного стула, к которому был прикован. – Это еще не удар ниже пояса, – пояснил мелкий. – Что там? – крикнул он коллеге. Второй пес возник на пороге, поманил мелкого и что-то прошептал на ухо. В коридоре прозвучали шаги. Щелкнул замок. И все кубарем покатилось в тартарары… * * * Через полтора часа с небольшим Артем вышел из такси у станции метро «Ясенево». Вдалеке виден угловой дом – тот самый, на который указывали Пашкины каракули. И неясно, как выуживать Савельева из ловчих сетей. С кем придется встретиться? Если Пашку взяли бандиты, что весьма вероятно, то огневого боя не избежать. Ствол без глушителя – соседи, ОМОН, и вообще неприятно. Если менты, что сомнительно – уж очень оперативно сработано, – но если менты, то опять стрельба, ОМОН, и то же самое… Нет, на явочную квартиру арестованного менты не вывозят – в райотдел норовят, ну или в изолятор временного содержания. Явно, спецслужбы шуруют, и это хреновее всего. Алмазы, брат, это тебе не фунт изюма… У парадного гроздь автомобилей и старушка с клетчатой сумкой на плече и густыми морщинами. – Добрый день, – сдержанно обратился к местной жительнице Артем. – Вы ничего подозрительного в последние часы не замечали? – Удостоверение покажете? – блеснули оживлением старушечьи глазки. – Покажу, – заверил Тарасов, коснувшись нагрудного кармана куртки. – Так что? – Да давненько, часа, может, три назад – как раз новости по телевизору показывали, – повели двое третьего в парадное-то. – Как выглядел тот, которого повели? – хмурясь, настойчиво продолжал Артем. – Да рыжеватый такой, толстоватый, одет прилично. И лицо у него вроде разбито было, – сообщила старушка. – А вы… Упреждая вопрос об удостоверении, Тарасов спросил: – А куда повели, знаете? – Да есть там на третьем этаже квартирка подозрительная, – пожевав губами, проговорила старушка. – Говорят, там эфэсбэ проживает… – Спасибо, – кивнул Артем. – Вы из райотдела? – вдогонку поинтересовалась старушка. – Так они ж не шумят… А удостоверение ваше… – В следующий раз обязательно покажу, – не оборачиваясь, отозвался Тарасов, ныряя в сырую прохладу парадного. Он узнал даже больше, чем рассчитывал. Старухины сведения были очень похожи на грустную правду. Легко взбегая по ступенькам, Артем извлек ствол из внутреннего кармана, снял с предохранителя и сунул в просторный боковой карман куртки – так можно не выпускать из ладони рукоятку. Вприпрыжку промчался мимо подозрительной квартиры, зафиксировав бледный номер «27» и длинную царапину. Воображение уже рисовало узника, слепо цепляющегося за что ни попадя, и бледных ночных сотрудников, влекущих жертву в пыточный зал… Он был на площадке этажом выше. Щелкнул замок: слух не обманул Артема. Думать некогда. Да и не стоит. Да здравствует импровизация! «Не люблю совпадений», – мелькнула мысль и вовремя спряталась. Серый типчик в костюме открывал ту самую нехорошую дверь. Он бросил взгляд вниз, на лестничный пролет, поднял глаза… Артем вихрем налетел на серого, выполнил элементарный захват за шею и врезал типу кулаком по пояснице. – Придушу! – прошипел Тарасов, разворачивая противника к двери. Ошарашенный, тот не сопротивлялся. – Кто еще в квартире? – Со-сотрудник, – прохрипел тип. – И еще один… – Савельев? Тип утвердительно заморгал глазами. Артем перехватил ключи, бросил в карман, потянул на себя дверь. – Пошли. Для убедительности он вытащил ствол и вдавил в спину серого. Тот не дергался – вот что значит школа… В полутемной прихожей был слышен раздраженный высокий голос второго пса. Придерживая своего пленника, Тарасов боком протиснулся вперед, резко стиснул жилистую шею, отпустил. Звук оседающего тела раздался одновременно с грохотом распахнутой межкомнатной двери. – Руки за голову! – рыкнул Артем, держа ствол на изготовку. Стоявший спиной второй пес вздрогнул и начал медленно поднимать руки к затылку. На диване помещался Пашка Савельев в пиджаке с полуоторванным рукавом, с разбитой мордой и отчаянными глазами. «За импровизации в свое время комбат пять суток гауптвахты давал», – подумал Артем. – Медленно сними пиджак и брось на пол! – приказал он. Пес повиновался: выбрался из рукавов. Пиджак лег на пол. – Паша, ствол у него из кобуры достань! Савельев кряхтя поднялся и скованными руками неловко вытащил из подмышки серого табельный «макаров». Артем подошел на два шага. – Браслеты с мальчика сними! – Он ткнул серого стволом в крестец. Упали, звякнув, наручники. – Ну ты даешь, Теман! – выдохнул Пашка. – Садись! – скомандовал Тарасов псу. Тот, снова сцепив руки на затылке в замок, присел на корточки, выпростал ноги и уселся. Нешироко размахнувшись, Артем ударил серого рукояткой пистолета в затылок. Сотрудник клюнул носом и впечатался физиономией в диван, сполз на пол. Тем временем освобожденный от наручников Пашка выхватил у Артема мобильный, лихорадочно набрал по памяти номер. – Сдал меня, да?! Сдал?! Да, я выбрался! – брызгая слюной, орал в трубку Савельев. – Только чего мне это стоило! Ты ж думай, дорогой, когда бойцов присылаешь! А-а, не твои бойцы?! В общем, разницы я не вижу – твои, не твои, – а только оба уже на том свете отдыхают… Да, есть реальная поддержка, ты правильно заметил… Все, бывай! Потом договорим! |