Онлайн книга «Я - сталкер. Новый выбор оружия»
Мы укрылись в высокой придорожной траве и наблюдали, чуть приподняв головы. Из пролеска выскочила собака – небольшая белая дворняга, и ринулась за свинотавром. За ней выбежал мужик с двухстволкой, выстрелил вослед мутанту и выругался. Прямо за нами затрещали ветви – я чуть не пальнул от неожиданности. В итоге показавшийся из лесу бородатый мужик выронил дробовик и вскинул руки: – Ноу стреляйт! – воскликнул он. Пригоршня обалдел, встал и прицелился в него пальцем: – Ты что, фриц? Странно, но я не заметил акцента, несмотря на то, что мужик коверкал слова. Да и рожа у него была славянская: пшеничная борода и брови, волосы до плеч, льдистые голубые глаза. – А ю кто? Энджи прыснула в кулак. Я встал и проговорил: – А ты кто? Что тут делаешь вообще? – Желдаки, – пожал плечами он. – Живем хие. – А чего говорите не по-русски? – поинтересовался Пригоршня. Мужик выкатил глаза и шумно почесался, жалобно посмотрел на меня, ища ответа. Слабоумный он, что ли? Но что за птичий язык? Его нашли в лесу и вырастили на натовской базе? – Желдаки, – промямлил он. – Пига шат! Первый мужик уже топал к нам, прицелившись из дробовика. Пригоршня и Вик взяли его на мушку. – А ю кто? – повторил он. И тут у меня случился разрыв шаблона. Что за цирк? Кто эти люди? Что случилось с их мозгом после Изменения? – Люди, – ответила Энджи. – Такие же, как вы. Второй охотник был чернявым, с карими газами, словно подернутыми пленкой. – Где ваш хоум? Вэа ис дом? – спросил я. Мужики переглянулись, и русый сказал: – Спик понятно! Желдаки! Значит, деревня обитаема, и там живут эти дурики. Сколько их? Похоже, мужики нам удивились так же, как и мы – им. Интересно, это местных так долбануло, или они – гости из какого-нибудь пространственного пузыря? – Пиг ушел, – развел руками чернявый. – Чужаки, гоу в гости! Тим желдак обрадуется. – Сюр, – проговорил Вик, помотал головой и закурил трубку. Энджи что-то лопотала и щипала себя за руку. Пригоршня потирал подбородок, чесал в затылке, сдвинув шляпу на лоб. Шнобель разинул рот. С одной стороны, надо бы валяться со смеху, но почему-то хотелось бежать сломя голову от милых неандертальцев. С чего бы? Они забавные, веселые и на вид глуповатые. Агрессию я чую, эти настроены дружелюбно, радуются нам. В чем подвох? Уж не собираются они нас съесть вместо того кабана? Русоволосый таращился на Энджи, не выдержал и спросил: – Мэн? – Гёрл! – ответила она, мужики переглянулись. Слова такого не знали, что ли? – Гоу ту Желдаки! – чернявый развернулся и зашагал к дороге, опустив ствол. Светловолосый все еще разглядывал Энджи, будто перед ним не девушка, а инопланетянин. Они что, баб никогда не видели? – Что делать будем? – Пригоршня задрал голову, глядя в сереющее небо. – Вечереет. Пойдем с ними? – Мне что-то не хочется, – дохнул в ухо Шнобель. – Не нравятся они мне. Вик пророкотал: – А я бы принял предложение. Мы плохо спали, вымотались, Энджи, вон, еле на ногах держится. Хоть выспимся в человеческих условиях, силы восстановим. – Ты сможешь спокойно спать? – Шнобель от возмущения подвигал носом. – Я – нет. – А я бы пошел, – вздохнул Пригоршня и мечтательно зажмурился. – И ночлег искать не надо, и горячего дадут пожрать. – Кто о чем, а вшивый о бане. Вик, Энджи, что скажете? Вик почесал бровь, воззрился на местных, замерших поодаль, выпустил облако дыма: – Можно, но доверять им не стоит. Идем. Мужики шагали, размахивая руками и переговариваясь на смеси русского и английского. Русоволосый обернулся: – Ви думали, ват большой писец, все люди дай. Люди лив! Хау мэни людей лив? – Семь миллиардов, – проговорил Вик – мужики чуть не споткнулись, замерли и шли уже медленнее, переваривая информацию. Мы еще раз пытались обменяться сведениями, но мало что поняли, а они – и подавно. Ясно одно: местные считают, что Желдаки были всегда, мир погиб, а они – дети, обласканные богом, то есть Зоной. Пару раз к ним приходили посланники, говорили, как и мы, непонятно. И вся информация. От души немного отлегло: перед нами дурковатые поселенцы, а не клан, который со всеми воюет и потому перебрался в такую глушь. Вскоре показались Желдаки: массивные деревянные ворота, забор из огромных бревен. Не современное поселение, а обиталище древних славян. Чернобородый постучал в ворота и крикнул: – Опэн дверь! Я покосился на Энджи: она порозовела, глаза заблестели – происходящее забавляло ее. И слава богу. Все-таки Вик прав, и нам необходима передышка. Ничего, немного потерпим папуасов, пидждин-инглиш освоим. Поедим, если повезет, в баньке попаримся, терпеть не могу ощущение грязного тела. Створки ворот отодвигали два бородатых мужика в лаптях, но современных камуфляжных костюмах. Один из них споткнулся, и тюбетейка сдвинулась набок, обнажив огромный шрам над левым ухом. Мужик тотчас вернул ее на место, будто стеснялся травмы. Его товарищ был могуч, седовлас, и напоминал Льва Толстого. Завидев нас, желдаки воздели руки и замерли с блаженными лицами. Потом оба уставились на Энджи: – Странный мэн. Мутант? Энджи оторопела, замерла и посмотрела на Вика с надеждой – она понятия не имела, что они говорят. Зато я, кажется, догадался. Встречать нас высыпало все население Желдаков – человек тридцать бородачей средних лет, или длинноволосых, или в банданах, столпились возле срубов, воздели руки – приветствуют нас. В глазах – восторг, на лицах – радость. И ни одной женщины. Таки да, баб они, похоже, не видели никогда. Казалось, что мы попали в поселение староверов, только храма не хватало. Близость аномалий и мутантов Энджи переносила спокойно, а вот три десятка мужиков, уставившихся то ли с вожделением, то ли с удивлением вывели ее из себя, и она вцепилась в руку Вика. Пришлось успокаивать: – Энджи, не волнуйся, у них в деревне просто нет женщин… – Вот ис женщин? – спросил караульный со шрамом. – Эй эм женщина… Я – женщина. Понятно так? Седой расхохотался: – Ин Зона файв лет! А ю си мутантов женщин? Хи может спик! Пригоршня заржал: – Они думают, что Энджи – мутант! Седой кивнул на нее: – Он мирный? Чернявый, что привел нас сюда, сказал, оттесняя его: – Ес! Энд умный. |