Онлайн книга «Я - сталкер. Новый выбор оружия»
– Это могут быть враги? – спросила Энджи. – Которые следят за нами с Любеча? – Это может быть кто угодно. Понимаешь, Энджи, сталкеры – не такой монолитный народ, нет братства, нет единства. Некоторые группировки враждуют. Некоторые личности охотятся за наживой. Есть… всякое. И натовцы, убившие Бельмастого, и военсталы. И секты почти религиозные. – Поговаривают, что страшнее человека в Зоне никого не водится, – влез в диалог Шнобель. Вик кивнул задумчиво. Он осматривал кусты и деревья неподалеку. – Химик, можно тебя на минутку? Я подошел. Вик сидел на корточках перед черничником – ягоды еще крохотные, зеленые. – Видишь? – Вижу. Рано еще для черники. – Да нет! Видишь, примято? – Ну… Что-что, а следопыт из меня хреновый. Но не признаваться же в этом. Кажется, некоторые веточки и впрямь были сломаны. Вик коснулся их, подтверждая мои догадки: – Совсем недавно тут кто-то прошел. Тем же путем, что и мы. – А мы не могли наследить? – спросил Шнобель. – Нет, мы в эту сторону не ходили. Тут что-то другое. – Зверь? – предположила Энджи. – Да нет, – неохотно возразил я, – не зверь. Зверье после выброса по норам сидит, как и большинство мутантов. Они Зону лучше чувствуют, их сильнее прибивает. Это люди, значит. Мы замолчали: обсуждать было нечего. Неизвестные обогнали нас, причем двигались тем же путем. Это само по себе странно в лесу, где нет тропинок, а учитывая карту – настоящее сокровище – и вовсе неприятно получается. – На всякий случай, приготовьтесь догонять наших, – посоветовал я. В лесу зашуршало. Показались Пригоршня и Патриот. Надо же, быстро они обернулись. – Ну?! – хором воскликнули мы. – Мародеры. – Пригоршня поднял рюкзак. – Там двое сталкеров полегло, эти тела обыскивают. Я поморщился. Не люблю таких. С одной стороны, понятно: лежит себе тело, надо как минимум личность установить, чтобы сообщить родным-друзьям, ну и по сети. Если при теле какие-то арты, можно и забрать. Ничего плохого нет. Мертвому уже не пригодится… А с другой стороны, мародеры вызывали у меня брезгливость, как стервятники и любые падальщики. – Нас испугались. Спросили, куда идем. Я сказал: на «Перевалочную базу». На этом месте я тихо застонал и схватился за голову. Идиот! Святая простота! – А они, – как ни в чем не бывало, продолжил Никита, – сказали, что про нее слышали. Пойдем, общнемся. Делать было нечего. Все, что мог, Пригоршня уже разболтал. – Пойдем, – согласился я. – Только ты, Никита, будешь молчать. Патриот, а ты почему его не заткнул, а? – Не успел, – мрачно ответил сталкер. Мы подхватили рюкзаки и через лес направились к мародерам. * * * Тела погибших во время выброса сталкеров лежали под сосной, рядом, а чуть в стороне, у шипящего под дождем костра устроились мародеры, явно не принадлежащие ни к одной из известных мне группировок. Было их пятеро, один – по меркам Зоны старик, лет за шестьдесят, сухой и морщинистый, как Клинт Иствуд, в потрепанном камуфле. Седая неопрятная щетина, сероватое лицо – этакий бомж-неудачник. Смущал фанатичный блеск в глазах: и у него, и у четверых молодых. Они сидели кружком вокруг огня и, не вставая, пялились на нас. У старшего на коленях лежал, я глазам своим не поверил, карабин Сайга – этакая кастрированная версия «калаша» для гражданских. Молодежь была совсем зеленая – лет восемнадцати-двадцати. Недокормыши из неблагополучных семей, сразу определил я. Повадки гопников, на лицах – печать вырождения, вид голодный, как у солдат-срочников. Опасные щенки. Один из них сжимал «флобер», но со стальным стволом – такие растачивают под патрон от мелкашки, оружием можно назвать только условно: эффективно при выстреле в упор. Что у других, я не видел. Да уж, по «качеству» снаряжения эта команда обошла даже моих чайников… И тем не менее, Пригоршня выглядел напряженным. Поводил носом, будто принюхивался. Будь опасность явной, фига Никита потащил бы нас к костру мародеров, скорее, его просто смущала несуразность этих сталкеров. – День добрый, – поздоровался старший из мародеров. – День, – откликнулся я. Остальные, верные моим заветам, помалкивали. – Присаживайтесь к костру. – Спасибо. Отказываться было невежливо, мы подсели к огню. Теперь мокро было сверху, снизу и с боков, а спереди – тепло. Хоть какая-то польза от сомнительного знакомства. Повисла неловкая пауза: так и подмывало спросить, чем поживились мародеры и на что рассчитывают. И как дошли до жизни такой, естественно. – Меня зовут Отец, – тихо, интеллигентно представился старший. – А это – мои сыновья. Мы не причиняем вреда никому в Зоне. Живем ее плодами. Хреновато, судя по всему, живут. Я пристально посмотрел на Никиту: только, друг, ничего не ляпни. Переговорщик из тебя, как из сопли тапочка. – Зона убила этих несчастных, мы взяли только необходимое. Нам много не надо, правда, сыновья? Молчаливые почтительные кивки. Да, дрессировщик из Отца получился хороший. Сразу видно профессионального промывателя мозгов. Сектанты в Зоне – не редкость, аномальная энергия плохо влияет на психическое здоровье. И уж конечно, такое место притягивает подвинутых на различных темах: от исследователей инопланетян до религиозных фанатиков. Не все психи мирные и полезные. Эти, правда, на агрессивных не походили. Слышал я про «детей Зоны», не убивающих без необходимости даже мутантов (правда, мутанты их редко трогали – то ли брезговали, то ли за своих принимали), берущих «что Зона послала» и обожествляющих ее. Отец, видимо, из таких. А «сыновья» его – просто невезучие салаги, попавшиеся на удочку. Ладно, не наше дело. – А вы, говорят, на Перевалочную идете? – с тактичностью Отец знаком не был, на этикет плевал. – Предположим, идем, – в тон ему откликнулся я. Черт, совершенно не представляю, как вести себя с сектантами! – Гиблое это место. И замолчал, посверкивая глазами из-под косматых бровей. Понятно, будем торговаться. – Расскажи, если можешь, – закинул я пробный камешек. – Могу. Только сыновья мои – ребята молодые, им нужно питание. По весне в Зоне голодно. Мы переглянулись. Сколько можно отдать за сомнительную информацию? Старик мог просто уцепиться за словосочетание «Перевалочная база», вырвавшееся у Пригоршни, и сейчас тянет время, придумывая байку, проверить которую мы сможем только на месте. Скорее всего, так оно и есть. – Три банки тушенки, – влезла Энджи. |