Онлайн книга «Везунчик»
Разобравшись с охранником, я повернулся к ним: — Ну вот, дамочки! Больше он нашей беседе не помешает. И тут нервы старой ведьмы не выдержали. С воплем: «До-о-очушка, он убьет тебя! Беги-и-и!»— старуха бросилась на меня, норовя вцепиться скрюченными пальцами в лицо. Пришлось ударом по голове, уложить на пол и ее. — Мамочка! — завопила Альбина, вскакивая с дивана. — Сидеть! — Я направил пистолет ей в лицо. Она тут же угомонилась, забралась на диван с ногами, сжалась в комочек. Я опустился возле мамаши на одно колено, пощупал пульс на шее. Старая ведьма была жива. — Ничего с нею не сделалось. — Я сел в кресло возле стола. — А теперь поговорим. Как и в первую нашу встречу, Альбина быстро пришла в себя. Спустила ноги с дивана, сжала кулачки, пронзила меня бешеными глазами. — Нам не о чем говорить! — Вот как?.. А о детях, которых вы убили с помощью доктора Марголина? — Это ложь! Я никого не убивала! — Вот как?.. Тогда поговорим о «рубашках», которые вы с них сняли. Лицо ее на мгновение перекосилось от страха. А потом она закрыла глаза и протянула в мою сторону растопыренные пальцы. Вздрогнула. Открыла глаза — в них вновь стоял смертный ужас. — Как… Как вам удалось воспользоваться той «рубашкой»? Это же невозможно… Если только вы… вы… вы… — Ее заклинило: она все поняла. — Да, я отец ребенка, которого вы с Марголиным убили год назад. Я муж Екатерины Савицкой. Она вновь быстро взяла себя в руки. — Муж объелся груш… Между прочим, ваша любезная Катя весь этот год наставляла вам рога. Я усмехнулся: — Мне это известно. Как и многое другое. Я прочитал дневник Виталия Марголина. — Он вел дневник? Вот дурак! Слово «дурак» прозвучало вовсе не как оскорбление: похоже, эта женщина все еще любила своего подельщика. — Это вы сказали моей жене, что он убил обоих ее детей: моего и марголинского? — Ничего я никому не говорила! У вас нет никаких доказательств. Вам не поверит ни один следователь, ни один суд! Да, внутри этой хрупкой женщины скрывался стальной стержень. — Для суда, каким я собираюсь судить вас, не нужны никакие доказательства! Это ее проняло. — Вы… Вы собираетесь убить меня? — Пока что я задаю вопросы. Как говорят у ментов, чистосердечное признание может быть учтено судом. Она кусала губы и пожирала меня ненавидящим взглядом. Я молча ждал, недвусмысленно поигрывая пистолетом. Наконец не выдержал: — Кстати, не надейтесь на помощь со стороны Павла Ивановича Поливанова. Или Раскатова — не знаю уж, как он вам представлялся. Он отвечать на вопросы не хотел и теперь мертв. Ненависти во взгляде рыжей прибавилось. Желания говорить — ничуть. Тогда я встал, подошел к ней. — Даю вам пять секунд! — И приставил к ее лбу пистолет. Альбина вздрогнула и сразу обмякла, будто этим прикосновением я выдернул из нее дававший силы стержень. — Ладно, — сказала она хрипло. — Задавайте ваши вопросы. — Один уже задан! — Я вернулся в кресло. Она судорожно вздохнула: — Да, это я сказала Савицкой про детей. Это я присушила к ней Виталика, а потом оказалось, что не могу справиться с собственным колдовством. Я думала, что после моего рассказа между ними все будет кончено. Мне и в голову не приходило, что Савицкая решится на убийство. Такая слабохарактерная женщина… Конечно, ей и в голову не могло прийти: ведь сама она понятия не имела, что такое материнские чувства… Но этого я говорить не стал, просто спросил: — Кто спрятал труп в подвал? Вы? — Нет, конечно. Я находилась в приемной, с пациентками… Виталия я чувствовала лучше других