Онлайн книга «Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны»
|
Сел я за стол, в это, как я и думал, ужасно неудобное кресло, и начал наблюдать, как зеленомордый Пров Ермилыч с пола поднимается. С трудом давался ему этот подъем, с большим трудом! Видно за те десять лет, что он тайным сыском занимался, редко его в носяру били. Но все ж таки минуты через две утвердился он на своих ногах, подпер свое тулово хвостом, глазки свои замутненные разлепил и на меня уставился. Потом, не сводя с меня взгляда, прошипел: – Воды подай… Мужик, что у стены отирался, мышкой метнулся в угол, и слышу я, забулькало там что-то. А спустя десяток секунд мужичок к шефу своему подскочил и протягивает ему ведерко небольшое и тряпицу чистенькую. Страсть-мордасть эта, Египетская, морду свою обмыла, тряпочкой утерлась и спрашивает: – Мож-ш-ш-жет, ус-ш-ш-ступиш-ш-шь мне мес-ш-ш-сто мое?.. – Нет, – говорю, – постоишь пока. А я тебе покажу, как допрос проводить надо! Смотрю, глазки его желтые округлились, и словно лампочки внутри у них зажглись – так и притягивают к себе, так и притягивают. И тут я вспомнил, как эти глазки совсем недавно чернотой меня накрыли, после чего я в каменном погребе оказался. Напрягся я чуток, взгляд в сторону отвел и усмехнулся: – Нет, дружок египетский, второй раз у тебя этот фокус не получится. – Не получитс-ш-ш-ся этот… получитс-ш-ш-ся другой… – Шипит он в ответ. И вдруг слева от меня из совсем уж темного угла слышу я вполне нормальный, бархатный даже баритон; – Это чем ты, Пров, тут занимаешься?! Я быстренько повернулся на голос и вижу, из темноты выходит молодой еще парень невысокого совсем росту и удивительной рыжины – аж кожа у него на щеках морковного цвета. И до того мне этот парень знакомым показался, что я даже оторопел! А паренек подходит к самому столу и, смотрю, тоже на меня внимательно так поглядывает. В этот момент Пров-египтянин опять зашипел, только на этот раз шипенье его было ух каким почтительным: – Мы, гос-ш-ш-сподин, поймали неизвес-ш-ш-стного человека… Вот я его и реш-ш-шил допрос-ш-ш-сить… – Да?! – Усмешливо так перебивает его паренек. – А что ж этот… хм… «неизвестный человек» не на дыбе, а за твоим столом разместился?! Странный у тебя способ допрос проводить! И тут меня словно обухом по голове шибануло. Откинулся я на спинку кресла и говорю: – Колька!.. Это ты что ль?!! Парень аж подпрыгнул на месте и на меня уставился. Целую минуту он меня разглядывал, а потом шепотом спрашивает: – Юрец-малосольный огурец!.. Ты как здесь оказался?!! Тут уж я в голос завопил: – Колян – голова как кочан!! Я-то – ладно!.. Ты-то тут откуда?! Тебя ж почитай пятнадцать лет в пропавших без вести числят!! Тут он вдруг руку вскинул и жестко так говорит: – Стоп, Юрец, после поговорим! И поворачивается к той морде зеленой, что я расквасил: – Где ты его отыскал?! Морда в ответ: – С-ш-ш-сам на площ-щ-щ-щадь С-ш-ш-соглас-ш-ш-сия выш-ш-шел, его гвардейц-ш-ш-цы повяз-ш-ш-зали и ко мне… Тут я не выдержал: – Брешет, – говорю, – сука, мы с сотником сидели, выпивали, никого не трогали, когда он к нам вломился и меня… того… загипнотизировал. А уж потом меня в подвал, сюда, перетащили! Колька быстро так глянул на меня и снова Прову говорит: – Значит так, допрос окончен, я этого человека к себе забираю. Сам с ним разберусь! А ты второго ищи! Второй тоже в городе должен быть! – Потом помолчал так, многозначительно и добавил. – И третьего!! А затем, не дожидаясь ответа, поворачивается ко мне: – Пошли, Юрец, ко мне, там поболтаем… Да и отдохнуть тебе надо! И он двинулся назад, в тот угол, из которого появился. Ну, меня долго упрашивать не надо было, я из кресла выпрыгнул и сразу за Коляном. Это ж надо, где старого товарища отыскать удалось!! Нагнал я его уже в самом углу, там, оказывается, притаилась совсем небольшая дверка. Мой рыжий друган нырнул в эту дверку, я протиснулся следом и оказался в совсем крошечной комнатке без окон. Правда стены ее и даже потолок вместо надоевшего камня были обтянуты толстой цветной тканью. Красивая такая тряпочка! Пока я оглядывался, Колян дважды странно так, с пристукиванием, щелкнул пальцами, дверь за мной закрылась, и комнатка эта, дернувшись, явственно двинулась вверх! «Ничего себе, – думаю, – да тут лифт фунциклирует!!» Кабинка эта фартовая поднималась очень неспешно – ехали мы наверное минут пять, не меньше, но наконец она остановилась, и дверь за моей спиной открылась. Выбрался я из лифта и оказался на паркетном полу темноватого такого коридора, стены которого были обшиты резными дубовыми панелями. «Ничего себе, – думаю, – Колян-то как устроился! Прям… этот… олигарх, мать твою ити!!» А Рыжик дверцу лифта закрыл, обошел меня и важно так потопал по коридору, по ковровой дорожке. Хорошо еще буркнул: – За мной, давай… Прошли мы по этому коридору совсем недалеко, шагов тридцать, и тут Колян остановился около здоровенной дубовой двери, высотой чуть ли не в два его роста, повернулся ко мне и говорит: – Ты, Юрец, не удивляйся особенно, я тут приличный пост занимаю… Он не договорил и подмигнул мне, так что я мгновенно вспомнил конопатого лопоухого недомерка, каким он был двадцать лет назад. А Колька толкнул эту дверищу и она медленно, торжественно так открылась. Заходим. Впереди Колян, за ним я. Оглядываюсь я и понимаю, что попал, типа… в приемную. В противоположной стене такая же точно дверь, как та, что мы прошли, рядом с дверью стол немаленький, за столом деваха сидит, блин, в сарафане и в кокошнике – у нас в Выселках так-то старухи на праздник одеваются, а этой ничего… идет даже! Слева три высоких окна, за окнами эта их площадь… Согласия и одновременно Бессмысленного бунта, и по ней… мужики кругами прогуливаются! – Время утреннего моциона… – поясняет Колян… Ну, это он думает, что поясняет, я-то все равно ничего не понял – какого такого… «моциона» чего с этим… «моционом» делать! Однако, кивнул понимающе, что б дружка своего не обижать. Рыжик уверенно так направляется к противоположным дверям, а девка… эта, в сарафане, вскакивает из-за стола, и только она рот открыла: – Ваше… Как Колян ладошкой ей так делает… типа, заткнись, не мешай думать! Она, конечно, заткнулась, и мы совершенно беспрепятственно проходим в следующее помещение. Ну тут уж я сразу сообразил, что попал в кабинет… Вернее не в кабинет, а в огромный кабинетище!! На что у нашего полковника Быкова Василь Васильича кабинет солидный, так в этом кабинете таких кабинетов, как у полковника, штук наверное пятьдесят разместить можно было бы! |