Онлайн книга «Я - сталкер. Новый выбор оружия»
Подстраховавшись, спрыгнул, пригнулся, хватая винтовку, прижался к стене. Потолки тут были низкие, ниже двух метров, но все равно, чтобы подняться, нужна была лестница. Или письменный стол. – Скиньте что-нибудь, чтобы потом мы смогли выбраться. – Секундочку, – проговорил Патриот, наверху завозились, не прошло и минуты, как на веревке спустили тумбочку. – Ждите наверху, – скомандовал я и с замирающим сердцем заглянул за перегородку несущей стены. За ней тоже были желоба для конопли. А вот тела, лежащие штабелями, мне не понравились. Будто кто-то принес их сюда. Картину дополняли стреляные гильзы, усеивающие пол. Хорошо, мутантов не наблюдалось. Еще раз придирчиво осмотрев помещение, я сделал вывод, что люди сами себя уничтожили. Значит, возможна пси-аномалия. Гайки тут не помогут, на всякий случай я разбросал их по углам – чисто. Вот только как проверить? Самому переться? Опасно – некому по голове шибануть, если вдруг торкнет. Звать Патриота и Шнобеля? Ну, а что еще делать? – Парни, нужна ваша помощь. Тут братская могила. Подозреваю пси-аномалию. – Иду! – отозвался Шнобель, спрыгнул и встал рядом со мной, оглядел побоище и присвистнул. – Похоже, контролер поработал. – Возможно. Но он не достал бы их сквозь бетонные стены. – Значит, его впустил тот, что возле выхода. Да и люк был не заперт. – Вариант, – согласился я, другого объяснения все равно не было. – Я пошел. Если поведу себя неадекватно, останови меня. Патриот где? – Наверху, бдит. И снова труднее всего дался первый шаг. От выброса адреналина частило сердце, и ладони взмокли. Переступил через первое тело, затем – через второе. Всего насчитал десять трупов настолько старых, что они даже не воняли. Чуть попахивало плесенью и сыростью. Интересно, хрупкая психика Энджи выдержит? Должна, недаром девушка назвала себя сталкером… Удивился мысли, что думаю о ней в столь напряженный момент, причем с теплом думаю, нравится мне это. Аномалий во втором и последнем помещении не оказалось, и я склонился к версии, что таки тут поработал контролер. Обойдя комнату по периметру, я вздохнул с облегчением и крикнул: – Патриот, тут безопасно, зови остальных. До слуха донесся его голос, отозвалась Энджи, пророкотал Вик. Я еще раз осмотрел помещение, вернулся в первое, навис над трупом. Надо бы его оттарабанить к остальным усопшим, чтоб глаза не мозолил. Хоть и привыкли мы к ликам смерти, ночевать рядом с умертвием не хотелось. Только сейчас в углу за ящиком я обнаружил горелку, коробок спичек, завернутый в целлофан, и аптечку. Причем все это тут недавно, даже паутиной еще не поросло. От души отлегло. Какой-то удачливый сталкер устроил тут перевалочный пункт. Я посветил в дальний конец комнаты и обнаружил на полу груду тряпья, где ночевал неизвестный. – Ух. – Шнобель поскреб в затылке. – Если он тут жил, значит, и мы сможем. Мысленно я с ним согласился, но интуиция говорила, что места тут нехорошие, гиблые. Вскоре в помещении стало тесно. Пригоршня ходил, склонив голову набок, обыскивал углы. Шепнул мне на ухо: – Не нравится мне здесь. Сильно не нравится. – Да и мне не особо, но выбора нет. Вид мертвеца, которого Вик и Патриот потащили к остальным почивших, Энджи не тронул. Она склонилась над ящиком, подняла ветошь и проговорила: – По-моему, тут чей-то схрон. – Не трогай пока, – посоветовал Вик. Пригоршня привстал на цыпочки, захлопнул люк и загромыхал щеколдой, теперь мы оказались в кромешной темноте в замкнутом помещении по соседству с кучей трупов. Пробудился иррациональный детский страх перед ожившими мертвецами, зашевелился в углах сознания. Стоило направить на него свет здравого смысла, и он исчезал, чтобы зародиться в другом углу. Что со мной такое? Раньше паранойкой не страдал. Или тут аномалия, размазанная по пространству: в голову торкает, но не сильно, зато она захватывает большой по площади участок. – Ребята, – проговорила Энджи дрогнувшим голосом. – У одной меня дурное предчувствие? – Не у одной, – пророкотал Вик. – Есть немного, – признался Патриот. Один Пригоршня решил предстать перед девушкой во всей красе: – Да чего вы, как дети… Я посветил ему в лицо, он отвел взгляд в сторону и пробормотал: – Мало ли, что кажется. Аномалия такая. Бояться не надо. Значит, все-таки я прав. Но это не объясняет бойни. Или контролеру такая пси-аномалия нипочем? – Фиг его знает, – ответил Патриот, мазнул лучом по стене. – Хватит панику разводить! – возмутился Пригоршня. – Давайте уже скорее ужинать, что ли. – Ужин на кладбище, как романтично, – оценила его предложение Энджи. Пригоршня на миг стушевался, а потом шумно полез в рюкзак. Думал, он достанет оттуда шмат сала или кусок сыра. Но нет! Он выудил слегка примятые гроздья сирени. И когда сообразил букет? Улыбаясь, он шагнул к Энджи и вручил ей цветы: – Чтобы не так страшно… В общем, – он сдвинул шляпу на лоб и махнул рукой. – В общем, тебе. Девушка растерянно ткнулась носом в букет, уронила: – Спасибо, Никита. Я умилился. Не слишком галантно, зато чувствуется – от души. По помещению разлился кружащий голову аромат. Хорошо, плесенью перестало вонять. – Теперь пришло время узнать, что припрятал хозяин подвала, – проговорил Патриот, присаживаясь на корточки рядом со схроном. Все обступили его тесным кольцом, лучи фонарей, перекрещиваясь, легли на трухлявый ящик. На пол упала заляпанная темными пятнами тряпка, и Патриот вынул лежащий сверху контейнер на три артефакта, выстроил в рядок консервы, посмотрел на банку ставриды: – Надо же, свеженькая. Четыре месяца назад выпущена. Шесть банок, простенький контейнер – все. Н-да, негусто. – Что там за арты? – поинтересовался Пригоршня. Патриот открыл контейнер. Там был единственный артефакт – камень, похожий на грецкий орех. Заверещал счетчик Гейгера, и Патриот захлопнул контейнер. – Новый артефакт, – резюмировал он. – На что влияет, непонятно. Я подумал, что сталкерам прибавилось работы, потому что есть единственный способ узнать, как действует арт – на ком-то испытать условно смертельную вещь. Или высоколобым отдать, они разберутся. Но пройдет много времени. Взять дорогие наши Березки – никто ведь не знает, чем они там занимаются. Может, арты на живых людях испытывают. И вообще, как их испытывают цивилы? Наверняка на зэках, приговоренных к смертной казни. Режут их, травят, потом дают артефакт, должны быть оборудованы настоящие концлагеря. |