мужчин. И сразу поняла, что он умер. Бросилась в кабинет, там пусто. Видно, он повел Савицкую вниз. Мне стало жутко, но я спустилась туда. Дверь оказалась закрытой. Кода на замке я не знала, Виталий его систематически менял. Но сразу ощутила, что он там, за дверью, мертвый. Если бы я смогла войти, разве оставила бы шкатулки?.. Наверное, Савицкая была еще в подвале. Но я перепугалась так, что ничего не соображала. Знала лишь, что надо срочно исчезнуть, поскольку… поскольку… — Она запнулась. — Поскольку решат, что доктора убили вы, — закончил я. — Да. — Она затеребила рукав халатика. — В клинике все знали, что мы в последние дни часто ругались… Конечно, бежать было глупо, но я в тот момент почти ничего не соображала. Смерть Виталия слишком на меня подействовала! Ведь я его любила, несмотря на все раздоры! У меня хватило сил на то, чтобы попросить Наталью Петровну, нашу администраторшу, принять оставшихся пациенток и подписать у нее заявление на отпуск. — А как вы объяснили Екатерине Савицкой, почему Марголин убил ее детей? Альбина помолчала некоторое время, словно раздумывала, говорить ли правду. — Про первого… про вашего сказала, что Виталий убил его из ревности. Что он уже тогда решил к ней подклеиться, и ребенок был помехой. К тому же убитая горем женщина всегда склонна отвечать на чувства того, кто проявляет о ней заботу… А про второго она и не спрашивала. Хватило одного. Тем более что я рассказала, будто все это время Виталик спал и со мной. Конечно, если бы Савицкая любила его, она бы не поверила. Но она его не любила по-настоящему, просто хотела выйти замуж. — Откуда вы знаете? Она улыбнулась грустной улыбкой: — Чтобы отличить любящую женщину от нелюбящей, не нужно быть ведьмой… Это вы мне звонили насчет шкатулок? — Да, я. Но вы, наверное, уже поняли, что я не собираюсь их продавать. — Поняла. — Она вздохнула. — Если вы меня не убьете, я инициирую «рубашки», и вы сможете их продать. Клиентов найдем. Я усмехнулся: торговка до мозга костей, она пыталась теперь купить и меня. — А без инициации? — Без инициации они наденутся только на детей до трех лет или на таких, как вы. — Ладно, — сказал я. — Об этом поговорим позже. (Она сразу воспрянула духом.) Не думаю, что вам можно верить. Вы ведь пытались убить меня! — Я?! — Она разыграла гигантское удивление. — Когда и как бы я могла это сделать? Я же носа на улицу не показывала! — В первую же ночь после того, как я вас нашел. А как — вам лучше знать! Да тем же макаром, как вы убили доктора Свидерского. Иначе зачем попросили цыганку с Кузнечного рынка, чтобы она раздобыла три волоска от моей прически? Она посмотрела на меня взглядом затравленного зверя: — А что оставалось делать?! Я же сразу почувствовала исходящую от вас угрозу. Вот и решила заколдовать. Если б я знала, что вы в первую же ночь обзаведетесь «рубашкой» собственного сына… Мне это и в голову не могло прийти. Муж Савицкой пропал без вести… Если бы я знала, что это вы и что вам удастся проникнуть в подвальную комнату!.. Ее понесло, и мне оставалось только слушать. — В ту ночь я ждала, пока вы заснете. Колдовство надежнее всего действует на спящего. А вы не давали покоя ни себе, ни мне. Я ждала до четырех утра, пока не лопнуло терпение. А когда ничего не получилось, решила: неудача объясняется тем, что вы бодрствовали. Дождалась следующей ночи. И опять ничего не получилось! И так ночь за ночью. Пока не увидела вас сегодня и не поняла, что вы в «рубашке». Повезло вам! — Она закрыла лицо руками и замолкла. |