Онлайн книга «Это неистовое сердце»
Прошло несколько месяцев, и я уже начала привыкать к унылой лондонской жизни, когда в один прекрасный день неожиданно явился с визитом Том Уилкинсон. Я была в библиотеке, пытаясь отыскать хоть одну непрочитанную книгу, но тут Бриггс объявил о приходе гостя и быстро удалился. Я огорченно вздохнула – Том Уилкинсон очень не нравился мне, особенно потому, что был самым настойчивым из так называемых поклонников. – Настоящий крепкий йоркширский паренек, – представил его сэр Эдгар. И в самом деле, Том отличался не только крепостью мускулов, но и маленьким ростом – темноволосый, почти квадратный, громкоголосый молодой человек, вечно хваставшийся своим состоянием, отцовскими мельницами и огромным домом, выстроенным для будущей семьи. Из всех встреченных мной молодых людей Том Уилкинсон, самый тщеславный и самодовольный, так был поглощен собой, что совершенно не обращал внимания на то, как я постоянно избегала разговаривать с ним, мало того, постоянно намекал, будто мое застенчивое поведение и скромная манера одеваться явно привлекают его. Видимо, такая женщина, как я, никогда не дала бы ему поводов ревновать, а очевидная холодность скорее притягивала, чем отталкивала. Только я уже надеялась, что отделалась от него – во время последней встречи была почти груба, – и вот теперь назойливый ухажер вновь явился и, глупо ухмыляясь, объявил: – Не стоит смотреть на меня так свысока, леди Ровена, ваш отчим разрешил нанести визит и подсказал, где вас найти. – Улыбаясь и облизывая толстые губы, он продолжал: – Ну же, девушка, зачем прикидываться, что не рада видеть меня! Мне сказали, что вы привыкли скрываться в библиотеке – пустая трата времени. Вы леди, знаю это, но я здесь с благословения вашего отчима и вашей матушки тоже! Так что не стоит держаться так чопорно и холодно! Вы, конечно, понимаете, что у меня на уме. Я простой йоркширец, но горжусь этим. Я все решил. Нет нужды кокетничать со мной. Думаю, ты разумная девушка, без всяких капризов и причуд – поэтому я тебя и выбрал. Продолжая говорить, он постепенно теснил меня, вынуждая отступать и не обращая внимания на гневные протесты. – Ну же, ну же, – уговаривал он, выкатывая бесцветные глазки, – я ведь не укушу тебя! Разве не сделал только что предложения, честь по чести? Все, что я прошу, – поцелуй, закрепить наш уговор. Не настолько уж ты стыдлива, верно ведь?! – Мистер Уилкинсон… Том! Я прошу, немедленно перестаньте строить из себя идиота! – рассерженно предупредила я, но отказ явно распалил его страсть еще больше. Я отступала, он наступал. Пришлось пройти мимо окна, и в слабом свете, пробивавшемся из-под спущенных штор, я заметила, как лицо его изумленно вытянулось. – На тебе нет очков! Будь я проклят, если видел когда-нибудь такие прелестные глазки! Да если тебя приодеть, потрясающая женщина получится! Я еще посмеюсь над остальными, вот уж завидовать будут! К этому времени я была окончательно раздражена не столько его поведением, сколько своим, и, положив руку на спинку стула, угрожающе прошипела: – Мистер Уилкинсон, вы слишком много на себя берете! Но он, очевидно, принял все это за обыкновенное кокетство, потому что укоризненно погрозил пальцем: – Ну-ну, леди Ровена, или… могу я называть вас просто Ровена? Конечно, какие между нами формальности?! Я уважаю вашу скромность, но раз мы все равно обручены, один маленький поцелуй не будет таким уж нарушением приличий, не так ли? В другое время я была бы, возможно, способна посмотреть на эту сцену со стороны и даже понять юмор ситуации, но выражение лица Тома, преследующего меня по всей комнате, было таким жадно-неприятным, что я в ужасе продолжала отступать. – Мистер Уилкинсон, – твердо объявила я наконец. – Вряд ли нам пристойно находиться здесь вдвоем. Не желаю, чтобы слуги начали сплетничать. Кроме того, мне нечего вам сказать. Боюсь, что должна просить вас удалиться. – Да, но я не желаю уходить и уверен, что вы этого тоже не хотите… по крайней мере пока не выскажу то, зачем пришел. Ну какой вред от маленького поцелуя? Ведь мы все равно поженимся! – Я не выйду за вас, мистер Уилкинсон, будь вы даже единственным мужчиной на земле! – резко ответила я. – Разыгрываешь недотрогу, а? Нет нужды, я же говорю, что все решил! И тут неожиданно он набросился на меня, стиснул изо всех сил, впервые в жизни я ощутила мокрые, омерзительно толстые губы на щеках и шее, хотя изо всех сил пыталась отвернуть лицо. – Поцелуй же меня, девушка! Эй, хватит вырываться! Я ведь захочу не только поцелуев, когда мы поженимся! – Да прекратите же! Растеряв всю холодность, я изо всех сил толкнула его в грудь, но, поскольку он не отпускал меня, продолжая бормотать дурацкие нежности, пришлось размахнуться и отвесить ему полновесную пощечину. Том отшатнулся и растерянно, недоуменно уставился на меня. Увидев возможность ускользнуть, я, задыхаясь, бросилась к двери. До этой секунды я не сознавала, насколько он омерзителен и какой внушает страх! Собрав все силы, я постаралась взять себя в руки и холодно объявила, что ему пора уходить. Рот Тома уродливо искривился. – Ты, стерва! Клянусь Богом, еще пожалеешь, что сделала это! Я вышла из комнаты, оставив его гневно потрясать кулаками и выкрикивать угрозы: – Думаешь, найдешь себе другого мужа, уродина?! В жизни бы не сделал предложения, не сговорись сэр Эдгар с моим отцом! Обещали заплатить мои карточные долги! Неудивительно, что здесь все рады от тебя избавиться! Почему-то я вдруг захотела узнать, где сейчас слуги. Без сомнения, скрываются по углам, наслаждаясь пикантной сценой! Единственное, чего мне хотелось сейчас, – убежать, скрыться от этого мерзкого издевательского голоса, но гордость не позволяла. Я – Дэнджерфилд, и такие вульгарные создания, как Том Уилкинсон, не стоили моего внимания! Наконец я оказалась на верхней площадке: руки мокры от стыда и ужаса, но спина неуступчиво прямая. Только сейчас внизу послышался стук захлопнувшейся двери. Очутившись в безопасности и тишине своей комнаты, я поняла, что вся трясусь. Этот низкий, подлый, омерзительный коротышка! Как они посмели подослать его? Неужели не нашлось кого-то более достойного?! И даже его пришлось подкупить, чтобы сделал предложение! Уродина, неряха, сварливая – прирожденная старая дева… Что же это со мной?! Неужели я что-то вроде чудовища, не такая, как другие женщины? Впервые в жизни я обессиленно прислонилась к двери и попыталась взять себя в руки. В душе бушевали гнев, чувство ни с чем не сравнимого унижения. Мне с детства внушали, что для успеха в жизни достаточно благородного происхождения и хорошего образования. Но… неужели, неужели дед ошибался? Намеренно превратил меня в отшельницу, «синий чулок», чтобы защитить от дьявола, бушующего в крови Дэнджерфилдов? |