Онлайн книга «Спутники Волкодава»
|
— Что касается девок, Блоссий обещал нам новую балладу, а мы его уже третий раз перебиваем. Дайте Эвриху пива, пусть промочит горло и послушает. А потом и о своих похождениях расскажет, если есть что. — Дифан толкнул уткнувшегося в кружку белокурого юношу. — Рвани-ка свою балладу, пока слова не забыл. Блоссий покосился на усаживающегося за длинный тяжелый стол Эвриха и, осушив кружку, произнес: — А ведь я догадываюсь, где наш сердцеед вчера пропадал и почему сегодня к Непру не пришел. Дошли до меня слухи… Эврих, потянувшийся было за поданной ему Армином кружкой, скорчил Блоссию зверскую рожу: — Ты лучше пой, а о том, где я был и что за слухи до тебя дошли, помолчи до времени! И без того тошно! — Вот как? А я думал, ты в восторге. — Блоссий расправил плечи и откашлялся. — Итак, правдивейшая история, которая произошла со мной на рыбалке этой осенью. Белокурый юноша тронул струны, и собравшиеся в «Обжорке» притихли, а Габрота, выглянувшая из кухни, оперлась на притолоку двери и замерла, выжидающе поглядывая на певца. С дружком мы отправились рыбу удить, Винца захватили, чтоб горло смочить. На речку вечернею зорькой прийти, Но занятым место для ловли нашли. Там юная дева стирала белье, И глаз я не мог отвести от нее. Обтянута плотно рубахою грудь, Такую б потискать, помять, ущипнуть! А сильные ноги, а плоский живот! От зрелища этого что-то встает… Конечно, не волосы на голове, Других не судите, друзья, по себе! Школяры захихикали и, стукнувшись кружками, грянули: «Других не судите, друзья, по себе!» Монетку мы бросили — вот ведь беда — Дружку моему повезло, как всегда. К девице хитрец подобрался бочком И начал болтать с ней о том и о сем: Про речку, про рыбу, рассвет и закат, Про то, что пленил его девичий взгляд. Красотка смущалась, алела, как мак, — Дружок был умасливать девок мастак. Сокровища лапал везучий дружок, Я ж, глядя на это, совсем изнемог… Над чем тут смеяться? На месте моем Любой бы себя ощущал дураком! — Ишь, пакостник! — восхищенно проворчала Габрота, когда Блоссий примолк и потянулся за пивом. — Ты, рыболов, пить или петь будешь?! — возмущенно заорал Дифан, а Гвен ловко выхватил из-под носа певца кружку. — Не все сразу, друг мой! Делу, как говорят, время, а часок для веселья в этой жизни не у каждого и находится! Ты знай пой, не отвлекайся! — О Боги Небесной Горы! — горестно простонал Блоссий и вновь тронул струны лютни. — Ну хорошо. Губами слились, пригубивши вина, Потом и рукам была воля дана. Два тела нагие на травке сплелись, Их томные вздохи далеко неслись. Девицу измучив, умелый дружок Загнал в ее ножны свой острый клинок. Красавица стойко удар приняла И юношу страстно к себе привлекла. А он, своим пестиком ну шуровать — Пустили козла огород охранять! Забегали глазки? Завидки берут? Скажите-ка лучше, пусть пива несут! — Вот ведь развратник! — радостно охнула Габрота. — Да будет тебе пиво, будет, хоть ты им залейся! Ну, словом, не кисло они развлеклись, Кто сверху, кто снизу — поди разберись! Когда ж наступила пора отдохнуть, Натешившись, дева решила вздремнуть. Дружок мне махнул, мол, черед твой настал, И быстро к ближайшим кустам зашагал. Подтрунивать дева не стала над ним: Нуждою, случается, всякий томим. На смену бойцу утомленному я Немедля явился. О, мама моя!.. Глядите, царапин и ссадин не счесть, Без стонов ни встать не могу я, ни сесть! На помощь, увы, не пришла темнота, Девица раскрыть не дала мне и рта, Заметив подмену, вцепилась, как рысь, Откуда и силы такие взялись! Лицо искогтила, мольбам не внимая, Пустился бежать я, судьбу проклиная! — Ага, не все мышам плакать, коту веселиться! — радостно завопила из дальнего угла зала подвыпившая вдовушка, прозванная Жердью. — Хоть раз этот хрипач что-то правдивое спел! — Помолчи, дай парню допеть! — разом зашикали на нее несколько прислушивавшихся к пению школяра мужчин, и Блоссий закончил: Плохому началу — отвратный конец: На крики красотки примчался отец. Поздненько он дочку надумал искать, И надо мне было его повстречать! Ах, тела не видно из-за синяков — Проклятый мужик не жалел кулаков! Хоть верьте, хоть нет, но с рыбалки такой До дому добрался я еле живой… И так вот всю жизнь: кто-то лопает мед, А кто-то, от пчел удирая, орет. Мораль же простая: я рыбу ловить С везучими больше не буду ходить! — Молодец! Пива ему! Пей, пока из ушей не потечет, заслужил! Потешил душу, мерзавец! — Школяры радостными криками встретили завершение баллады, и со всех сторон к Блоссию потянулись руки, чтобы потрепать его по плечу, хлопнуть по спине, а на столе перед ним, словно по волшебству, возникло с полдюжины полных до краев кружек. Еще вчера Эврих бы присоединился к этим крикам и отдал бы должное подаваемому Габротой пиву, но нынче даже баллада Блоссия не смогла его развеселить. Он чувствовал, что сейчас, как никогда, ему нужен чей-то добрый и умный совет, но чем дольше юноша прислушивался к воплям школяров, тем больше понимал, что ничего путного ему друзья не присоветуют. С удивлением и досадой он вдруг осознал, что за прошедшие сутки как-то незаметно повзрослел и взирает на своих приятелей с той же внутренней снисходительной и, быть может, даже завистливой улыбкой, что и вернувшиеся к своим тихим неспешным разговорам мужчины, забредшие этим вечером в «Обжорку», дабы обсудить свои взрослые дела. Эврих, собственно, и раньше отдавал себе отчет в том, что говорить товарищам о грозящей ему свадьбе с Эларой ни в коем случае нельзя, если он не желает стать в их глазах посмешищем и дать им повод повеселиться за его счет. Наверное, если бы он поговорил с каждым из них по отдельности в другой обстановке, к случившемуся с ним отнеслись бы со вниманием и сочувствием, но только не здесь и не сейчас. А Блоссию к тому же что-то, видимо, известно, и, пропустив две-три кружки, он, разумеется, припомнит дошедшие до него слухи и не преминет полезть с расспросами. Будучи в легком подпитии, он бывает весьма липуч, и лучше разговора с ним избежать, поскольку ничем хорошим это не кончится, неприятностей же и без того хватает… |