Книга Лейтенант с линейного крейсера "Измаил", страница 44 – Андрей Лобанов

Когда пленников вынесли наружу, на поверхность, у них потемнело в глазах от яркого дневного света. Легионеры, ландскнехты и викинги вместе с пленниками оказались в каком-то глухом переулке. Но ничуть не стушевались, а уверенно двинулись в путь. Вскоре они повстречали отряд конных воинов и арбалетчиков.

— Пленников в замок! Девчонку и мальчишку — в подземелья! А эту — в башню Священной Инквизиции! С ней хотят побеседовать! — приказал командир отряда.

Милица была распята на пыточном станке. Руки и ноги ее были стиснуты креплениями, и она беспомощно стояла в наклонном положении. В углу у стола с пыточным инструментом суетился палач и два его помощника. А за столом у стены сидели инквизиторы. Сбоку на стуле смиренно сидел Родагил, всем своим видом изображая искреннее благоговение перед синклитом инквизиторов, которые вдохновенно о чем-то спорили. Милица прислушалась, и у нее пробежал холодок по спине. Инквизиторы сочно и со вкусом обсуждали, каким пыткам подвергнуть ее сначала, а каким в конце. А заодно препирались, от имени какого Всевышнего это делать.

Палач тем временем разобрал свои инструменты и приблизился к столу.

— Я извиняюсь, но чьим именем мы будем изгонять дьявола? — хриплым голосом спросил он.

— Не вмешивайтесь в богословский спор! — осадили его. — Делайте свое дело, а Он, — последовал жест на потолок, — Он там один и сам разберется, чьим именем мы тут одолели Сатану. Начинайте во имя Всевышнего!

— И вот так каждый раз, — ухмыльнулся палач и направился к девушке.

— Одну минуту, любезный, — окликнул его Родагил.

— Да?

— Я попросил бы вас не слишком усердствовать в том смысле, чтобы она потом все же могла шевелить руками и ногами. Ее очищение будет состоять в том, чтобы она бросила в кузнечный горн или в плавильную печь свой медальон. Постарайтесь быть убедительным без излишних травм. Ведь если она умрет или сойдет с ума, кому-то другому бесполезно будет пытаться расплавить этот медальон. Он выдержит любое пламя.

— Не беспокойтесь, господин, — ухмыльнулся палач. — У меня все сразу становятся такими сговорчивыми.

Все с той же ухмылкой он приблизился к Милице. Девушка с ужасом смотрела на него и его руки.

— Инструмент! — щелкнул пальцами палач.

Его помощники подкатили столик с металлическими подносами, закрытыми блестящими крышками.

— Это — закуска, это — первое, это — второе, это — третье, — с аппетитом начал демонстрировать палач свои инструменты.

— Вы забыли десерт, монсеньер, — угодливо напомнил один из помощников.

— Благодарю вас, коллега, — кивнул головой палач.

— О, что я слышу?! — прижал руки к груди помощник. — Монсеньер, вы назвали меня коллегой? О Всевышний, ты услышал мои молитвы! — Он достал из кармана носовой платок, промокнул глаза и с аппетитом высморкался. — О монсеньер, это такая честь услышать такие слова от вас!

Палач милостиво позволил помощнику припасть к своей руке, а затем похлопал его по плечу. А Милицу охватил леденящий страх. Страх не за себя, а что она не выдержит пыток, сломается и выполнит все, что от нее потребует Родагил, что она убьет медальон. Девушка почему-то вдруг стала думать о медальоне как о живом существе. Чувства взывали к инстинкту самосохранения, к желанию спасти себя и жизнь, но разум, разум не давал им овладеть душой и телом. В памяти тут же вспыхнули слова Темного Эльфа о том, что он просто использовал ее дар, что он убил ее родителей, чтобы заставить служить себе. И в душе девушки начала нарастать волна гнева. Он уверен, что она сломается? Он уверен, что знает ее лучше, чем она сама? Не выйдет!

Милица вдруг почувствовала, как у нее возникает необычное единение с медальоном. Словно одна за другой перелистываются страницы книги, ранее скрытые от нее, как приходит понимание силы медальона и его предназначения. Убить медальон? Бросить его в кузнечный горн или плавильную печь? Обречь один или даже несколько миров на умирание магических сил? Разрушить гармонию этих миров, единение людей и Волшебных Народов, Волшебных Существ? Обречь Волшебные Народы и Волшебных Существ на исчезновение? Нет! Ни за что! Да, она может не выдержать пыток и умереть, но ее смерть спасет от смерти могущество медальона, сам медальон, спасет целые народы от исчезновения! Решено, если ей не придут на помощь, она умрет!

Мысли Милицы опять вернулись к Хвосту. Неужели этот отважный юноша не сможет прийти ей на помощь? И что будет с этими милыми мальчишкой и девчушкой? Ведь они могут навсегда остаться в этом жестоком мире.

— А это моя гордость, — вернул ее к действительности голос палача. — Изумительное устройство.

Палач держал в руках суставчатую конструкцию, тянущуюся из угла, где стояло устройство с маховиком и цепной передачей к системе шестерен.

— Мой помощник крутит маховик за выступающую рукоятку, шестерни крутятся, вращают колесо, на которое натянут вот этот тонкий ремешок, а ремень через колена передает вращение на вот это колесико. Колесико быстро вращает вот это сверло. И я начинаю сверлить зубы. От боли здоровенные мужчины визжат, как молочные поросята. Как вам это нравится?

Но Милица ничего не ответила, у нее все поплыло перед глазами, и она потеряла сознание.

А Игорь и Катя были брошены в узкую камеру в подземельях, куда их бесцеремонно отволокли и даже не удосужились развязать. Игорь с трудом уселся и осмотрелся в свете коптящего светильника на стенном крюке.

— Полный аллес капут, — сказал мальчишка, — это называется: ну ни фига себе, сходил за хлебушком.

— Скрупулезно подмечено, друг мой, — раздался вдруг знакомый голос.

У Игоря отвисла челюсть, а у Кати испуганный визг застрял в горле, когда воздух в углу камеры пошел переливами и появился Хвост.

— И куда вас понесло на улице? — спросил он. — За каким дьяволом вас на подвиги потянуло? Получили приключения на свою голову и еще кое на что. Не буду говорить на что, хотя это пятая точка. Теперь мне, чтобы вас отсюда вытащить, придется вселенский погром устраивать. Да еще и барышню потеряли.

— Как вы здесь оказались? — обрел дар речи Игорь.

— Когда вы благополучно исчезли, я решил, что лучше всего ситуацию будут знать в дворце-замке Великого Герцога. И отправился сюда. Режим «невидимка» обеспечил мне свободу действий. А когда увидел нашего заклятого друга Родагила в замке, то меня уже отсюда никакими коврижками было не выманить. Ну а потом для вас стали готовить это симпатичное помещение, и я решил, что это будет последнее свинство, если я не составлю вам компанию.

— А Милица? — тут же спросила Катя.

— Понимаешь, вас я отсюда могу вытащить сейчас без шума и драки. А с Милицей так не получится. И как ты думаешь, имея на хвосте стаю преследователей, разумно было бы забираться в эти подземелья?

— Но в таких замках в подземельях имеется множество потайных ходов!