Онлайн книга «Весенние мелодии»
|
– Интрига? Мамаша Каллахан не жалует будущую невестку? Брось, не верю. Дейрдре может переорать даже пожарную сирену, но сердце у нее золотое. Она полюбит твою девочку. – Не в этом дело, док. Девушка под охраной полиции. Программа защиты свидетелей. Ее никто не должен видеть. – Так отвези ее в вашу берлогу на озере! – Там Шон с барышней… – Да? В таком случае он раздвоился. Я только что видел его на автобусной станции. Махал вслед автобусу. Вероятно, той самой барышне. Короче, разбирайтесь сами, а я пошел. Мне еще вправлять сломанный нос этому ублюдку, который чуть не ограбил Ширли. – Спасибо, док. Только молчи, о’кей? – Само собой. Клятва Гиппократа плюс служебное положение. До скорого. В смотровом кабинете было тоскливо и темновато. Джеки сидела на кушетке, обняв себя за плечи. На Рика она вскинула глаза, полные слез, и он испугался, бросился к ней. – Джеки… ты что, маленькая? – Рик, я… Она разрыдалась, уткнувшись ему в плечо, а он так и стоял перед ней на коленях, растерянно гладил хрупкие плечи, не зная, чем помочь, не зная даже, почему она плачет… Он на руках вынес ее из участка, посадил в машину, увез в «Сосны», и теперь они сидели в темноте, держась за руки и глядя прямо перед собой, боясь спугнуть звенящую тишину, которая значила гораздо больше, чем любые слова… Сэм Каллахан стоял навытяжку перед полицейским комиссаром, который двадцать лет назад сопливым юнцом служил в его группе кем-то вроде мальчика на побегушках. Комиссар читал рапорт и тихо пыхтел от смущения и отчаяния. В конце концов он поднял несчастные глаза на своего учителя и кумира. – Дядя Сэм… – Детектив Каллахан, господин комиссар. – Ну не могу я дать согласие, понимаете вы это? Ведь ни одной улики, кроме косвенных! Прокурор рассмеется мне в лицо. – Так точно, сэр. – Дядя Сэм! Вы меня знаете. Я никогда не брал взяток, не прогибался и не закрывал глаза на преступления. Но сейчас – дохлый номер, честно. Вы знаете, кто такой этот Баркли? – Извращенец, но это не важно. Он – подозреваемый. – И что? У него батальон адвокатов, которые размажут нас с вами по стенке и вчинят иск за оскорбление достоинства. – Так точно, сэр. – Дядя Сэм… – Что, Билли? Комиссар с облегчением откинулся на стуле, едва не сломав его. – Слава богу, а то застрелиться можно. Выслушайте меня, только спокойно, ладно? – Я спокоен, Билли. – Я вас знаю много лет. Вы – суперкоп, всегда таким были. Я не сомневаюсь, что вы нарыли на этого парня вполне реальный материал. Более того, я почти уверен, что именно Баркли все это и устроил. То дело о насилии над его женой замяли, но я его читал. Он опасен, это правда. – Дальше, Билли. – Дальше ерунда получается. Для начала у нас нет даже заявления пострадавшей. – Будет. – Свидетельница Амбер показания давать отказывается. – Даст, если мы его арестуем по солидному обвинению. Ладно, Билли, я и сам не хуже тебя знаю, что бумажек у нас маловато. Что же делать? Ждать, пока он действительно оторвет девчонке голову? – Что-то вроде… – Билли! – Ти-хо! Я ни на чем не настаиваю и ничего не предлагаю. Я просто размышляю вслух. Если Баркли – наш типчик, то что он сделает, узнав, где скрывается Джеки О’Брайен? – Засада на живца? А если он умнее? Затаится, переждет, а когда все утихнет – свернет ей шею? Как мне тогда смотреть в глаза ее отцу, моему другу? Как жить дальше? Ведь она ко мне за помощью пришла. – Дядя Сэм, мне жаль, но… это единственный выход. Кроме того, здесь, в Нью-Йорке, Баркли – шишка, а вот где-нибудь в Огайо… – В Монтане… – Тем более в Монтане. Там он никто. Просто заезжий псих. Пока туда его адвокаты доберутся… – Билли? – Да, дядя Сэм? – Ты хитрый жук. – Спасибо, дядя Сэм. – Но сделаем мы немножко иначе. – Как?! – Не ори, не на летучке. Никакую информацию ему не сливай до тех пор, пока я не свистну. – Вы что задумали? – А вот этого тебе лучше не знать, господин комиссар. Иначе опять придется выбирать, закон или старая дружба. Обещаю, что никаких молодежных глупостей творить не буду. Твой Баркли ничего не узнает и не заметит, будет цел и невредим… но пока я не буду твердо убежден, что он – наш типчик, ничего не предпринимайте, лады? – Дядя Сэм… – Завтра утром я позвоню, Билли. Завтра утром. Звенящая тишина стала невыносимой. Она уже не радовала, она душила. Рик тихо кашлянул. – Джеки… – Нет! Только не говори, что мне надо пойти и выспаться. Я не хочу спать. – Хорошо, но ты же не можешь просидеть в машине всю ночь? – Ты же можешь. – Я – коп. Я просиживал в машинах и по двое суток. И никакого удовольствия, заметь, при этом не испытывал. Давай пойдем домой… – Я не хочу туда идти. Это не мой дом. Рик шумно вздохнул. – Хорошо. Тогда поехали на озеро? Она повернула голову, и в темноте сверкнули ее зеленые, светящиеся, как у кошки, глаза. – На озеро? В вашу хижину? – Ну… да. – Поехали. – Тебе, наверное, вещи взять надо… – Не хочу. Дашь мне что-нибудь накинуть. Я не могу входить в этот дом. Считай меня истеричкой. – Не считаю. Джеки… – Что, Рик? – Ты… говори, не молчи… я не очень умею ободрять… – Это тебе кажется. Умеешь. Рик скрипнул зубами, повернул ключ зажигания. Гори оно все огнем! Сказал бы кто, как ему пережить ночь с ней под одной крышей. Ехали почти час. По светлому времени дорога на озеро занимала минут сорок, да и в темноте они с Шоном сто раз сюда гоняли и на мотоциклах, и на машинах, но сейчас Рик не хотел рисковать. Слишком ценная у него пассажирка. Скорее всего – его будущая жена. Как всегда, Бисерное буквально выпрыгнуло на них из-за поворота. Лунная дорожка на спокойной воде давала столько света, что вполне можно было разглядеть листья на деревьях. В небе висела громадная полная луна. Джеки восхищенно вздохнула: – Как красиво! – Да. Мы с детства сюда ездили на пикники, а потом Шон выкупил участок земли и мы построили дом. |