Онлайн книга «Осквернитель»
– Да, мастер, – подтвердил Ори, поигрывая короткой дубинкой. Гастон, на кулаке которого блестела медью полоса кастета, промолчал. – Поаккуратней, – попросил я и напомнил: – Постоялец живым нужен. Его гости тоже. Солнце к этому времени давно скрылось за островерхими крышами домов, на город накатили серые летние сумерки, а по глухим переулкам и вовсе начинали расползаться непроглядные ночные тени, поэтому, когда я вернулся в спальню, то первым делом запалил стоявшую на скособоченном столе лампу. После прошелся по комнате, пытаясь понять, что собой представляет постоялец, но впустую: тот, такое впечатление, здесь и не жил вовсе. Осмотр кухоньки ситуацию нисколько не прояснил. Никаких крошек, никаких объедков и грязной посуды. Одна лишь пыль кругом да редкие отметины бутылочных донышек на разделочном столе. В кладовке, увы, тоже ничего интересного не обнаружилось. Три комплекта поношенного платья, пара шляп, стоптанные ботинки, латаные сапоги. Стопка перетянутых шпагатом книг по истории Святых Земель, пустой дорожный сундук и кожаный саквояж, давно потерявший форму, будто не раз и не два служил нерачительному хозяину стулом. Внутри лишь дорожный письменный набор. И все это столь неприметное на вид, что выбору постояльца оставалось только поаплодировать. Кого он изображал? Мелкого чинушу, писаря, репетитора? Скорее последнее – подборка учебников по истории здесь точно неспроста. Я снял с вешалки ближайшее одеяние, примерил на себя и прикинул, что постоялец и в самом деле на ладонь пониже меня. Вот только усатых и невысоких господ в Акрае пруд пруди; требовалась зацепка посерьезней. Не было у меня надежды, что этот делец на проваленную явку вернется, ни на грош не было. Обшарив карманы всего платья и разжившись лишь пригоршней мелочи, я вернулся в комнату и уселся в продавленное кресло. Что же побудило моего неведомого оппонента снять именно эти апартаменты? К гадалке не ходи, он, как человек вдумчивый, выбор свой сделал вовсе не наобум. Но, если здесь не жить, зачем тогда платить за эдакие хоромы? С подельниками и в кабаке встречаться можно, какой резон деньгами сорить? Отдельный вход, нелюбопытный хозяин и ко всякому привычная публика – это немало, но только ли в этом дело? Или его интересовал «Гнутый вертел» сам по себе? Я припомнил отметины от бутылочных донышек на кухонном столе и решил, что постоялец не дурак выпить. И употреблял не местное пойло, а нормальное вино, купленное в городе, и значит, стоит проверить ближайшие винные лавки из числа приличных. Благо таких в округе раз-два и обчелся. И опять же – где выпивка, там и девки. Выходит, надо поинтересоваться у обитательниц здешних мансард насчет усатого господина с татуировкой наемника. Вдруг да сболтнул чего лишнего под хмельком. Решив проверить это предположение, я поднялся задуть лампу и вдруг обратил внимание, что пыли на столешнице куда меньше, чем где бы то ни было в комнате. С чего бы это? Тут я вспомнил о кладовке, сходил туда и вернулся с перевязанной шпагатом стопкой книг в одной руке и саквояжем в другой. Кинул потрепанные томики на кровать, расстегнул ремни сумки и куда внимательней, чем прежде, изучил дорожный письменный набор. В деревянном ящичке обнаружились бутылочка чернил, набор перьев, маленький ножичек и свернутые в трубочку листы писчей бумаги. Быть может, постоялец кому-то отправлял донесения? Что, если его акцент вовсе не был маскировкой? Этот выродок ведь не обычных головорезов нанял, он драгарнского фехтовальщика со мной разобраться подрядил. Неужто я тамошней разведке дорогу перебежал? Или совпадение? Как ни крути, из местного жулья мало кто за подобный заказ возьмется. Разве что самые отчаянные, точнее – отчаявшиеся. Люди разумные эдакое предложение даже от хорошего знакомого провокацией сочтут. Неминуемо бы о странном заказе слушок гулять пошел. Но не пошел. Иначе шепнули бы, предупредили. Выходит, либо нет у постояльца нужных связей на городском дне, либо он проявил благоразумие и знакомых лиходеев в столь щепетильном деле задействовать не стал. Вновь полная неопределенность. Перочинным ножичком из письменного набора я перерезал стягивавший стопку книг шпагат, отложил в сторону «Собрание исторических летописей от основания Акраи и до наших дней», повертел в руках «Полный генеалогический справочник Стильга» и кинул его туда же. А вот следующий томик привлек мое внимание на редкость растрепанным обрезом пожелтевших страниц. Зачем же так зачитывать банальное и давно уже неактуальное сочинение «Становление Пакта как союза вольных городов»? Уж не использовалась ли эта книга для шифрования? Взяв томик за корешок, я перевернул его, позволив страницам распахнуться самостоятельно, и озадаченно уставился на ровные, выведенные рукой опытного переписчика строчки. «Есть Свет, есть Тьма и есть Бездна, что разделяет эти начала и не дает Тьме поглотить Свет, а Свету рассеять Тьму. И мир наш существует лишь до тех пор, пока сохраняется такое положение вещей. Как Свет гаснет в Пустоте, так и Тьма растворяется там. Именно это обрекает жалкие потуги чернокнижников на неудачу, их извращенное сознание просто не способно вместить в себя столько потустороннего, чтобы преодолеть законы мироздания и открыть врата Тьме. Но родится однажды человек, способный не заблудиться в Бездне и не сгореть в безжалостном пламени Извечной Тьмы. И станет он проводником Смерти, и получит невероятное могущество, и послужит причиной гибели нашего мира. И восстанут из могил мертвые, и станут ходить меж людей исторгнутые Пустотой бесы. И польется кровь, и будет литься она три декады и три дня, а после упадет с черных небес безжалостное пламя и сгорят города большие и малые, и смоют их прах нахлынувшие на землю волны морские. И не уцелеет никто». Чтоб меня разорвало! Да это ведь «Пришествие Извечной Тьмы» преподобного Модеста Оражского! Списки этого труда – вещь не самая распространенная, даже в спецхранилище столичного монастыря Всех Святых его нет. Непрост постоялец, ох непрост. И как-то совершенно не вяжутся с этим томиком мои предположения о выпивке и продажных девках. Уж не чернокнижника ли это нора? Надо бы остальные книги пролистать. И точно – несколько томов под неприметными обложками скрывали сочинения мистического характера, одним из которых оказался «Трактат о Высших и способностях оных порождений Бездны, написанный мастером-экзорцистом Жаком Фебе на основе личных наблюдений и бесед с адептами еретического учения Единения». Еще одна работа, которая никак не могла попасть в руки непосвященного! Экслибрис на внутреннем развороте переплета отсутствовал, но и так было понятно, что книга похищена из библиотеки ордена Изгоняющих. |