Онлайн книга «Саркофаг»
|
Что ж, надо во всем этом разобраться, составить хоть какую-то картину мира, плохо, когда вообще ничего не понятно. Странно все… цветочки, цветики-семицветики эти… переходы… мир-морок – почему-то образца семидесятых… почему именно та эпоха? Может быть, именно в ней и таится хоть какая-то разгадка? – Так-таки не пробить, думаешь? – Михалыч уже потихоньку гасил скорость. Вот дал длинный свисток… – Не, не пробить. Подбросить еще дровишек? – Хватит пока… Ты говоришь – не пробить. Согласен… Я-то не пробовал, а вот Санек – он до тебя работал, потом, собака, запил-запропал… Так он, когда все началось, видал, как две электрички столкнулись… одна в туман этот чертов ушла… так ее оттуда выкинуло, закрутило как-то, и – лоб в лоб в той, что следом шла! Вот ужас-то! – Да уж, – согласился Максим. – Действительно ужас. Так а я что говорю? Не пробьем мы туман – все равно обратно выкинет. – Оно понятно, выкинет. Хотя «Лебедь» – машина хорошая. – «Лебедь»? – Ну, паровоз наш так называется, серия Л, ворошиловградской постройки – ЛВ, значит. В свое время, в пятидесятые-шестидесятые, одним из лучших считался. Две шестьсот лошадок! Мощь! Не какой-нибудь там маневровый ТЭМ-18! Хотя по массе-то они схожи… ну и мощность – дрова все-таки… Да-а… – Посмотрев в окошко, машинист взялся за рычаги. – Приехали, похоже… Состав плавно затормозил где-то в лесу – по обеим сторонам железнодорожного полотна дрожали на ветру давно потерявшие листву березки и липы, чуть подальше угрюмо покачивали черно-зелеными лапами ели, кое-где на полянках расставили руки-коряги узловатые сосны, чем-то напоминавшие хозяйственных кряжистых мужиков. – Выходим, строимся! – спрыгнув на шпалы, громко заорал один из братков с автоматом Калашникова наперевес, похоже, он и был здесь за старшего… хотя нет, не он, вот он, главный, – Егор, тот самый, с вытянутым интеллигентным лицом и недоверчивым взглядом. Поплотней запахнув длинный реглан мягкой черной кожи, Егор махнул рукой. Парень с «Калашниковым», послушно кивнув, продолжал командовать, деятельно распоряжаясь рабочей силой – тремя десятками мужичков самого потрепанного вида с двуручными пилами и топорами. Мужички расчищали лес от валежника, который тоже мог пригодиться в качестве дров, по крайней мере для тетушки Евгении Петровны – уж точно! Максим как раз вовремя вспомнил про свое обещание, обернулся, подмигнул Михалычу, напомнил. Тот ухмыльнулся, кивнул, подошел к старшему: – Слышь, Егорий Иваныч, нам бы немного дровишек тоже б не помешало. Что-то в тендер бы закинули, а что останется – во-он, у тех кустиков. – Хорошо, – коротко отозвался старший, бригадир, если по-бандитски. – Только управляйтесь своим силами. Рабочая сила у нас задействована вся. – Ну конечно, своими. – Машинист обрадованно улыбнулся и махнул рукой Максу: – Пошли. Тихомиров тотчас же спрыгнул, вслед за напарником шагнул через шпалы… И тут же услышал какой-то грохот и истошные крики: – Ложись! Кричал бригадир Егор, он уже вытащил из-за пазухи пистолет и, укрывшись за насыпью, палил куда-то… А из лесу слышались крики и звонкие автоматные очереди! Какие-то люди прицельно выбили почти всю охрану и теперь четко выцеливали остальных, похоже, не собираясь оставлять в живых никого. Максим осторожно приподнял голову… Ба-ба-бах!!! – Зря не высовывайтесь! – сменяя обойму, тут же предупредил бригадир. – Из леса идут, суки… там не уйдем. Давайте все к паровозу… Где машинист? Черт! – Михалыч! – Максим обернулся… и сразу осекся, замолк… – Эх… Старый машинист, нелепо раскинув руки, лежал навзничь, полчерепа ему снесло, а в остатках противно белели мозги… – Михалыч, Михалыч… суки! И снова – прямо над головой – очередь! Пригнувшись, Максим рванулся вперед, к тому парню, что начинал здесь командовать, да вот не закончил, упал мертвее мертвого… Свистнули пули… Тихомиров с ходу бросился наземь, в пожухлую, побитую морозом траву, вытянул руку, схватил валявшийся рядом с трупами автомат, развернулся, дал по кустам очередь… – Молодец! – крикнул Егор. – Давай влево бей! И ползи сюда – я прикрою. Максим так и сделал – высунулся, дал короткую очередь, откатился, пополз… – Паровоз под парами? – негромко спросил бригадир. Макс пожал плечами: – Ну да, не успел еще остыть-то. – Тогда давай туда. Сначала ты, а я следом… – А остальные? – Да нет там уже никого… почти. Ну! Быстрее! Закинув автомат за спину, Тихомиров ползком рванул к паровозу, добрался уже почти до самых колес… Дзынь! – об рельс противно звякнула пуля. Черт! А кто-то ведь говорил, что прикроет… Хотя… Вот позади – рядом – загрохотал автомат: старший бандит, видать, тоже подобрал чье-то оружие и теперь выполнял свое обещание. Выстрелы неожиданно смолкли… вот загрохотали снова… Молодой человек резко вскочил, рванул за поручни, прыгнул в кабину… Бросив взгляд на приборы, передвинул рычаг вперед, высунулся в окошко, сразу же дав очередь… – Трогай!!! Полный назад! – Держась за левую руку, в будку ввалился Егор. – Есть полный назад! – Тихомиров взялся за реверс, обернулся. – Смотрю, зацепило. – Да, зацепило. – Бандит побледнел и сжал губы. – Там, позади, тепловоз. Небольшой, маневровый. Мы его сможем назад вытолкнуть? – Тепловоз?! Нет. Просто не хватит разгона… – Тогда все, – неожиданно улыбнулся Егор. – Как говорится, пишите письма. Ну, патроны еще есть, постреляем. – Постреляем… – Максим высунулся было в окно, но сразу убрался, едва не словив пулю. Доложил: – Котел, сволочуги, пробили… Но до Ленинского бы добрались запросто, хватило бы пару… – Если б не тепловоз. – Если б разгон… Хотя! – Тихомиров вдруг улыбнулся и подмигнул. – Есть одна идея. Сейчас, поддам парку… А ты пока стреляй, стреляй… Не хватало нам еще тут обузы! – Есть стрелять, – негромко отозвался Егор. – И все ж таки интересно знать, что ты такое задумал. – Увидишь! – Распахнув топку, Максим азартно шуровал ломиком… бросил взгляд на манометр, ухмыльнулся. – Ну, хватит еще пару! С избытком даже! Ну вот… – Поплевав на ладони, он ухватился за рычаг реверса. – А теперь – полный вперед! Держитесь, господа, держитесь! Локомотив запыхтел, словно выброшенный на берег кит, громыхнул колесами, тронулся и, быстро ускоряя ход, покатил в сторону скрывшейся в густом желтом тумане Стрельны. – Не кочегары мы, не плотники, – подкидывая в топку дрова, напевал Максим. – Но сожалений горьких нет… |