Онлайн книга «Варяг»
Несколько дней Мстислава собиралась с силами и решилась наконец. Как-то поутру приказала заложить повозку, что похуже и приказала возничему гнать в новую вотчину мужа. Странно покосился на нее Микула. – Что пялишься, холоп? – сквозь зубы поцедила Мстислава. – Поезжай, куда сказано! – Твоя воля, госпожа, – кротко ответил возничий. Выехали из Киева и такие дивные дали открылись взору, что позабыла Мстислава о том, куда она едет и зачем. Свежий ветерок обдувал лицо, сладко пел жаворонок в жите, пригревало нежаркое пока утреннее солнышко... Разнежило, разморило – только тогда и вспомнилась Мстислава, когда подъехал возок к палатам, возвышавшимся над прозрачной быстрой речкой. «Хорошо, видать, знает Микула дорогу», – неприязненно подумала Мстислава и вылезла, размяла затекшие ноги. В оконце трапезной показалось лицо ключницы Преславы и тут же исчезло, как и не было – побежала трезвонить. Бабка Преслава и правда переполошилась. Аж задохнулась, как бежала к Лауре, которая по тому времени игралась с маленьким Владимиром в верхней горнице. Словно вихрь ворвалась ключница в этот мирный уголок, где по стенам висели потешные лубки, раскиданы были по полу детские игрушки-забавки, а по дощатым полкам выстроились в ряд книги – баловал Эрик любушку свою, возил ей из походов многие диковинки, радовался ее учености. Владимир возился на полу – ползал по редкостному персидскому ковру, хватал тканые цветы ручонками. Лаура сидела на стульце пунцового бархата, ноги покоятся на низенькой скамеечке, на коленях книга. Смотрит в окно, глаза туманные – замечталась, видать. Очнулась от грез при виде Преславы. – Что с тобой, Преслава? Зачем так быстро бегаешь? Ключница прислонилась к косяку, никак не могла отдышаться. – Беда, госпожа. Наехала жена Эрикова... Лаура ахнула, книга упала на пол. – Не бойся, госпожа, не дрожи! Люди у тебя верные, не дадим в обиду. Она одна, без слуг, безо всего. Может, с разговором пришла? – Какой у нас может быть разговор... – по-гречески прошептала Лаура. Преслава истолковала ее речь по-своему. – А хошь – и на порог ее не пустим? Так и скажем: поворачивай, сударыня. Ты здесь госпожа, приказывай! – Нет, – Лаура встала. – Я здесь госпожа и выйду к ней. Нечего мне ее бояться, от нее прятаться. Скажи там, пусть проведут ее в лучшую горницу, обращаются с почетом великим. А мне позови Нюту – пусть поможет одеться и прибраться. ... Навстречу Мстиславе выбежали чистые, веселые прислужницы, почтительно провели в горницу. Оставшись одна, она огляделась по сторонам. Что ж, оно и понятно, отчего Эрику здесь словно медом мазано. Уютно, светло, красиво. Сразу видно, чужеземка здесь живет – не по-русски обставлено. Диковинные безделки по поставцам – серебряные, золотые, каменные фигуры, зеркало в виде сердца в богатой раме, диковинные раковинки, в переднем углу – редкостные иконы византийской работы и забытая книга лежит на бархатом крытой скамье. Мстислава подивилась немало: книги она видала только у священников, божественные. А фряженке они зачем? Скрипнула дверца, и в горницу вошла Лаура. Мстислава так обомлела – слова молвить не смогла, так и осталась сидеть, как истукан. Лаура поклонилась ей, пришлось и гостье отдать поклон. Краем глаза оценила наряд соперницы – причесана по-девичьи, алое платье из тончайшего шелка облегает стройный стан, руки в перстнях, в звенящих браслетах. Странной показалась ей красота Лауры – хоть и вправду чернява, но стройна, тонка... Завистью обожгло Мстиславу при виде стройного стана соперницы. Лаура же смотрела на гостью кротко. Знала бывшая рабыня, что не сравняться ей с этой славянской красавицей. Вон она какая – высокая, величавая, белая, словно в молоке мылась. Даже беременность не портит ее. А как Лаура подурнела, когда носила ребенка! Сейчас, правда, вернулась красота и пуще расцвела. Все это в мгновение ока пронеслось в мыслях двух женщин. Лаура очнулась первая. – Приветствую тебя, Мстислава, – промолвила она. – С чем ты пришла ко мне? Молнией пронеслись в уме гостьи наставления свекрови. Но не умом поняла, как себя держать – поняла бабьим нюхом. Всхлипнув, протянула к Лауре руку. – Милости твоей прошу! Лаура обомлела. Не этого она ждала от гостьи. Угроз, брани – но только не этого. – Чем же я могу оказать тебе милость? – еле вымолвила она, делая шаг навстречу. – Притесняет меня мой муж. Ведомо мне – нелюба я ему, тебе принадлежит его сердце. Неволей он на мне женился, да и я не своей волей за него шла. Так-то оно так, да за что ж он меня ненавидит? Я сирота горемычная, без матушки росла, всякий меня обидеть может, никто и не заступится... – Но тебе ведь покровительствует сам князь... Щеки Мстиславы залились румянцем, и это не ускользнуло от внимания Лауры. Но гостья быстро оправилась. – Что князь? Выдал меня замуж, да и поворотился. Недосуг ему, да и дело тут семейное. – Что ж тебе от меня надобно? – Дружбы твоей и любви прошу. Властвуешь ты душой моего супруга, во всем он твоего совета слушает. Умоли его, чтоб не утеснял меня! Лаура боролось с собой, но ничего не могла поделать – ей было приятно, что эта заносчивая, красивая и родовитая женщина просит ее заступничества и покровительства. У нее такого никто и никогда не просил – кто такая безродная рабыня, что она может? К тому же Мстислава, как и она, сирота. Тем временем Мстислава приблизилась к ней и робко, просительно коснулась своей рукой ее руки. И это касание решило все – словно неведомым током передала Мстислава фряженке все свои вчерашние мысли о том, что не дает богатство и родовитость счастья. Сердце Лауры растаяло, словно восковая свечечка от огня. – Что ж, будем подругами. Но ответь, вправду ли ты хочешь этого? Нет ли у тебя умысла злого? – Что ты! – воскликнула Мстислава, сама в эту минуту веря в правдивость своих речей. – Да и посуди сама, что могу я причинить тебе? Я одна приехала в твой терем, за тобой стоит покровительство Эрика. – И правда... – молвила Лаура раздумчиво. – Что ж, рада буду нашей дружбе. Угодно ли тебе будет разделить со мной трапезу? – О, да! – вскричала Мстислава и страстно поцеловала руку Лауры, окропив ее слезами. Женщина княжеского рода поцеловала десницу фряжской рабыне! Неслыханная злоба вспыхнула в душе Мстиславы, пока следовала она за хозяйкой в трапезную. Но простодушная Лаура не чуяла этого. Ее, как и корыстную Ирину, тронула искренность и кротость княжеской родственницы. Преслава, недобро зыркая из-под кустистых бровей, подала на стол и наполнила кубки. – Прости, Лаура, я не стану пить, – скромно сказала Мстислава, отодвигая кубок. – Я в тягости, берегу плод. |