Онлайн книга «Пехота апокалипсиса»
|
– И еще раз, последний, спрашиваю – кто-нибудь хочет со мной поговорить? – Вот тут Гриф наконец осмотрел свою правую руку. Будто какое-то розоватое масло тонким слоем покрывало кисть от кончиков пальцев до запястья. И никакой крови. И никакой боли. – Что вам нужно? – спросил голос из зала. Говорил тот, что стоял возле камина. Командир. И это он показывал бойцам фотографию и распределял приоритеты целей перед началом операции. – Смешной ты человек! – крикнул Гриф.– Это значит, вы вломились ко мне домой, открыли пальбу и теперь спрашиваете, что мне нужно? Мне что, обидеться? Трое наверху принялись без лишней суеты ставить на полу заряды. – Ты не хочешь своим ребятам в гостевой спальне сказать, что мины в частных домах ставить незаконно? – спросил Гриф, не повышая голоса. Чего тут надрываться, если в стандартный комплект бронекостюма входят внешние микрофоны. Ребята в гостевой спальне продолжили свою работу. – Смотри, я предупреждал... Снова спица прошла сквозь перекрытие между этажами. На этот раз – точно в один из зарядов. Никакой детонации – только вспышка, как от магния. Еще две вспышки. – Либо они валят оттуда, либо я за себя не отвечаю,– сказал Гриф. Адреналин потихоньку уходил из крови, дыхание восстанавливалось. Все входило в привычное, контролируемое русло. Сейчас командир отведет своих парней сверху. Бойцы бегом покинули спальню и спустились вниз, в вестибюль. – Ты мне хочешь что-то сказать или мы будем вести переговоры только о спасении ваших жизней? – поинтересовался Гриф.– Вы же на Территории, а я – свободный агент. Если я даже вас сейчас нашинкую в мелкое какаду, то мне ничего не будет. Я мог бы процитировать нужные места из Соглашения, но предлагаю поверить мне на слово. Будешь что-то говорить? – Нет.– Голос командира нападавших звучал немного напряженно. Или это барахлил внешний динамик на его шлеме.– Мы хотим уйти. – Прикажи своим ребятам выйти из здания. Крыльцо со львами, площадка перед ним. Всем уйти туда. Раненых унести. У тебя один убитый, он пока останется возле меня, извини. – Двое,– сказал командир. – Извини,– повторил Гриф. Он подождал, пока в здании не останется никого из них, кроме командира группы. – Продолжим,– сказал Гриф.– Сейчас твои бойцы аккуратно сложат оружие, снаряжение посреди площадки, а потом отойдут к ступеням. Бойцы положили оружие. Начали расстегивать бронекостюмы. – Чуть быстрее, пожалуйста. Пленка с руки Грифа исчезла. Рука была чистой и здоровой. – Теперь отойди к ступеням. Вот так. А теперь предупреди своих, чтобы они не дергались. Просто стояли и не шевелились. Сейчас появятся чужекрысы. Много. Сотни полторы. Они не тронут, если никто не пошевелится или не попытается бежать. Чужекрысы бесшумно вынырнули из кустов вокруг дворца и бурой стеной стали между бойцами и их снаряжением. – Теперь ты сложишь оружие и выбросишь на фиг обмундирование,– сказал Гриф командиру.– И можешь войти сюда. Поговорим. Хотя... разговора не получилось. Командир сообщил свое имя и звание, то, что до недавнего времени служил в Патруле и что после разгрома Патруля он и остатки его отряда были отправлены на учебную базу – «...не знаю, где именно, честно, не знаю, туда и оттуда везли запечатанными...» – меньше двенадцати часов назад переброшены к морю, восемь часов назад погрузились в рыбу. Пакет с приказом вскрыл двадцать минут назад. Все. И командир не врал, Гриф это чувствовал, как обычно чувствовал ложь в голосе собеседника. Задача у ребят была простая – убить Грифа. Захватить его снаряжение, в первую очередь «блеск». Если не будет Грифа – изъять или убить девушку. Даже о том, что его было приказано убить, Гриф выслушал молча, но, когда была упомянута Маша, свободный агент вдруг почувствовал, что в груди возникла саднящая пустота. – Тогда так,– сказал Гриф.– Оружие с собой не берете. Из снаряжения – зажигалки, медпакеты, продукты, воду и посуду. Одежду, естественно. Термопакеты. Один нож на всех. Идете по трассе вдоль побережья. С машиной помочь не могу – извините. Идти вам до Керченского пролива в сопровождении чужекрыс. График движения – с восьми до тринадцати ноль-ноль. Привал – до пятнадцати ноль-ноль. Затем снова движение до восемнадцати ровно. Если выбьетесь из графика – вас сожрут крысы. Если измените маршрут – вас сожрут крысы. Если попытаетесь вернуться – вас сожрут крысы. Если попытаетесь разделиться... – Нас сожрут крысы,– сказал командир. – Молодец, понял правильно. Если закончится жратва – можете кушать чужекрыс. Они возражать не будут, мясо вкусное, но, если забьете больше, чем съедите, вас... что сделают? – Сожрут. – Молодец. Когда доберетесь до пролива, сообразишь, как сигнализировать своим? Командир промолчал. – Хорошо, можешь взять комплект сигнальных ракет,– разрешил Гриф.– Даю вам полчаса на похороны погибших, помощь раненым и сборы. Время пошло... Гриф сидел в кресле на крыльце, укутавшись в плед, и смотрел, как группа уходит. Нужно было встать и идти за Машей, но Гриф не мог заставить себя подняться. Не было сил. Хотя чего ему жаловаться – он все сделал по-своему. Не было убийства – была схватка, в которой он победил. Но все равно были смерти. У него не было выбора. У него снова не было выбора. Это очень неприятное чувство, когда нет выбора. Вот сейчас он пойдет за Машей, которая ждет в пещере, станет отвечать на ее вопросы: что это за пещера, как она туда попала, что это за кольцо. Он сможет ответить на вопрос «что это?», но не сможет, даже если захочет, ответить, как это устроено и откуда взялось. А потом придется объяснять Маше, что тут произошло, почему кто-то разрушил парк, повредил замок. Что говорить? «Понимаешь, Маша, это кто-то решил убить меня, а если бы меня не оказалось дома, то тебя... Или забрать тебя с собой, что все равно было бы равносильно смерти». Так? Гриф встал с кресла, спустился по ступеням до того места, где когда-то, этим утром, меньше часа назад, начинался нижний парк. Двинулся к морю, обходя воронки и камни. Здесь стояла скамейка, на которой Маша любила сидеть с книгой. Нет, Маша все еще любит здесь сидеть, но самой скамейки нет... Путаница какая-то получается. Гриф спустился к морю. Поднял воротник куртки. Посмотрел на свою руку. Вот если бы так, как зажила рука, можно было заживить и все это – берег, нижний парк, комнаты замка... |