Книга Кики Страйк и гробница императрицы, страница 29. Автор книги Кирстен Миллер

— И ты туда же? — вздохнула Молли.— Восемьдесят пять целых восемьсот тридцать семь тысячных. Трех знаков после запятой тебе хватит?

— Вполне, только я же проверить не могу. У меня под рукой калькулятора нет.

— Ну, значит, поверишь мне на слово. Ой, фонтанчик идет! Только не говори никому, что я тебе только что рассказала. Незачем портить мне репутацию.

— О’кей,— шепнула я, и Молли плюхнулась обратно на свое место.

Спустя пятнадцать минут Молли вернулась снова.

— Правда, здесь здорово? — улыбнулась она.

— Лучше, чем я ожидала.— Молли и впрямь пришлась мне весьма по душе.

Молли между тем непринужденно уселась на край моей парты.

— Обожаю оставаться после уроков. Самое мое любимое время дня. Разных интересных людей встречаешь, болтаешь о том о сем. Мне, к сожалению, сегодня еще к «кровельщикам» надо; а то бы я тебя на обед пригласила. Наша повариха готовит просто фантастический буйабес.

— Ты с психотерапевтами занимаешься? Причем сразу с несколькими? — удивилась я.

— А то! Я ж «одаренная», как же иначе. Мои «кровельщики» — это муж и жена, этакий «семейный подряд». Специализируются на работе с детьми-вундеркиндами. Меня к ним три раза в неделю гоняют.

— И на что это похоже? — полюбопытствовала я.

— Ужас! Меня заставляют проходить чертову прорву тестов, а потом еще рассказывать, каково это — осознавать себя вундеркиндом. Время от времени мне приходится выступать перед группой экспертов. Знаешь, на ярмарках дрессированные курицы в крестики-нолики играют, вот и я себя точь-в-точь такой курицей чувствую.

— Звучит просто жутко,— посочувствовала я.

— Еще бы не жутко! В толк не могу взять, и зачем родители меня к этой парочке пристроили. Тоже мне знатоки человеческих душ, у них же родной сын из дому сбежал! Я слыхала, он теперь в парке живет. Они все пытаются его отыскать, да только он тоже «одаренный». Его поди найди. Ой-ей, а вот и фонтанчик!

Следующие пятнадцать минут я провела, нетерпеливо отсчитывая в уме девятьсот секунд. Наконец Молли вернулась.

— Привет еще раз! Ну так о чем это мы? — проговорила она.

— О том мальчике. Который сбежал из дому. А как его зовут?

— Финеас Паркер. А что?

— А как он выглядит?

— Понятия не имею. В жизни его не видела. А зачем тебе знать?

— Да так, любопытно просто.

— Если ты знаешь о его местонахождении, ты можешь хороший куш сорвать: родители за ненаглядного сыночка баснословное вознаграждение обещают. Но не думаю, чтобы у тебя достало жестокости сдать бедолагу.

— После всего, что ты мне рассказала, конечно же нет! Кстати, а его-то дар в чем состоит?

— Живопись,— объяснила Молли.— У его родителей весь офис картинами сынка увешан. Одну картину они вроде бы продали чуть ли не за тридцать тысяч долларов.

— Послушай, Молли. А ты не могла бы раздобыть мне фотографию Финеаса?

— Может, и могла бы,— отозвалась она.— А что мне с этого будет?

Я на мгновение задумалась.

— Если раздобудешь мне фотографию, я сделаю так, что тебя исключат.

— Честное слово? — Молли сверкнула глазами.

— Честное слово,— подтвердила я.

— Молли! — На сей раз миссис Фонтан застала врасплох нас обеих.— Все, с меня довольно! Ты наказана на весь ноябрь!

— Классно! — обрадовалась Молли, вприпрыжку возвращаясь на место.

По пути из школы домой я достала мобильник, чтобы позвонить Кики, и обнаружила два неотвеченных вызова из дома. Дурной знак, что и говорить! Войдя в дом, я увидела, что мама поджидает меня в прихожей с секундомером в руке, точно тренер-садист. Она сверилась с прибором и перевела глаза на меня.

— Сейчас сорок семь минут седьмого. Почему ты опоздала? Я посмотрела по Интернету: метро ходит без сбоев.

— Вообще-то я пешком шла.— Мамин тон не сулил ничего доброго; в этот момент я многое отдала бы за каплю «Духов доверия».— Я себе все, что можно, отсидела — за столько-то часов; мне просто захотелось поразмяться.

— Ну что ж, поразмялась — и довольно. Мы с отцом желаем поговорить с тобой в соседней комнате.— От потрясения я словно приросла к месту.— Немедленно! — прикрикнула мать.

Пол гостиной был, как всегда, завален упавшими книгами. Расчищено было разве что небольшое пространство вокруг тахты. Я устроилась напротив родителей, пытаясь не замечать увесистый фолиант под названием «Храмы Судьбы в Центральной Америке», что словно подмигивал мне через всю комнату.

— Не изволишь ли объяснить нам, отчего сегодня утром ты с таким трудом встала с постели? — осведомилась мать.

— Может быть, потому, что не выспалась? — подсказала я.

— Это все, что ты в состоянии придумать? — Мама с отвращением отмела подобное объяснение.— Я только что говорила с директором Борландской академии; и тут позвонила ваша директриса. Похоже, она считает, что сумеет привести тебя в норму. По-моему, идея нездравая, но я согласилась дать ей шанс попробовать.

— Спасибо,— пробормотала я.

— Не так быстро. В Борландской академии тебя ждут к декабрю; я уже и чек выписала. Вот только проспи школу еще раз, и проснешься уже в автобусе на пути к Западной Виргинии.

— Ананка, мы вовсе не хотим тебя наказывать,— смущенно вступился отец. Он всегда предпочитал роль «доброго полицейского».— Мы просто пытаемся помочь тебе преуспеть в жизни. Если ты хорошо закончишь школу, тогда однажды ты сможешь делать все, что твоя душа пожелает. Захочешь — станешь изучать гигантского кальмара, или вступишь в ФБР, или займешься раскопками в окрестностях Нью-Йорка. Но сперва надо через геометрию продраться, иначе — никак.

— Твой отец, возможно, и не хотел бы тебя наказывать, а я вот хочу,— отрезала мать.— Мы доверяли тебе, Ананка, мы не вмешивались в твою личную жизнь; и вот как ты нас отблагодарила. Мы с отцом весь день потратили на то, чтобы подобрать книги, необходимые тебе для занятий. Ты найдешь их у себя в комнате. Все прочее в библиотеке для тебя временно под запретом, пока не научишься сосредотачиваться на учебе.

— Каждый день на протяжении ближайших двух недель, отбыв наказание в школе, ты возвращаешься прямиком домой и берешься за уроки. И в течение этого времени с Кики Страйк ты не общаешься. Понятно?

— Да.— Легко изображать покаянное смирение, если в рукаве у тебя — козырной туз.

— Отлично. Тогда приступаем. И вот еще что, Ананка...

— Да?

— Завтра вернешься из школы на метро.

Я кинулась к себе в спальню оценивать масштабы катастрофы. Родители обыскали ящики стола и конфисковали много моих любимых книг, но к коллекции томов по истории Нью-Йорка не притронулись. Мой экземпляр «Города Готхэма» стоял на месте, равно как и карта, засунутая между страниц. Я облегченно выдохнула — и тут взгляд мой упал на окна. На обоих окнах установили новехонькие висячие замки. Я заперта, я в ловушке! Я рухнула на постель и уже приготовилась выплакаться как следует, как вдруг в дверь постучали и внутрь заглянул отец.